Сердолик без оправы

Поймав момент, быстро перехватил ее обеими руками и мощным рывком вырвал из купели, едва не оказавшейся глоткой дьявола. Отдышался, встал, поднял Аннабел на руки и медленными четкими движениями шаг за шагом выбрался на берег.

Вынес ее к валунам, нагретым солнцем. Выполнил все процедуры, положенные по инструкции. И только когда по пульсу, дыханию и раздавшимся звукам понял, что Аннабел ожила, побежал к месту, где оставалась ее одежда, попутно подхватив рюкзак.

Через полчаса Аннабел лежала на том же камне, но уже совсем в другом состоянии. Качественно растертая, согретая волшебным зельем из термоса, тепло одетая. Она лежала и плакала навзрыд. Она не смела говорить. Только теперь До нее дошло, что она едва не натворила.

— П-п-п-рости, — стуча зубами, повторяла Аннабел. — П-п-п-рости… п-п-п-рости.

Гарри молча сидел рядом, следя за пульсом, и лишь поглаживал ее по лицу, по мокрым волосам. Никто не мог бы сказать, сколько прошло времени, пока наконец оба не очнулись окончательно. Он в очередной раз взглянул на часы и на небо. Потом на Аннабел. Вздохнул.

— Что случилось? — всхлипывая, тревожно спросила она. — Что-то опять случилось?

— Загулялись мы с тобой, — спокойно ответил Гарри. — Домой до ночи вернуться уже не успеем. А я не догадался захватить ни палатку, ни спальники. Вот так профессионал!

Аннабел попыталась приподняться и обессиленно упала на разостланный под ней теплый свитер Гарри.

— Я не дойду. А ты чудо, Гарри! Милый Гарри… Ты чудо! — Она снова заплакала.

— Успокойся. Отлежись. Что-нибудь придумаем.

Аннабел нащупала его руку и вцепилась в нее так же судорожно, как недавно сам Гарри в каменный уступ.

— Я знаю. Я не боюсь. С тобой я ничего не боюсь. С тобой все будет хорошо. Ты меня спас.

— Все. Хватит об этом, — поморщился он. — Все живы, все здоровы, теперь стоит другая задача. Я и сам вижу, что ты не дойдешь. Да и никто отсюда не выберется ночью.

— Да? — Аннабел вздрогнула и поежилась. — И что же нас ожидает?

— Нас ожидает холодная ночевка, вот и все, — пожал плечами Гарри. — Ничего, вдвоем как-нибудь переживем.

— Будем греть друг друга, — прошептала она.

— А что еще остается? — усмехнулся он.

Измученная Аннабел не уловила скрывшегося за улыбкой смущения.

Под всей походной амуницией Аннабел Гарри теперь невольно видел красоту девичьего тела, так неожиданно и явно представшего в той страшной картине. Теперь это тело, теплое, живое, близкое, было рядом. Оставалось только протянуть руку — и он знал, что руку не оттолкнут.

Гарри тряхнул головой.

— Хочешь еще пить?

— Нет. — Аннабел наконец глубоко вздохнула и выпрямилась. — Чудный напиток. Я, кажется, почти совсем очнулась. Может, все-таки пойдем домой?

Как ни наивна была хитрость, но уловка удалась.

— Никуда мы не пойдем, — сурово ответил он. — Времени десятый час. Пошли лучше устраиваться на ночевку. Сможешь встать?

В ответ Аннабел оперлась на руки. Прислушалась к себе. Потом осторожно поднялась на колени. Еще через пару секунд она уже стояла рядом с Гарри.

— Вот и все! — громко объявила она. — Приключение закончилось. Пошли, Гарри! С тобой — куда угодно!

— Молодец, — отозвался он скупой похвалой, — Значит, возвращаемся на стоянку. Там естественный навес. По крайней мере слишком большой холод нам не грозит.

На обратном пути Гарри крепко сжимал руку непутевой девочки — которая, впрочем, и не собиралась ее вырывать — и отвлекал от грохочущего рядом чудовища рассказами об устройстве биваков.

Аннабел терпеливо слушала, делая вид, что узнает эти штуки впервые, хотя знала обо всем не хуже его самого. Увидев место, предназначенное для ночевки, она искренне обрадовалась.

— Маленькая каменная хижина для заблудших путников!

— Я думаю, тут ночевали еще пещерные люди, — ответил он, скидывая рюкзак.

