Безжалостность твоей любви (СИ)

Слова больно били по внутренностям Гарри. Его грудь сжималась от резких вздохов и чувства вокруг стали казаться ещё более опасными и мрачными.

Нет выхода или возможности избежать неизбежного.

Встретиться лицом к лицу со всем ужасом и признать. Зейн был прав – Стайлс не помешал ему тогда. Он не захотел вмешиваться и останавливать его.

Но ведь сейчас всё было совершенно иначе, правда? Гарри ненавидел своего бывшего друга. И чувствовал, что никогда не сможет простить ему то, что он успел сделать.

Это не прощается. Это невозможно забыть. И Стайлс заставит виновника задыхаться в кошмарах и боли. Гнить там, где он имел на это чёткое право.

- Всему есть мера, – голос Гарри холоден, он непреклонно сделал уверенный шаг вперёд. – А ты явно перешёл сквозь неё.

Вновь смешок с губ Зейна. Его взгляд, такой, будто это всё и вправду лишь очередная шутка и глупость. Он не винит себя. Не чувствует понимания неправильного.

А наоборот. В сердце Зейна даже гордость за то, что он сделал. За то, что избил Стефани и опустил её в мир униженных чувств. Она заслуживала это по его мнению. И она должна была это получить.

Так почему Малик должен подобного стыдиться? Бегать от правды и считать все свои прежние поступки не тем, что является прекрасным и нужным?

Он сделал это. И он не жалеет. Совершенно не жалеет о том, что заставил Стефани получить заслуженное.

- Когда речь идёт о твоей сестрёнке, то меры нет, милый Гарри. Она слишком грязная. Она заслуживает такой же низости, которую сейчас заслуживаешь ты.

Всплеск. Стайлс не удержался и тут же резким рывком подался вперёд. Руки самостоятельно потянулись к телу Малика, молниеносно схватили того за торс и прижали к небольшой каменной стене, об которую Зейн с болью ударился.

Две девушки, стоявшие рядом лишь шокировано замерли, а Гарри всем видом дал понять, как злобно и яростно он сейчас настроен.

Контроля нет. Больше нечего сдерживать.

- Что? Что ты сказал, Малик? – руки сжали горло Зейна. Надавили на его тело и вновь толкнули на твёрдую стенку. – Повтори!

Крик. Из горла и всей души доносился этот вопль, который просто убивал Гарри изнутри.

Он не мог поверить. Что сейчас, смотря на своего друга в такой близости, он не видел прежних понимающих карих глаз. Это были лишь бешеные зрачки, полные ничтожества и полной готовности на предательство.

Малик предатель. Низкий, чёрствый ублюдок.

- А что ты думал, Гарри? – Зейн попытался вырваться и ему удалось отойти на небольшое расстояние. Его губы плотно сложились, глаза наполнились большим гневом. – Думал, что ты такой же невинный и правильный? Ты просто наивный идиот, Гарри! Понятно? Так любишь свою сестру? Так борешься за её счастье? Тогда почему ты так легко кидался на каждый обман, который я тебе подстраивал? – Зейн почти засмеялся, но всё его тело стало продолжать отдавать стойкой решительностью. Голос звучал ехидно, моментально выворачивая всё хорошее наизнанку. – Почему ты так легко поверил в измену своей сестры, Гарри? Ведь тот день... Тот поцелуй с Лиамом, – Зейн вновь сделал шаг. Взглянул на лицо своего прежнего приятеля с самодовольством и лишь с гордостью отметил его испуганные и обескураженные черты лица. – Это всё я подстроил. Слышишь? Я. А ты поверил. Как глупый ребёнок повёлся и что ты тогда сделал? Правильно. Ты сам причинил боль Стефани не меньше, не так ли? Тогда за что ты винишь меня? Что я сделал тоже самое? Что лишь дал ей то, что она заслуживает? Она никто, Стайлс. А раз ты этого не понимаешь, то ты такой же ничтожный, как и она.

Стайлс замер, испуганно оглядываясь по сторонам. Гнев исчез. Сердце наполнила очередная боль. Осознания своей вины, всего ужаса, который полностью затмил его тело.

Внутри что-то попыталась вырваться к приятному чувству, но его мгновенно накрыла жуткая боль.

Дышать. Он не может дышать. Лишь продолжает смотреть на Зейна, как на человека, который совершенно иначе открывает ему этот мир.

