Пожар любви

А Фредди уверена, что он исчезнет, забудет ее, Эме и то чувство, которое только что пронизало его до костей… Глупая женщина. Глупая и смешная.

О да, она решила, что он согласился оставить ее в покое. Но он ничего такого не говорил и не думал. Она не обрадуется, когда поймет это, однако он найдет способ разрушить стену, которой она себя окружила. Честно говоря, он уже знает этот способ. Эме. Победить Эме — значит победить Фредди. Поэтому сейчас ему нужно сосредоточиться на мальчике. Это будет нелегко, но он найдет путь к сердцу ребенка. Ради всех них. И в конце концов Фредди полюбит его за это.

Он наклонился и нажал кнопку переговорного устройства.

— Отвези меня домой, Пьер.

— Да, месье.

Дамьен улыбнулся и подумал о том, понравится ли Эме пентхаус или они все переселятся в дом, где Фредди провела детство. Он и сам с удовольствием поживет в этом доме. Хотя бы немного. Пока они не построят себе новый. Вместе спроектируют и построят. Это будет чудесно. Особняк, замок — что-нибудь способное вместить всех их детей.

Эта мысль удивила его. Всех их детей… Да, он хочет этого. В данный момент Дамьена не интересовало, откуда они возьмутся. Может быть, Фредди не может рожать. Не поэтому ли распался ее прежний брак, не поэтому ли она так отчаянно хочет усыновить Эме? Впрочем, какая разница? Ничто не помешает их счастью. Он просто не позволит этого. В конце концов, он Ди Эй Бержера. Эта мысль быстро улучшила его настроение.

Нужно будет найти способ сказать об этом Фредди. Нельзя позволить, чтобы она продолжала считать его Дамьеном Берже. Но, чтобы объяснить это, придется поискать подходящие слова. Наверное, сначала нужно победить Эме, а признаться уже потом. Как она к этому отнесется? Конечно, Дамьен Берже — человек не бедный, но Ди Эй Бержера — один из богатейших людей юга Франции. Это кое-чего стоит. Он отогнал от себя хвастливую мысль и сосредоточился на том, как завоевать доверие и любовь Эме и вместе с тем сердце любимой женщины.

Лимузин остановился в нескольких метрах от его личного лифта. Дамьен поблагодарил Пьера, сунул двадцатку в окно шикарной длинной машины, хотя и без того платил парню приличное месячное жалованье. Потом обвел помещение глазами, убедился, что его никто не подстерегает, и пошел к лифту. До лифта он добрался благополучно, но дверь не открылась. Удивленный Дамьен сделал вторую попытку. Когда снова ничего не вышло, он нажал кнопку интеркома.

— Охрана слушает.

— Привет. — Дамьен повернулся лицом к крошечной видеокамере в углу и помахал рукой. — Карточка не работает. Не могу открыть дверь лифта.

— Месье Бержера, я отключу систему и открою дверь, — донеслось из репродуктора, вмонтированного в переднюю панель лифтовой шахты. — Это займет несколько минут.

— Нет проблем. Только пришлите кого-нибудь починить эту штуку.

— Да, месье.

Дамьен сунул руки в карманы и покачался на каблуках, дожидаясь, пока дверь откроется. Через две секунды из-за угла вышла Рене.

— О нет! — сказал Дамьен, вынув руки из карманов. — Только не это. — Он шагнул к двери на лестницу, но Рене оказалась быстрее и прислонилась к двери спиной.

— Выслушай меня, а то хуже будет! — злобно предупредила она его.

— Тебе нечего мне сказать, — равнодушно ответил ей Дамьен и свернул к подземному гаражу. Но Рене метнулась наперерез и раскинула руки.

— Черт побери, за тобой должок!

Это было уже чересчур.

— Должок? — фыркнул он. — За что? За то, что ты бесплатно жила здесь больше года?

— Я отработала за это! Сам знаешь!

Изумленный Дамьен покачал головой.

— Ты слишком дорого ценишь свои услуги, — парировал он и снова нажал кнопку интеркома.

— Охрана.

— Можете не отключать систему. Я поднимусь на лифте для жильцов.

— Месье, сейчас все будет сделано! — искренне удивился охранник.

