Приходите за счастьем вчера (СИ)

Елена резко хлопнула в ладоши в досаде от очередного выпавшего не для неё номера.

- Какой твой счастливый номер? – её голос был сердит.

- Если его сказать, он перестанет быть счастливым.

- Ты суеверен, – расхохотавшись, тут же забыла о хмуром настроении Елена. – Кол Майклсон суеверен! Я растреплю об этом на весь Мистик-Фоллз и…

В ямке между грудей он увидел крошечную бисеринку пота.

- Тогда я растреплю, что ты профессиональная вымогательница.

- Тебе не поверят. – Она провела языком по пересохшим губам – жарко.

- Тебе тоже. – Не до конца осознанное движение, которым его ладонь легла Елене на ягодицы, вполне заслуживало оплеухи, но Кол её не получил. Девушка просто подняла брови. Рука скользнула вверх – к талии. Елена расслабленно прижалась ближе, давая карт-бланш.

- Господа, вы делаете ставку? – Крупье, справедливо решив, что ещё минута и казино лишится возможности получить все фишки этой мисс, напомнил о том, что их ждут.

- О, да. – Её лицо приблизилось, глаза, не такие уж большие по общепринятым стандартам, теперь казались Колу огромными янтарными колёсами, отражавшим летящие по кругу номера рулетки. – Красное, черное, зеро или дубль зеро? Какое счастливое?

- Точно не нули. – Пальцы мужчины прошлись ещё выше вдоль спины и начали гладить шею брюнетки. Нужно было как-то брать себя в руки и похоть неплохо убирала неуместный поэтизм, так некстати поднявший голову. От подобного Майклсон был далёк и сразу начинал чувствовать себя странно и неуверенно, словно, прикасаясь сейчас к этой женщине, он совершает непозволительную ошибку. – Красное.

- Красное, – выдохнула в сторону крупье девушка, подставляя Колу губы для поцелуя.

Сердце отбивало рваный ритм, гоняя кровь, огонь в которой отдавался безумным стуком в ушах, когда Елена, наконец, соизволила прийти в себя и услышать результаты ставки.

- Я выиграла. Семнадцать тысяч! – Она подпрыгнула от возбуждения. – Хочу ещё!

- Нет, тебе хватит. – Он рассмеялся, глядя на её радостно-возбуждённое личико, подхватил фишки со стола. Кол отчего-то точно понял, что Елене обязательно нужно выиграть этим вечером. – Пришла пора платить кредиторам, дорогая моя.

- И что же ты хочешь? – прошептала ему на ухо Елена, поняв двусмысленность фразы, обращённой к крупье, когда их фишки пересчитывали в деньги.

«А если я скажу: секса, как отреагирует?»

Но, разумеется, он этого не сказал ни всерьёз – слишком оскорбительно для них обоих, – ни ради скабрезной шутки, вертевшейся на языке – потому что именно сексом и собирался с ней заняться и настроение дамы портить не стоило. И своё тоже. Да и теперь Кол не представлял себе как можно быть грубым с Еленой, у которой, оказывается, такие нежные, горячие губы. Помаду с них он только что съел и безумно желал целовать её без этой искусственной дряни, ощущая лишь сам вкус рта девушки...

- Я уже просил. – Она, словно отпущенная тетива, задрожала от смеха в его руках, догадавшись за мгновение до того, как Кол озвучил: – Танец.

- Танец? – В голосе Елены появились надменные нотки пьяной женщины. Надменно-ласковые нотки. – Хорошо. Только сначала ты должен меня накормить.

- Разумеется. Есть нужно, не отвлекаясь на разные физические упражнения, – он подставил локоть, – и наоборот.

Это было ясное предложение закончить вечер на простынях номера. Елена улыбнулась и продела ладошку в его руку.

- Тогда – вперёд!

Уже на танцполе, после того, как они поужинали и можно было паковать Елену до номера, Кол как-то вдруг почувствовал, что наслаждается самим процессом. С ней было удивительно хорошо, пока не включала моралистку: сочетание классического воспитания, которое она сохраняла даже будучи навеселе, и легкой разнузданности превращали её в мечту любого мужчины.

Но очутившись на кровати её номера и подмяв под себя столь желанное тело, Майклсон понял, что это не совсем Елена. Точнее, это была совсем не та Елена, которую он хотел все эти месяцы. Пьяная, беспомощная – она жила в агонии, используя его как ещё один инструмент в своей истерике.

