Осколки (СИ)

— Рыбак рыбака, как по мне, — Мэйсон пожала плечами.

— Тебя это не удивляет?

— Меня давно уже ничего не удивляет, — и чуть вздернула подбородок. Очень независимо. Кара улыбнулась все же, не сдержалась. Бросила взгляд на Кэлен:

— Как ты догадалась, Мэйсон? Когда?

— Что Амнелл такая же, как мы? В первый раз заподозрила, когда она выбрала этот жуткий розовый ковер. Вцепилась в него, как увидела, настаивала, ничего больше смотреть не хотела. А как только я расплатилась, забыла, что этот ковер выбрала она сама, а не я. Нет, я сначала решила, она прикалывается надо мной. Потом поняла — отнюдь, искренне считает, уверена, что это был мой выбор. Ну и еще разные нестыковки… у неё явно случались провалы в памяти, но она даже не подозревала об этом. Ты не замечала?

— Нет… Но я же с ней меньше времени проводила, чем ты! — в голосе мелькнула обида, но Кара тут же взяла себя в руки: — Если подумать, была пара моментов… Например, после той ночи, когда я залезла в комп к Редклиффу, Кэлен… ммм, — подняла взгляд к потолку, вспоминая. — Да, получается, как раз в ту субботу, когда вы и купили ковер… Мы собирались в ресторан, Кэлен пошла в ванную делать мэйк. А когда вернулась, вдруг спросила, могу ли я купить через интернет что-то, например, телефон, да так, чтобы никто потом не отследил покупателя. Я могу, ты же знаешь. Я ей так и сказала, она возбудилась, попросила показать…

— Значит, ты купила тот айфон… — Мэйсон не спрашивала, скорее, размышляла…

— Да. Даже не спросила, зачем он ей. Боже, я же так люблю её! Я видела и слышала только то, что хотела видеть и слышать… я просто отмахивалась от этих… странностей, нестыковок… Мне просто хотелось её радовать. Хочет айфон, который не отследить? Да пожалуйста! — Кара сокрушенно покачала головой.

— Всегда говорила, — Мэйсон усмехнулась. — Любовь — это слабость.

— Ну, тебе видней, — Кара подарила ей улыбку, язвительную. Тут же вновь нахмурилась: — Да, телефон я ей купила. Да и забыла потом об этом. И, что интересно, она об этом тоже не помнила. Но, черт возьми, Мэйсон, мне даже в голову не пришло, что у Кэлен тоже диссоциативное расстройство! Если честно, я до сих пор поверить не могу… Как же так, а? Как из всех в мире я выбрала именно её, а она — меня?

Мэйсон молча пожала плечами: мол, я уже свое мнение выразила, а ты думай, что хочешь. Кара кивнула:

— Да, ладно… Я еще вот что: понимаю, когда она… Эмили… делала это, пока мы жили в Нью-Йорке. Но потом Кэлен же все время была или с тобой, или со мной! Когда же, как она умудрялась? Ну, Эмили, в смысле…

— Ты про убийство Мии Кьерра? — Мэйсон отвернулась, уставилась на розовую, все расширяющуюся полосу неба слева. — Я её, Амнелл, в смысле, домой в тот день отправила, поспать. Мы тогда Картера закрыли… потом я её тренировала, а она никакая была. Ну, я её и отправила спать… Амнелл-то домой добралась, уснула…

— А Эмили проснулась, — Кара тоже посмотрела на разгорающуюся зарю. Нахмурилась: — Мэйсон, а разве получается? Мия ведь была убита ночью, как и остальные?

— Нет. Не убита — умерла ночью. Эмили её душила, да, но не убила. Девочка задохнулась потом в пленке, когда Сайфер вез сбрасывать “тело”. — Мэйсон вновь подавила зевок. Повернулась к отражению: — Ехать надо, мелкая. И я спать хочу смертельно. Давай уже меняться. Будет еще время поболтать, — сделала паузу и вдруг засияла глазами. Улыбнулась, чуть склонив голову к плечу: — Ты тут жаловалась, что мало времени с Амнелл проводила. Хочешь, я вам медовый месяц подарю, как на Багамы доберемся? Неделю, две — да сколько хотите — не буду появляться. Наслаждайтесь!

У Кары глаза тоже вспыхнули — и впрямь будто солнце взошло. Губы дрогнули, обещая улыбку…

— Нет, — она покачала головой. — Не надо. Хоть ты и говоришь, что Эмили больше не высунется никогда, а я опасаюсь. Это она тебя боится. А если поймет, что тебя долго нет, что есть только я… что тогда?

