Life in me (СИ)

— Дэвин, вызывай быстро Кайла! Началось! — кричу я, и в гардеробную влетает мой муж. Я не могу оторвать глаз от своего живота в зелёном платье. Оно с чёрными узорами и очень красивое. Как раз для беременных.

Я начинаю кричать громче, так как схватки усиливаются.

Дэвин звонит брату и на громкой связи разговаривает с ним, попутно помогая мне сесть в кресло.

— Возьми разрешение на вход в роддом и на присутствие на родах, и мою обменную карту! — кричу я мужу, и он кивает.

Спустя некоторое время боли становятся всё сильнее. А мы уже подъезжаем к роддому.

— Давайте, удачи! Меня туда не пустят. Держись, брат, это жестокое зрелище! — предупреждает Кайл, пока они ведут меня ко входу. В приёмном покое Ли сажает меня в кресло-каталку, пока Кайл заполняет бумаги, и отдаёт мою обменную карту.

После сделанного дела я прощаюсь с Кайлом, поцеловав его в щёку и поблагодарив за транспортировку.

— Так, что тут у нас... — говорит мистер Крейц – он прибыл в роддом раньше нас – и я вижу, как в палату заходит миссис Тайлс, она будет помогать. Женщина, конечно, в возрасте, но по скорости действий обгонит любого сорокалетнего мужчину. — Ну вот, осталось немного потерпеть, вы уже прилично раскрылись, но для родов недостаточно, придётся полежать в палате, пока не наступит достаточное раскрытие. Миссис Тайлс проконтролирует, да и компанию заодно составит. Обезболивающее дать не можем, и не смотри на меня так. Терпи, красотка, ты знала, на что идёшь, – вот за что его так полюбил мой муж? Меня тут на части разрывает, а Дэвина даже рядом нет.

— Где Дэвин?! — говорю я с натяжкой и пытаюсь дышать так, как учили на курсах. Да, мы посещали курсы весь декабрь. И последние самые важные, после того, как меня выписали из больницы.

— Переодевают для родов. Ему надо почиститься, всё-таки соблюдение стерильности – самое важное, — отвечает на мой вопрос Хезер Тайлс. — Давай я тебе колосок сделаю, чтобы не мешали волосы, попробуй сесть, — помогает мне мой любимый гинеколог, и я соглашаюсь на причёску.

После того, как она сделала мне змейку на голове и убрала чёлку, я больше не могу терпеть этот ужас, и встаю с кровати, чтобы хоть как-то отвлечься. Такое ощущение, что меня сейчас разорвёт! КАК ЖЕ ВСЁ БОЛИТ! Я уже больше не могу и от сильной боли начинаю кричать ещё громче.

Прошло порядка шести часов. Дэвину уже перебинтовали палец из-за того, что я его, кажется, сломала. Он пытался меня успокоить и прикоснулся ко мне, а этого нельзя было делать.

— Ну, ладно, давай посмотрим, что там, можно ли тебя уже отправлять, — не выдерживает мистер Крейц, и я расставляю ноги. Он смотрит в мою промежность, и его глаза принимают довольно большой размер. — Быстро каталку и в операционную, она начинает рожать! — кричит доктор, и я вижу испуганное лицо моего мужа.

Боже мой, он никогда таким не был. Я вижу, как он боится, но всё равно держит меня за руку, а я пытаюсь, в свою очередь, не сильно давить на его руку. В операционной он будет следить за моими схватками по аппарату КТГ и, конечно же, подбадривать меня.

Меня уже положили на удобное большое кресло для родов, где я и заняла нужную позу в пижаме, которую я специально приобрела для родов.

— Так, родная моя, главное дыши ровно и глубоко, так, как учили, и тужься как можно сильнее, тогда быстрее всё это закончится. Как же я тебя люблю! Только выдержи, пожалуйста, умоляю! — просит он, и целует мой лоб и нос.

— Выдержит, она у тебя очень сильная, выдержит всё! — говорит миссис Тайлс, и я улыбаюсь им. Даже в такой момент они такие милые.

— Тужься! — кричит мой муж, смотря на экран, и я сильно напрягаюсь, начиная кричать громче. Сделав несколько вдохов и выдохов я слышу ещё крик мужа и снова тужусь.

Через пару часов примерно таких же криков я чувствую, что больше не могу. Сколько можно-то ещё?

— Любимая, сейчас две схватки рядом, тужься сильнее, — говорит он, и я начинаю тужиться и чувствую, как живот просто разрывает на несколько частей! Боже, как больно-то! Остановите кто-нибудь это, пожалуйста!!!

Ещё через шесть часов вышла головка и половина туловища малыша. Я уже без сил, но борюсь до конца. Мне безумно интересно, кто вылезет первым: он или она.

