Нечто прекрасное (ЛП)

Я попытался размять онемевшее плечо, и зарычал, когда жгучая боль прошлась по всей руке. Моя когда –то белая футболка была испачкана грязью, смешанной с багровой жидкостью в болевших местах.

Я пальцами оттянул воротник, и увидел грязное месиво, что было рваной раной, тянувшейся почти от самого сердца к краю левого плеча. Когда я переместился, какой –то посторонний предмет переместился вместе со мной, уколов изнутри. Я коснулся кожи, втянув воздух через зубы. Было чертовски больно, но что бы не прорезало мою кожу насквозь, было еще там.

Стиснув зубы, я растянул кожу пальцами. Я мог разглядеть слои кожи и мышц и что –то еще, но это не было костью. Это был кусок коричневого дерева, толщиной около дюйма. Используя свои пальцы как пинцет, я просунул их внутрь, с криками пытаясь выловить огромный осколок из своего плеча. От хлюпающих звуков крови и ткани в сочетании с дискомфортом у меня закружилась голова, но дюйм за дюймом, я извлек кол и дал ему упасть на землю. Я откинулся назад, глядя на плачущее небо, и ожидая, когда головокружение и тошнота утихнут, все еще пытаясь прокрутить свои последние воспоминания.

Кровь застыла в жилах. Америка.

Я вскочил на ноги, прижимая к боку левую руку.

– Мерик ? – Закричал я. – Америка! Я развернулся на месте в поисках шоссе, прислушиваясь к скольжению шин по асфальту.

Слышно было лишь пение птиц и дуновение ветра по соевому полю.

Солнечные лучи падали с неба справа от меня, помогая мне прийти в себя. Был ранний вечер, значит я был обращен лицом на юг. Я понятия не имел, в каком направлении меня забросило.

Я посмотрел вверх, вспоминая свои последние слова Америке. Я чувствовал, будто меня тянули, и не хотел, чтобы она это видела. Я думал, что это будет последнее, от чего я мог бы ее защитить. Тогда меня подняло в воздух. Ощущение было трудно объяснить, может быть что –то похожее на прыжок с парашютом, но через метеорный поток. В меня летело нечто, по ощущениям похожее на крошечные камни, и в следующую минуту велосипед врезался мне в ноги и спину. Потом меня прибило к земле.

Я моргнул, чувствуя, как паника подкатывает к горлу. Шоссе было либо передо мной, либо позади меня. Я не знал, как понять, где я, не говоря уже о том, где моя девушка.

– Америка! – Крикнул я снова, в ужасе от мысли, что ее тоже могло высосать из укрытия.

Она могла лежать в двадцати футах от меня, или еще укрываться в расщелине на переходе.

Я решил просто идти на юг, надеясь, что как только достигну какой –нибудь дороги, смогу определить, как далеко нахожусь от места, где в последний раз видел свою девушку. Соевые бобы терлись о мои мокрые джинсы. Моя одежда была тяжелее из –за домового слоя грязи , и мои ботинки были похожи на два бетонных блока. Мои волосы были облеплены влажным гравием и грязью, как и мое лицо.

Подойдя к краю поля, я увидел большой кусок жести со словами «Песок и Гравий Эмпории ». Поднявшись на вершину небольшого холма, я увидел остатки компании и груды материалов, разбросанных ветром, тем же ветром, что унес меня по крайней мере на четверть мили от места , где я укрывался.

Мои ноги с трудом перемещались по мокрой почве и песку, через большие куски деревянной рамы и металла, которые когда –то были большим зданием. Грузовики были перевернуты более чем в ста ярдах отсюда.

Я замер, когда наткнулся на группу деревьев. Какой –то мужчина был скрючен между ветками, каждое отверстие было заполнено мелким гравием. Я проглотил желчь, застрявшую в горле. Я протянул руку, едва касаясь подошвы сапога.

– Сэр? – сказал я, почти не в состоянии говорить громче шепота. Я никогда не видел ничего столь ужасного.

Его нога безжизненно качнулась.

Я закрыл рот и продолжил идти, выкрикивая имя Америки. Она в порядке. Я знаю, что в порядке. Она ждет меня. Эти слова стали мантрой, молитвой, за время что я пересекал местность в одиночку, тащась по грязи и траве, пока не увидел красные и синие вспышки автомобиля спасательной службы.