— Трусишь, мелкая? — губы Мэйсон искривила хищная ухмылка.

— Да, — Кара не стала врать. — Да, я боюсь. Даже не появления Эмили, а того, что Кэлен узнает. И поймет, что мы скрыли от нее правду. Что тогда?

— Тогда и будем думать, я же сказала, — Мэйсон не стала больше сдерживаться, зевнула широко, от души. — Решать проблемы стоит, когда они возникнут, а не заранее, как по мне. Но только Кэлен Амнелл никогда не узнает, что была когда-то девочкой по имени Эмили Хоган. И что все еще делит с ней свое тело. Так что не бойся, малыш. Никто больше не умрет.

— Обещаешь?

— Да. И давай уже, прыгай за руль.

Небо слева залило розовой краской, совсем светлой снизу, темнеющей выше, там, где нарождающееся утро еще граничило, проникая легкими отблесками, с ночью, уже отступающей, постепенно выцветающей из глубокой синевы в нежную сирень… Кара потянулась, зевнула с наслаждением, от души. Она и впрямь чувствовала себя так, словно только что пробудилась от крепкого сладкого сна. Покрутила головой, разминая шею — а заодно укладывая там, в голове, их с Мэйсон разговор. Ох уж эта Мэйсон! Вечно наломает дров, потом сама расхлебывает… Ведь можно было все свалить на Сайфера, ну! Кара вздохнула, повернулась, посмотрела на спящую Кэлен: в рассветном розовом свете она была так красива, что дух захватывало. Особенно красива еще и оттого, что — Кара это точно знала — красота Кэлен была не только внешней. Душа у нее красивая. Ну или... личность. Вот эта личность, что спит сейчас на раскинутом сиденье — Кэлен Амнелл. И... и у Кары все никак не укладывалось в голове, что она, эта личность, вторичная. Что появилась она, когда этому телу было двенадцать лет — и двенадцать лет в нем обитала совсем другая личность, личность по имени Эмили Хоган. Наверно, она тоже могла стать красивой не только телесно. Но... родной отец изуродовал её, эту личность. Изуродовал настолько, что она не захотела жить, ушла, спряталась, уступив место Кэлен Амнелл. Кэлен Амнелл, которая даже не подозревает, что выросла не в родной семье... спасибо её приемным родителям, не испугались, когда поняли, что произошло, поддержали эту новую личность. Интересно, сами они помнят о том, кем на самом деле была Кэлен? Возможно, нет. Вытеснили, забыли... память адаптивна, она легко подстраивается под то, во что человек верит. И спустя несколько лет после каких-то событий человек совершенно искренне помнит их именно так, как безопасно для его психики. И — права Мэйсон — многие могут находится под защитой отрицания всю жизнь... У Кэлен Амнелл, у этой вот личности, совсем иная биография, ничего общего с жизнью Эмили: безоблачное детство, мама и папа, младшая сестра. И её приемные родители, скорее всего, тоже уже помнят именно такую биографию своей старшей дочери...

Кара подалась к Кэлен, поправила немного сползший плед, подоткнула краешек ей под ягодицу. Погладила её лежащую поверх пледа руку, с удовольствием ощущая, как заполняет грудь тепло и нежность. Отвернулась с сожалением, потянулась за ремнем безопасности. Заметила едва различимое отражение на лобовом стекле, на миг встретилась взглядом с пристальными зелеными глазами, нахальными, насмешливыми. Кажется, отражение подмигнуло ей, искривив губы в хищной ухмылке, прежде чем растаять в набирающем силу рассвете. Кара показала лобовому стеклу язык и включила зажигание.

...Ты все еще думаешь, что ты циник. Грубоватая, сильная, ироничная, все эти «щенячьи нежности» не для тебя… Ты веришь, что печаль, раскаяние, любовь сделают тебя слабее. А вот гнев, преданность, гордость — дают тебе силу. И за все эти двадцать лет мне так и не удалось убедить тебя, что ты заблуждаешься. Что на самом деле ты умеешь. Умеешь чувствовать. Умеешь любить. Умеешь скучать по тем, кого любишь. Правда, сама от себя скрываешь это. Но я-то знаю. Я близка к тебе так, как не будет близок никто и никогда, я слышу, ощущаю все те чувства, которые ты прячешь не только от других, но и от себя. Ты научила меня управлять эмоциями. А мне так и не удалось научить тебя не бояться твоих же собственных чувств. У меня не получилось. Но… может быть, получится у Кэлен Амнелл. Кажется, уже получается, да?..