— А мы и есть с тобой пещерные люди! Я, во всяком случае, точно.

— Ты просто глупая девчонка, — ответил Гарри, расчищая подходящее место для ночевки под нависшей скалой. — Но я не сержусь на тебя. Не одобряю, но понимаю.

— Почему?

— Потому что я однажды сделал то же самое.

— Расскажи.

— Так. Вот теперь вроде бы можно и устраиваться, — озабоченно бормотал он, словно не расслышав реплики. — Рюкзак сюда. Расстилаем пленку. Гранитный матрац пожестче надувного, зато понадежнее. Ты как любишь — с края или у стенки?

Аннабел фыркнула и кинулась к темной скальной спине, располагаясь поудобнее.

— А ботинки снимать? — весело осведомилась она.

— В этой постельке необязательно.

Гарри решительно улегся рядом с ней. Проверил, нет ли мешающих выступов или щебня. Растянул сверху над собой и Аннабел вторую пленку.

— Ну вот, домик готов. Спокойной ночи, искательница приключений.

Аннабел засмеялась.

— Спокойной ночи. Но сначала расскажи мне на ночь сказку.

— Я только страшные сказки знаю.

— Нет, расскажи мне ту. Я знаю, у нее хороший конец.

Аннабел легко, словно перышком, коснулась пальцем рубца на щеке Гарри.

— А… ты про эту. Ну, как видишь, пока жив.

— А это плата?

— Да. Тебе больше повезло.

— А как все это вышло?

— Примерно, как у тебя. Тоже решил вдруг кинуться сдуру, испытать себя.

— Ты был один?

— Конечно.

— И как удалось спастись?

— Ну как… Все-таки у меня уже немалый опыт прохождения горных рек. Опыт и помог. Правда, меня сразу закрутило, ударился лицом о подводный камень. Но сознание не потерял, выбрался на поверхность, а дальше уже дело техники.

Аннабел больше не могла сдерживаться. Не слушая Гарри, который, похоже, принялся за очередную лекцию о поведении на водах, она приникла к его щеке губами. Парень затих.

— Это не опыт тебя спас, — прошептала Аннабел, целуя страшный шрам, щеку, край губ, висок, снова рубец. — Это судьба тебя сохранила. Для меня. Я люблю тебя, Гарри. Я люблю тебя.

Гарри быстро повернулся к ней и обнял с такой силой, что она едва не вскрикнула. И в свою очередь затихла. И в свою очередь принялась принимать поцелуи, неожиданные, чуть жестковатые, но столь желанные…

И пошел диалог губ, рук, тел, душ. Диалог людей, которые больше не нуждались в словах. За них говорила природа, которая только что проверила обоих на прочность, послушание и силу. И, убедившись в том, что эти создания достойны ее крова, милостиво предоставила ночной приют двум бродягам, укрыв их звездным небом, превратив бешеный шум рокочущей воды в лепет ночной колыбельной.

Ни одна птица, ни один зверь не заглянули сюда, чтобы не потревожить двух детей мира, переживавших сейчас то, для чего, как говорили индейцы, и было создано это удивительное ущелье. Здесь мальчик становился мужчиной, девочка — женщиной. В эту ночь произошло еще одно превращение. Два почти незнакомых человека из инструктора и туристки, из почти случайных попутчиков стали близкими, родными людьми — роднее некуда. Они обратились в единую, неделимую пару. В новых людей, которых вчера еще не было. В тех людей, которые самой судьбой предназначены друг для друга.

Только такая близость и помогла им пережить холодную ночевку. Да так удачно, что наступления утра они и не заметили. Выкатившееся из-за горного гребня солнце удивленно и насмешливо осветило юношу и девушку, крепко спавших, не разжимая блаженных объятий.

Девушка могла бы так спать и дальше. Однако юноша был более чуток к природным циклам. С первым солнечным лучом в нем проснулся инструктор, а вслед за ним — все обязанности и тревоги профессионального долга.

Гарри осторожно поцеловал Аннабел в нос.

— Доброе утро, — прошептал он.

Она мгновенно очнулась. Пару секунд приходила в себя. Потом все осознала и вспомнила. Вместо ответа приникла к губам Гарри. После поцелуя он осторожно, но настойчиво высвободился. Нахмурился.

— Хватит спать. Нас потеряли, это плохо. Надо спешить в лагерь. Скорее!

Не давая Аннабел времени на ответ, он сорвал укрывавшую их пленку и вскочил на ноги.