- Нет, милая, тебе нужно спать. – Как со стороны наблюдая за собой, он приподнялся с её тела. В другой бы момент Кол восхитился бы выдержкой, но сейчас он удостоил себя звания кретина.

- Нет, не нужно. – Она мотнула головой, пальцы настойчиво потянули полы уже наполовину расстёгнутой рубашки.

- Всё. – Стряхнув её руки с себя, Майклсон поднялся.

- Не смей меня оставлять!

Так и есть: она была в истерии и не контролировала себя – с возрастающими раздражением, злостью и желанием понял Кол. А что он хотел – вряд ли в нормальном состоянии Елена ляжет к нему в постель подобным образом. Какого хера было вообще тащить её в Вегас?! Но ему захотелось забрать её с собой, и захотелось до того сильно, что Майклсон даже дал обещание не трогать девушку: Елена показалась тогда беспомощной и какой-то совсем подавленной этим вечером в Мистик Фоллз. Не сказать, чтобы Кол всегда и во всём следовал обещаниям – когда речь шла о чём-то действительно важном, предпочитал здравый смысл, но с Еленой здравый смысл изменял. И вот сейчас мозг нечаянно проснулся и посоветовал снять проститутку, а не создавать себе лишних проблем.

Подхватив куртку, Майклсон уже вышел из двери спальни, когда услышал тихие всхлипы.

«Как всегда: чуть что – в слёзы. Сегодня они к тому же пьяные…»

По отношению к любой другой он испытал бы не презрение, конечно – что можно взять с нежной натуры слабого пола, – скорее снисходительное раздражение, но здесь всё с самого начала пошло вкривь и вкось. Естественное мужское желание не сталкиваться с рыдающей женщиной боролось с порывом вытереть слёзы и успокоить, баюкая, пока она не перестанет плакать. Елена вообще вызывала странные эмоции, из которых нормальной было только желание секса.

Вечер был испорчен окончательно и бесповоротно. Наскоро решив проблемы с тем, от чего он отказался в спальне Елены – то есть трахнув первую попавшуюся девицу древнейшей профессии, – Кол от логичного продолжения банкета отказался, как и от ужина с друзьями, и вернулся к себе. Хреново – было именно то определение, которому соответствовало его настроение. Душ не слишком помог освежить мысли, точнее прогнать одно и то же навязчивое воспоминание: он думал о рыдающей в подушку Елене пока занимался сексом, пока мылся, пока жевал мясо в гордом одиночестве, пил первый попавшийся алкоголь… Прочитав этикетку, Майклсон с удивлением обнаружил, что потребляет Бейлис** – на его вкус отменная мерзость… Кол улыбнулся – а что его останавливает от того, чтобы не думать о ней сейчас? Стоило проверить, как там «подопечная»...

Девушка уже спала тем сном праведницы, на который способны лишь очень набравшиеся люди – свет в номере погашен, но и в темноте было видно, что Елена не изменила позы, в которой он её оставил. Закрыв глаза и прислонившись к косяку двери, Кол попытался подавить волну недовольства. В первую очередь на себя – выбраться из очень даже жарких объятий, оставить свою компанию и нестись как усердная нянька к ребёнку из-за того, что девушка в очередной раз пустила слезу, – он сам себе казался идиотом. Потом пришла гораздо менее благородная мысль разбудить её и компенсировать с её помощью нежелание других женщин. Но он продолжал стоять столбом, боясь даже просто слишком шумно вдохнуть, и, прислонившись к двери, разглядывал очертания фигурки, раскинувшейся на постели.

- Ты говорил, что я красивая. – Елена по-прежнему лежала, прижавшись щекой к подушке, тихий голос стал непривычно низким – сел. Майклсон на секунду напрягся от неожиданности – прошла не одна минута с тех пор, как он вошёл, и брюнетка до сих пор не подавала признаков, что не спит. – А я хуже всех, даже шлюхи лучше…

- Ты лучше всех. – Кол подошёл к кровати, развернул девушку к себе лицом. – Но ты сама не знаешь, что творишь. По крайней мере, я не понимаю.

- Ты и не можешь понять. – Она рывком села, щёлкнула кнопка ночника. Светло-ореховые глаза, отражавшие холодный электрический свет, заплаканными вовсе не были – лишь чуть покраснели, – они пылали ненавистью к нему. Колу стало не по себе. – У тебя всё есть! Это нечестно!