Выполненное обещание

— В таком случае приношу свои извинения. Мы приглашены к Мохаммеду Али Сафари. Ты ведь с ним знакома?

Еще бы ей не быть с ним знакомой! Сафари был близким другом отца. Он создал мощную бизнес-компанию, пригласив к участию в ней американцев вроде Бена. Асади наверняка один из его инвесторов, подумала Сьюзен.

— Вы ведь тоже?..

— Партнер господина Сафари по бизнесу? Да, я вкладываю деньги в его компанию уже более десяти лет.

— Сафари не ладит с моим дядей. — По лицу Бена Сьюзен поняла, что Бен и сам это знает. — Но ведь дяде не известно о ваших связях, да?

— Не известно. Я, скажем так, инвестор-инкогнито. Твой дядя знает меня лишь как президента американской холдинговой компании.

— Он и вообще-то не очень хорошо вас знает, верно?

— Мы просто знакомые, но не друзья.

— Так как же вам удалось заключить с ним сделку? — У Сьюзен уже начиналась истерика. — Что он попросил ему показать? Ваш пакет акций? Личный счет? Что?!

— Я послал ему свой отчет о доходах.

— Потрясающе! У вас были деньги, у него — племянница, которую он решил сбыть с рук, и сделка состоялась. — На глаза Сьюзен навернулись слезы. — Может, он и другим богатеньким мальчикам пытался меня навязать?

— Не знаю, Сьюзен. Да и какое это теперь имеет значение?

— Для вас — никакого, потому что вы выиграли. Породнились с нашей семьей, получили состояние наследницы и саму наследницу.

На щеках Сьюзен выступил румянец, краска гнева и стыда. Как же все-таки мало значила она для единственного оставшегося у нее родственника, если он мог продать ее американцу! Ведь Бен олицетворял для Джамала Наримана все, что тот презирал, зато был богат, просто возмутительно богат. Дядюшка наверняка сорвал хороший куш!

— Как же я тебя ненавижу! — Сьюзен взмахнула сумочкой, и та ударила Бена в грудь. — Ненавижу за то, как ты поступил со мной — с нами!

Едва последние слова сорвались с ее губ, как Сьюзен поняла, почему в последние дни пребывает в таком смятении. Если бы она встретила Бена при других обстоятельствах, она бы влюбилась в него, не устояла перед его внешностью, силой и чувственностью. А их брак, больше напоминавший сделку, все испортил. Бен был корыстолюбив и холодно расчетлив, и никакое обаяние не способно это изменить.

— Мне очень жаль. — Однако в его голосе совершенно не слышалось раскаяния.

— Никуда я с тобой не пойду! — заявила Сьюзен, смаргивая слезы. Грудь ее сдавило, в горле стоял комок. — Хочешь отпраздновать победу? Празднуй без меня.

— Сафари устраивает прием специально для нас. Не пойти — все равно что залепить ему пощечину.

— Я не могу туда идти. Не могу с ними встречаться.

— Почему? Из-за того, что чувствуешь себя чужой? Знаешь что, дорогая? Я всю жизнь был чужаком и знаю, что значит быть предметом постоянных пересудов, слышать нелестные замечания по поводу своего прошлого. Но мне наплевать, что думают другие. Главное — чтобы я сам был собой доволен.

— Это бросается в глаза, — парировала Сьюзен. Может, Бен и считает себя иранцем, но на деле он самый настоящий американец, родившийся и выросший в стране, где ценности совершенно другие. Ему просто не понять правил, по которым жил ее узкий мирок — круг людей, оторванных от родины и стремившихся сохранить то, что давно уже кануло в небытие. — Я никуда не пойду. Не желаю в этом участвовать. Ты заключил сделку с моим дядей, вот и оставь меня в покое.

— С тобой я тоже заключил сделку. — Бен пожал плечами, нимало не смутившись. — И я жду, что ты станешь выполнять ее условия.

— Это нечестная сделка!

— Об этом надо было думать раньше. Но раз уж ты теперь моя жена, то будешь делать так, как я прошу.

— Просишь?

— Настаиваю, если хочешь. — Темные глаза Бена сузились, губы решительно сжались — впервые на его лице промелькнула тень тех чувств, которые он испытывал. — И в качестве моей жены ты пойдешь сегодня со мной к Сафари и будешь вести себя как подобает, то есть с должным почтением. Ясно?

На берег они сошли в полном молчании и так же молча уселись в поджидавший их «роллс-ройс». По пути к вилле Сафари Сьюзен размышляла, знает ли Бен о причине ссоры ее владельца с дядей Джамалом. Она и сама толком ничего не знала, слышала только, как отец рассказывал, что Джамал Нариман перебил у Мохаммеда Сафари какую-то очень выгодную сделку и с тех пор они стали коситься друг на друга. Ей самой было нечего опасаться враждебности, ибо с ее отцом Сафари всегда был в прекрасных отношениях. Но сейчас именно это и пугало Сьюзен: друг отца и его семья слишком много знали о ее прошлом. Ненужное сочувствие было ей совсем ни к чему. Кроме того, многие из их круга наверняка были шокированы тем, что Джамал запер племянницу у себя в доме, а уж о ее браке с Беном нечего и говорить…

Автомобиль подкатил к роскошной вилле — изящному беломраморному сооружению, сиявшему огнями. Сьюзен заставила себя заговорить.

— Все, по-видимому, шокированы известием о нашем браке?

— Я бы сказал — немного заинтригованы.

Это было мягко сказано, как подозревала Сьюзен. Ухватившись за концы бледно-голубой шелковой шали, она крепко прижала их к платью цвета морской волны.

— Вот уж будут сплетничать.

— Люди всегда сплетничают.

— Всем наверняка интересно, с какой это стати дядя так поспешно выдал меня замуж.

— Не забудь: мы распустили слух о том, что у нас брак по любви. — Зубы Бена ослепительно блеснули в темноте. — Многие считают, что мы все провернули за спиной у твоего дядюшки.

— А как же моя репутация?

— От нее остались одни лоскутки, — согласился Бен, слегка касаясь дорогого браслета с бриллиантами и сапфирами, украшавшего руку Сьюзен.

Шофер распахнул перед ними дверцу и отступил в почтительном молчании. Однако Сьюзен не могла заставить себя шевельнуться. У нее было такое ощущение, словно ее одурачили. Мало того что после смерти родителей она оказалась заложницей дядюшки, так теперь еще выскочила замуж за человека, который играет с ней, как кошка с мышкой.

— Я думала, ты не такой, как они.

На щеках Бена заиграли желваки. Он словно не видел стоявшего в ожидании шофера — все его внимание было приковано к Сьюзен.

— Иногда, чтобы побеждать, приходится подчиняться правилам.

— Каким правилам? Ты же их всю дорогу нарушаешь! Совсем как мой дядя!

Бен смерил ее тяжелым взглядом.

— Возможно, зато у меня другие побуждения.

— Это ты так говоришь!

— Наверное, тебе стоит просто довериться мне.

— Довериться? — Сьюзен покачала головой. — Да я скорее доверюсь ядовитой змее. И потом, я тебя совсем не знаю — мы ведь только что познакомились.

Крепкая и жесткая ладонь Бена накрыла ее стиснутые кулаки. Затем, взяв их в руки, он поцеловал их и отпустил.

— Иной раз именно незнакомцы оказываются божьим благословением. А теперь нам пора идти, дорогая.

Встреча с господином Сафари прошла вполне гладко. Лучше, чем она ожидала, вынуждена была признать Сьюзен. Хозяин дома и его супруга тепло приветствовали ее как старую знакомую, расцеловали в обе щеки и ласково поздравили с замужеством. Если они и были шокированы, удивлены ее скоропалительным браком, то умело скрыли это. Сафари не стал задавать лишних вопросов и вел себя так, словно они совсем недавно расстались. Это значительно упрощало дело, и Сьюзен удалось ответить любезностью на любезность.

— Молодчина, — шепнул ей на ухо Бен, когда они перешли от хозяина дома и его жены к следующей паре.

Бен тут же пустился в обсуждение каких-то деловых вопросов. Сьюзен намеревалась держаться чуть в стороне от него, однако Бен обнял ее за талию и решительно притянул к себе. Его пальцы мягко скользнули по ее талии и легонько погладили бедро. Сьюзен сделала попытку отстраниться, но рука Бена еще крепче сжала ее талию. Деваться было некуда. Гордо откинув голову, она собиралась запротестовать, но вовремя уловила предостерегающий блеск в глазах Бена. Не забывай, где находишься, говорил его взгляд.