С удвоенной энергией я побежал к хаосу, моля бога о том, чтобы не только найти Америку, но также найти ее невредимой. Она тоже беспокоится обо мне, так что желание унять ее страхи было таким же сильным, как необходимость найти ее в безопасности.

Три машины скорой помощи были припаркованы вдоль магистрали, и я подбежал к ближайшей, наблюдая, как фельдшеры загружали молодую женщину. Когда я увидел, что это была не Америка, накатило облегчение.

Фельдшер взглянул на меня один раз, а потом снова обернулся, обращаясь ко мне.

– Эй. Вы ранены?

– Мое плечо, – сказал я. – Я вытащил из него занозу размером с маркер.

Я огляделся вокруг, пока он осматривал мою рану.

– Да, тут нужно будет наложить швы. Возможно шовные скобки. Вам, безусловно, нужно очистить рану.

Я качнул головой.

– Вы не видели тут симпатичную блондинку, лет двадцати, где –то такого роста? – Спросил я, держа руку на уровне глаз.

– Я видел много блондинок сегодня, приятель.

– Она не просто блондинка. Она великолепна, невероятно красива.

Он пожал плечами.

– Ее зовут Америка, – сказал я.

Он сжал губы в тонкую линию, а затем покачал головой.

– Твоя девушка?

– Мы слетели с дороги и попали в канаву. Мы укрылись под переходом , но я не уверен, где нахожусь.

– Винтажный Чарджер ? – спросил он.

– Ага.

– Должно быть, вон тот переход , – сказал фельдшер, кивая на запад. – Потому что ваш автомобиль лежит в трехстах ярдах в этом направлении.

– Вы видели симпатичную блондинку, ожидающую поблизости?

Он мотнул головой.

– Спасибо, – сказал я, направляясь к эстакаде.

– Там никого нет. Все, кто прятался под переходом либо в больнице, либо в палатке Красного Креста.

Я медленно повернулся, разочарованный.

– Вам действительно нужно промыть и зашить рану, сэр. И мы еще в ожидании плохой погоды. Позвольте отвезти вас в больницу.

Я посмотрел вокруг, а затем кивнул.

– Спасибо.

– Как тебя зовут? – Он закрыл задние двери, а затем дважды постучал по одной из них кулаком.

Скорая выехала вперед и развернулась на сто восемьдесят градусов, прежде чем отправиться к Эмпории с включенными огнями и сиреной.

– Э –э … это был наш транспорт.

– Нет, вот твой транспорт, – сказал он, указывая мне на красно –белый внедорожник. Н а двери была надпись: «Шеф пожарной охраны».

– Садись.

Когда он сел за руль, то бегло осмотрел меня.

– Тебя унесло, так? Насколько далеко, как думаешь?

Я пожал плечами.

– К другой стороне этого гравийного завода. Там было тело … на дереве.

Он нахмурился и кивнул.

– Я назову число. Тебя отбросило на чуть больше четверти мили, готов поспорить. Повезло, что отделался лишь царапиной.

– Это еще та царапина, – сказал я, инстинктивно вытягивая свое плечо, пока не почувствовал приступ боли.

– Согласен, – сказал он, замедляя скорость, когда мы приблизились к Чарджеру.

Пока мы проезжали мимо, я посмотрел на него, видя, что он по –прежнему погружен в воду. Америки не было.

Мое горло стянуло.

– Если она не у перехода и не в Чарджере , то пошла к больнице.

– С этим я тоже согласен, – сказал начальник.

– Будем надеяться, что она пошла туда, чтобы укрыться, а не потому что ранена.

Начальник вздохнул.

– Скоро узнаешь. В первую очередь тебе промоют рану.

– Скоро стемнеет.

– Ну, ночью ты ее конечно не найдешь.

– Вот почему я не могу тратить время.

– Я тебе не отец, но могу сказать прямо сейчас, что, если начнется инфекция, ты будешь не в состоянии идти на поиски завтра. Позволь о себе позаботиться, а затем можешь искать свою девушку.

Я вздохнул, а затем стукнул в дверь кулаком. Это было намного сильнее, чем удар шефа по двери скорой помощи.

Он искоса посмотрел на меня.

– Простите, – пробормотал я.

– Все нормально. Будь это моя жена, я бы чувствовал то же самое.

Я взглянул на него.