— Слишком долго, — процедил Дамьен и отвернулся, готовясь протиснуться мимо Рене. К его изумлению, она отошла в сторону и сложила руки на груди. Он решительно протиснулся мимо, но не успел свернуть за угол, как его схватила за предплечье сильная рука и заставила повернуться.

— Нет, погоди! — прошипела Рене. — Предупреждаю тебя, Дамьен, я долго ждала этого момента и не уйду с пустыми руками!

Он вырвался и сделал шаг назад.

— Ну, интриганка! Ты спланировала все заранее, верно? Решила соблазнить меня, а я, дурак, позволил тебе сделать это. Потом ты договорилась с товаркой, с которой вместе снимала квартиру, и сказала мне, что та выставляет тебя на улицу. Рассчитывала, что я предложу тебе переехать ко мне, верно?

Рене даже не пыталась отрицать это. Только вздернула подбородок.

— Если бы я переехала к тебе, все было бы намного проще. Но ты решил соблюсти приличия и поселил меня в другой квартире. Ты что, чувствуешь себя богом, швыряя деньги направо и налево и играя по правилам, которые трудно соблюдать?

— Ты хотела сказать, невозможно, — невозмутимо поправил Дамьен. — Когда ты поселилась в моем доме, то наверняка думала, что сумеешь еще раз заманить меня в постель. Так вот, ты сильно переоценила себя. То, что ты живешь здесь, дало мне повод расстаться с тобой. Причем очень удобный повод. Избавило от необходимости объяснять, как мало ты для меня значишь.

Рене дала ему пощечину. Голова Дамьена дернулась. Он схватился за челюсть, потрогал языком зубы, сжал кулаки, но через секунду справился с гневом.

— Ладно, я заслужил это. Но теперь все кончено. Даю тебе сорок восемь часов, Рене, — сказал он, глядя ей в глаза. — Если к тому времени ты не съедешь, я обращусь к своему адвокату.

— Я съеду только в том случае, если ты вынешь свою чековую книжку! — парировала Рене.

— С какой стати? Я тебе ничего не должен.

— Ты можешь себе это позволить.

— По-твоему, это достаточно уважительная причина? — Он покачал головой. — Рене, я думал, что у тебя больше самоуважения.

— Какое мне дело до самоуважения? — фыркнула Рене. — Единственное, что меня волнует, это деньги! Так что оставь упражнения в психоанализе и пойми: если ты хочешь, чтобы я ушла из твоей жизни, то должен заплатить, причем заплатить много.

— Ты никогда не была в моей жизни, Рене.

Рене сложила руки на пышной груди и тряхнула копной волос.

— И все же ты заплатишь, — нахально сказала она. — Мог бы не заплатить, но для этого ты слишком порядочный человек. Так что заплатишь, даже против своей воли. Уж я позабочусь об этом.

Дамьен не удостоил ее ответом. Просто повернулся и ушел. Вышел из гаража, обогнул угол дома и прошел к лифтам вестибюля, не желая ни секунды находиться рядом с Рене. Дамьен не мог знать, что, как только он скрылся из виду, Рене разорвала на себе блузку, растрепала волосы, расцарапала шею, сделала испуганную мину, зарыдала и повернулась лицом к видеокамере.

Дамьен улыбнулся, помахал рукой и вышел на поле. Удивленная Фредерика дунула в свисток, остановила тренировку, забрала мяч, чтобы не вводить детей в соблазн, и пошла к нему навстречу. День выдался теплым, и на Дамьене были только очень шедшие ему шорты и майка. При виде его длинных мускулистых ног у Фредерики все напряглось внутри. Тем не менее она не стала тратить время на обмен приветствиями.

— Что вы здесь делаете?

— Вы о чем? — с невинным видом спросил он.

— Я думала, мы с вами договорились.

— Договорились. И договор остается в силе.

— Но вы сказали, что, если одному из нас придется уйти, это будете вы.

— Если, — подчеркнул он. А потом вполголоса спросил: — Фредди, вы заставляете меня бросить команду?

— Ничего я не заставляю. Я просто думала…

Дамьен взглядом предупредил ее, что они не одни. Потом широко улыбнулся, опустился на колено, протянул руку и погладил мальчика по голове.

— Привет, Эме! Как поживаешь? Я следил за тобой со стороны и понял, что ты сделал очень большие успехи. Думаю, пора учиться дриблингу. Что скажешь?

Эме посмотрел на Фредерику, пожал плечами и сказал: