Все могло быть иначе

— Подожди минутку, — задумалась Барбара, — здесь чего-то не хватает. Я понимаю позицию Итена, даже могу понять Андреа, мечтающую иметь как красивый подарок знаменитого отца на короткое время, а что Дэвид? Согласится ли он с этим?

— Он делает это как одолжение старому другу.

— Опомнись, кому ты здесь это говоришь. Какая у него настоящая цель?

Кэрли приподняла голову и пристально посмотрела на мать.

— Я сказала ему всю правду — или, по крайней мере... почти всю.

Барбара опустила руки в пустые карманы.

— И он так это все и оставит? А не попытается ли Дэвид выведать у тебя, кто же на самом деле является отцом девочки?

— Я отказалась это сделать, и он не стал возражать.

— Значит, он все еще любит тебя, не так ли?

Кэрли сжалась под взглядом матери.

— Почему ты это спрашиваешь?

— Потому, что это единственное объяснение. Ради чего еще он может претендовать на Андреа, зная, что она не его дочь.

От мамы ничего невозможно скрыть.

— Господи, сколько же я натворила глупостей, — воскликнула Кэрли. — Я поставила Дэвида в ложное положение. Теперь все зависит от того, захочет ли он оставаться отцом Андреа. Ведь в целом мире нет никаких стоящих объяснений, почему он должен делать это.

Барбара нежно потрепала волосы дочери.

— Довольно. Ты вышла замуж за Итена с тем, чтобы Дэвид смог в жизни идти своим путем. Даже если он думает, что ты поступила неверно, то во всяком случае, не может осуждать твои поступки. Если же он захочет помочь тебе теперь, то никто и ничто на этой прекрасной божьей земле не заставит его поступить иначе.

— Пострадает не он, а его жена.

— Перестань выдумывать новые неприятности.

— А что, мне делать, если Итен поведет себя по-другому?

— Девочка моя, перестань мучить себя. Ты сделала все, что могла, чтобы твой ребенок рос и воспитывался в любящей семье. Кто же мог предвидеть, что Итен будет досаждать тебе тенью Дэвида все эти годы.

— Я никогда не была достойной женой Итену.

— Ой, какой же должна быть достойная жена?

Кэрли беспомощно развела руками.

— Лучше, чем я.

— На деле это означает, что ты должна была любить Итена так же, как любила Дэвида.

Барбара чуть пригнулась, чтобы поглядеть в лицо своей дочери.

— Или, можно сказать, как продолжаешь любить Дэвида.

Кэрли разглядывала складки на своих широких брюках.

— Дэвид Монтгомери был лучшей частью моей жизни. В то время я еще верила в сказки со счастливым концом. Я никогда не вышла бы замуж за Итена, если бы не забеременела тогда.

— Ты имеешь в виду, если бы не была изнасилована, — уточнила Барбара.

— Это не главное. Важно то, что Итен никак не может забыть, что я забеременела в девушках.

— Он знал, в каком ты положении, когда предложил тебе выйти за него замуж. Я не вмешивалась... У него был свободный выбор — жениться или отказаться от тебя. Можно предположить, что здесь все в порядке. С другой стороны, в случившемся грехе нет твоей вины. Ты создала для мужа и детей хорошую семью и комфортабельную жизнь. Невозможно требовать большего.

— Тогда скажи мне, почему мой муж пьет, а дочь собралась уехать жить к человеку, которого она знает меньше недели?

— Ты не сказала, как ты сама себя чувствуешь и что думаешь о своей жизни...

— Речь не обо мне. Я не в счет.

— Где-то я уже слышала однажды эти слова? — сказала Барбара недовольным голосом. — Движению феминисток действительно не хватает чего-то, чтобы их голоса зазвучали со всей силой.

Кэрли подбросила в камин полено и подвинула его щипцами в горячие угли. Как только оно загорелось, она поставила на место каминный экран.

— Я ценю все, что ты говоришь, но я пришла сегодня сюда не за этим, мне нужна помощь физическая, а не моральная поддержка.

— Что мне сделать для тебя?

— Помоги мне найти способ удержать Андреа.

— Ты не считаешь, что надо просто ей сказать, что Дэвид не является ее отцом.