Обман? Что, чёрт возьми, это значит? Какой обман?... Какой к чёрту...

Он вдруг понял. Вдруг прекрасно вспомнил тот день, когда он и вправду был слишком ослеплён своей яростью, чтобы заметить эту окружающую ложь. Чтобы остановиться и обдумать всё более правильно и рассудительно.

Стефани не виновата в том, что он увидел тогда в кафе. И этот поцелуй... Господи, да что он мог значить вообще? Конечно, Стефани бы никогда, ни за что бы не предала его! Не изменила бы!

Она не такая. Она не такая, как эта сучка Брианна или кто-то ещё.

Это же Стефани. Его Стефани. Которая нужна ему. Которая не заслуживает того, что с ней сделали. Что с делал с ней сам он, сказав все те обидные слова и оскорбляя её поведение.

А Гарри... Чёрт, он так виноват. Он так...

Он был идиотом. Полным кретином, который наделал столько глупых и идиотских ошибок.

И как он мог? Быть таким слепым? Таким жалким и наивным?

В груди яростно просачивается боль, глаза искажаются в шоке, тело сжимается в неприятных вздохах.

Так хочется избавиться от всего ужаса. Перестать видеть лицо этого счастливого Зейна, который явно безумно доволен своей жизнью. Который считает себя чуть ли не самым святым, чуть ли не самым правильным.

И это бесит. Напоминает Гарри о том раздражении, которые он испытывал раньше. О той злости, что так безжалостно пожирала его.

- Ну вот, видишь, – ехидно проговорил Зейн, отходя назад и получая полное удовольствие от всего произведшего. – Ты не лучше меня. Просто, тебе стоило бы в этом убедиться раньше, Гарри.

Очередная насмешка на лице кареглазого брюнета. Счастье и радость за самого себя и наслаждение недоумением Стайлса. Малик действительно был горд за свои поступки.

И даже сейчас — он не мог не удивиться, как быстро ему удалось поставить Стайлса на место. И пусть теперь этот заумный парень сам разбирается со своим внутренним дерьмом наедине. Сам. Зейна это больше не касается.

Он сделал несколько шагов и успел встретиться с встревоженными глазами Брианны, давая своей девушке понять, что они уже совсем скоро поедут домой. Останутся в его комнате этой ночью и будут наслаждаться телами друг друга до тех самых пор, пока их двоих не настигнет усталость.

Зейн построил уже прекрасные планы. Уже поверил в этот чудесный вечер. Уже...

Он не успел дойти до местоположения стоящей рядом блондинки. Не успел, ведь его тело резко кто-то толкнул и удержаться на ногах стало не так просто.

В груди просочилась боль и Малик почувствовал, как его яростным вихрем стало настигать головокружение. Чёрт. Он падает. Он... теряет силы.

- Думаешь, что я позволю этому так остаться?! – над головой Малика послышался голос Гарри. И эта злость, которая заполнила всё окружающее их пространство, смогла просочиться в тела каждого из находившихся здесь людей, – ошибаешься. Ты заплатишь. Клянусь, тебе, Зейн, ты заплатишь!

Удар. По почкам. Зейн не успел сообразить и ему удалось лишь жалобно сжать зубы, ощутив неприятную жгучесть внизу живота.

Не удавалось встать. Удары шли одним за другим и он чувствовал, как Гарри входил в экстаз, избивая своего противника.

Вновь. Нога Гарри соприкоснулась с животом Зейна, тот едва смог закрыть глаза от всепоглощающей боли.

Не удаётся встать. Чёрт... Он не может сделать ни одного движения.

- Ты тварь! Ничтожная тварь, Малик!!! – голос едкий, Гарри действительно кричал из-за всех сил.

Не выдерживая, Зейн попытался встать и заметить, как на него с неконтролируемой скоростью стали накидываться очередные удары. Стайлс бил куда-угодно. По лицу. По груди. По рёбрам. Кости давила боль и Зейн едва успевал реагировать на такие быстротечные движения.

Всё кружится перед глазами. Всё... становится таким иным.

А Гарри умирал от злости. Снова стал бить кулаками этого ничтожного ублюдка по лицу, избивать ногами, не жалея ни сил, ни своих стараний.

Действия жестокие, всё контролирует одна единственная мысль — Стефани и то, как было больно ей.