— Эмма, давай немного, остался буквально последний разочек, и будешь отдыхать, — раздаётся ещё один крик мужа, и я чувствую новый наплыв. Я снова сжимаю кулаки на простыне, которая лежит на кресле, чтобы как-то сместить силы.

— Вот и всё-ё, вышла наша дорогая Эвалин, красавица, — говорит миссис Тайлс, и я начинаю смеяться. Девочка сейчас похожа на изюминку. Мистер Крейц держит её очень аккуратно и стучит в промежность между лопатками, точно по позвоночнику. Именно туда нужно стучать новорожденным.

Девочка спустя три секунды начинает кричать, а я – плакать. Смотрю на часы и вижу время 04:48. Время рождения моей принцессы.

— Счастливый отец, перережьте пуповину, — просит миссис Тайлс и протягивает ножницы Дэвину. У парня глаза вылезают из орбит, и, мне кажется, он побледнел. Так прикольно видеть его таким. Господи, я и смеюсь и плачу одновременно. Сегодняшний день уж точно войдёт в историю, как самый насыщенный.

После перерезания пуповины её завязывают и дают мне грязненькую дочку. Я беру на руки малюсенькую девочку и смотрю в её глазки. Она успокоилась и теперь смотрит на меня, не моргая. Какая же она красивая! Вот теперь я знаю, ради кого стоит жить на этом свете. Я вытираю ей лобик, и она моргает. После того как я её поцеловала, мистер Крейц посмотрел в то место, откуда вышла Эва, и я вижу его лицо.

— Ну что, миссис Албертон, у вас есть ещё около трёх минут, и мы снова начинаем, — предупреждает меня доктор, и я смотрю на малышку, а мои глаза снова наполняются слезами.

— Ну что, давай прощаться, но ненадолго, дорогая, скоро появится твой братик, и вы будете кушать! — говорю я, и отдаю малышку миссис Хезер Тайлс. — Оденьте на неё браслетик, он в сумке в палате, и не отдавайте её никому, пока не наденете браслетик!

Я увидела довольное и кивающее лицо женщины, и она пошла мыть малышку, взвешивать и измерять. Помогать теперь будет акушерка этого роддома.

— Любимая, давай ещё немного, наследника мне давай! — возвращается из обморока Дэвин. Он улыбается, мы целуемся, и он отстраняется от меня. Я даже как-то и не заметила, что он упал в обморок. — Две сразу схватки на пути, тужься, любимая!

И снова начинается то же самое. Теперь детей не будет ближайшие лет пять.

Крики мужа. Порванная простынь. Мои слёзы. Через пять часов появляется на свет Маркус Леон Албертон. Мне сказали, что он ещё быстро вышел. Его тоже дали мне на руки грязненьким, и я не могла насмотреться на своего принца. Глаза голубые, открывает ротик и так же, как Эвалин, смотрит на меня, не моргая. Сказали, что он родился в 10:00. У обоих моих любимых день рождения 30 января 2014 года.

Мою маленькую королевну принесли уже давно, и сейчас она, чистенькая, лежит в люльке около столика. Её запеленали, а миссис Тайлс что-то пыталась сказать мне, но я не расслышала из-за головной боли.

— Миссис Тайлс, что вы пытались сказать мне, когда я рожала Марка? — спрашиваю я, и смотрю на женщину. Она держит девочку в розовой пелёнке. Хезер передаёт мне малышку, и я кормлю Эвалин.

— Эвалин Адель родилась в рубашке: когда я отмывала её, заметила на ней чешуйки пузыря, в котором она была, — начинает рассказывать миссис Тайлс. — Но их так просто не снять. С её личика сняли пузырь, когда вытащили, а со всего остального придётся тебе. Освободи головку малышки и увидишь куски плёнки, — моему удивлению нет границ. Ничего себе.

— А что это значит? — спрашиваю я женщину, и она улыбается.

— Ничего страшного, просто это значит, что они будут жить очень и очень долго. Даже самые страшные аварии их не возьмут. Ещё, кстати, твоя принцесса весит 3.020. Рост 50 сантиметров и 5 миллиметров, — радует меня женщина. — Мальчика сейчас купают и будут взвешивать. Мистер Крейц этим занимается. Я надела на неё браслетик как только отмыла. Хорошо, что палата недалеко, а браслеты лежали у тебя на столе. Я сразу два взяла. Пока я бегала, за малышкой присматривала акушерка, не волнуйся, она моя сестра. Так что ничего плохого не сделала, да и Эва всё время была рядом с тобой. Ты её видела, помнишь? — спрашивает доктор, и я киваю, смотря на красавицу. Сейчас вынесут красавчика нашего, и я надену на него голубой браслетик.