— Мы обе знаем, почему я не могу сказать это.

— Мне надо немного подумать.

Кэрли бросила щипцы и обняла мать.

— Ты всегда приходишь на помощь, когда мне это очень нужно.

— Пусть надежда не покидает тебя, любимая, — нежно ответила мать.

— Андреа загнала тебя в угол. Ты должна сделать все, как это бывало и раньше, чтобы защитить девочку, даже если сейчас речь идет об ее отъезде.

— Как я смогу это сделать? Даже если Дэвид одержим мыслью удочерить Андреа, он не имеет понятия, что значит быть отцом юной девушки. Очевидно, что его супруга не хочет иметь собственных детей. Что же она подумает, когда ее муж предстанет перед ней с дочерью-подростком?

Кэрли чувствовала, как слезы, с которыми она боролась все утро, жгут ее глаза.

— Что я буду делать, если моя дочка уедет? У меня разорвется сердце, если я потеряю ее.

— И у меня тоже, — тихо сказала Барбара.

ГЛАВА 9

Дэвид мельком посмотрел на часы на приборной доске «Тауруса». Прошло уже полтора часа после приземления Виктории, но она так и не произнесла ни одного слова. Они находились в тридцати минутах езды от Бекстера, но еще ничего не было решено.

— Нам надо поговорить обо всем, — наконец, начал Дэвид.

— Ты не имел права говорить этой девочке, что она может жить с нами, не посоветовавшись сначала со мной.

— Случилось так, что эта девочка — моя дочь!

Господи, что он делает? Не сошел ли он с ума? Что он собирается делать, если Андреа на самом деле будет жить вместе с ними?

— Нонсенс. Все это для меня слишком большая шутка.

Виктория расправила юбку своего элегантного костюма от «Жоржа Рич».

— Должна сказать, Дэвид, что несколько удивлена. Почему ты не настоял на анализе крови? Как ты узнал, что ребенок действительно твой?

— Я знаю ее мать.

— Это еще ни о чем не говорит, — Виктория окинула мужа взглядом. — Тебе не трудно будет пояснить?

— Мы любили друг друга, и девочка была зачата.

— И эта женщина ждала столько лет, чтобы сказать тебе об этом... — Виктория нахмурилась. — Я, кажется, забыла, как это... А, вспомнила: «она хотела быть уверенной, что ты осуществишь свою писательскую карьеру».

Дэвид устало вздохнул.

— Сарказм заведет нас в никуда.

— Извини меня. У меня мало опыта в таких ситуациях. А как же я должна вести себя?

— Хорошо, — уступил Дэвид, — может быть, будет излишне ожидать, чтобы ты была счастлива от появления Андреа. Я не очень тронут фактом, что являюсь отцом. Но нельзя не видеть, что с появлением девочки произойдут, очевидно, какие-то изменения в укладе нашей жизни, поэтому хочу спросить тебя. Виктория, можешь ты предположить, что хотя бы часть этих изменений будет положительной и приемлемой для тебя?

Почему он спорил так настойчиво, отстаивая возникшее не по его инициативе положение. Дэвид не был сторонником объявить себя отцом пятнадцатилетнего ребенка.

— Я не понимаю, как ты можешь быть так жесток. Неужели тебе не ясно, что присутствие этой девочки в доме будет постоянным напоминанием для меня? Каждый раз при виде ее я буду вспоминать детей, которых потеряла.

Дэвид вздрогнул. Он никак не мог убедить себя, что два выкидыша, случившиеся у Виктории еще в начале их семейной жизни, не были результатом сделанного ею еще давно аборта, а ссылки на «сердечные боли», которые она время от времени испытывала, свидетельствовали лишь о ее нежелании попытаться еще раз родить ребенка.

— Я хочу, чтобы ты все-таки подумала о возможности приезда к нам в Лондон Андреа.

— Дэвид, у тебя какая-то странная избирательная память. Вспомни, мы уже обсуждали как-то возможность усыновления чужого ребенка. С тех пор мое мнение остается неизменным. Я довольна своей жизнью. Мне много приходится трудиться над расширением круга наших друзей, углублением отношений с ними, над поддержанием установившегося уклада нашей жизни.

— Это то, что я вряд ли смогу забыть.