Ириска (СИ)

Глава 6.

Я наблюдала за падением цветов на асфальт. Курьер, наверное, удивился, когда увидел букет Колесовой Ирины Павловны у себя под ногами, но мне было все равно. Не хочу, чтобы хоть частица биологического отца была в моем доме. Единственное, что я никогда не смогу изжить из себя - это гены. К сожалению, с природой не поспоришь, да и не хотелось уже этого делать. Мысли и чувства, взбудораженные очередным "сюрпризом" Колесова, хаотично перепрыгивали с одного на другое. Страх, задавленный глубоко внутрь, снова вылез наружу, вызывая озноб, возвращая ощущение уязвимости. За прошедшие годы я отвыкла от подобного. Папа, отчим, отучил, хоть и с большим трудом. Что же ему от меня надо? Я никогда не поверю в то, что Павел изменился и захотел стать для меня настоящим отцом. Да и поздно уже... Я взрослая, я - другая. Во мне слишком много всего от другого мужчины, ставшим для меня целым миром.

- Ириска!

Папа положил мне ладони на плечи, я спиной привалилась к его груди. Зажмурилась, снова, все лето мечтала вернуться домой, к нему, услышать родной голос.

- Ты в порядке?

Я хотела обернуться, чтобы еще раз разглядеть все черточки родного лица, я боялась обернуться, потому что не была уверена в том, что обуздаю собственные порывы. Зелень его глаз поглотит меня, оставит лишь оголенные желания пока не до конца понятной для меня природы. Грань наших отношений истощилась, один неверный взгляд, жест, слово... Уже никогда не будет как раньше, я могу лишь постараться сделать вид, что ничего не происходит. Все лето мы играли в эту игру... И оба молчали, и дальше будем молчать! Потому что так надо! От нас зависит счастье любимого человека, мама не заслужила подобного.

- Ириска... - тяжелый вздох за моей спиной.

Он придвинулся еще ближе, обнял крепче, сцепил пальцы в замок на моей талии. Поездка действительно пошла мне на пользу. Многие взгляды подверглись переоценке, в том числе и мое представление о мужчинах. Даже там, за границей, я не встретила того, кто был бы лучше моего отца, отчима. Да и в России вряд ли такой сыщется. Все они заранее проигрывали любое сравнение. Время помогло разобраться в своих чувствах, только вот я не знала теперь что с ними делать. Это испытание, для двоих. Его симпатию ко мне, как к девушки я успела заметить. И почему-то для меня это было естественно. Я считала это ненормальным.

Его губы коснулись моих волос. А потом, он наклонился ниже, и едва ощутимая щетина коснулась моей щеки, шеи. Небольшое раздражение чувствительного участка кожи спровоцировало настоящую бурю, темная неконтролируемая сила закручивалась тугой спиралью.

- Ты так сладко пахнешь. Новая туалетная вода?

Я кивнула, не в силах совладать с голосом.

- Мне нравится.

Время остановилось между моими фантазиями и реальностью.

- Ты так и не ответила. Как ты?

Голос его выдал. Отчим спрашивал не о том, что сейчас произошло. Вернее не только об этом.

Я в ответ лишь пожала плечами.

Он понял гораздо больше, чем мог вместить обычный жест. Еще раз тяжело вздохнув, папа отстранился.

- Пойдем. Чаю попьем. Мама заварила твой любимый, на травах.

- Иди, я скоро приду.

Было неудобно показываться перед мамой в таком виде. Мои пылающие щеки и рваное дыхание могли породить множество вопросов. Как мы дальше будем жить под одной крышей, если лишь одно присутствие вызывает такую реакцию? Пятнадцать лет отчим был для меня любимым папочкой и вдруг, в одночасье превратился в мужчину, желанного, идеального, родного. Почему? Зачем?

Вспоминалось прошедшее лето. В целом каникулы я провела неплохо. Море новых впечатлений и знакомств. Красивые живописные места, в которых при других обстоятельствах я, возможно, никогда бы не оказалась. Но сейчас, рядом с ним, все произошедшее становилось сном... Ярким, красочным, насыщенным сном. Я дома. В любой момент могу прийти к нему, моему отцу. Нет - отчиму. Мое понимание его места в моей жизни изменилось, но моя привязанность и потребность в нем остались так же сильны как и раньше. Я перестала ощущать себя девочкой. Что то щелкнуло внутри меня, будто бы распаковался пакет ранее спящих программ. Я осознала себя женщиной... Привлекательной для противоположного пола.

Жан... Студент, француз, приехал в Германию по обмену и поселился у соседей Андрея и Алены. Двадцатилетний брюнет с длинной, падающей на глаза челкой, которая придавала его образу особую привлекательность. Внимательный, нежный, заботливый. Говорит кучу комплиментов, притом все они звучат действительно от души. Умеет ухаживать, в его арсенале припасено много больше стандартных цветов, конфет и мягких игрушек.

Жану я понравилась сразу, как только он меня увидел. Парень глаз с меня не сводил, оказывал всевозможные знаки внимания. Помимо него было много парней, обративших на меня внимание и пожелавших продолжить наше знакомство... Не знаю, почему я дала понять именно Жану, что не против перевести наши дружеские отношения в немного иную плоскость. Наверное это как действие от противного, когда делаешь не "потому что", а "вопреки". Жан целовался классно - сказался большой опыт. Вообще французы, если делать выводы по моему другу - странные люди. Он мог часами рассказывать о своих бывших девушках, ни разу не оскорбив и не унизив, вспоминая только хорошее, забавное и счастливое. При этом у меня не возникало ревности или обиды. Для Жана все рассказанное осталось в прошлом, хотя и очень насыщенным в плане отношений с противоположным полом.

А мне рассказывать про Костю было стыдно - почему, я сама так и не поняла. Наверное потому, что у парня ко мне были искренние глубокие чувства и выносить их на обсуждение не хотелось. Меня мучили угрызения совести, что я так поступаю с человеком, который меня любит, скучает и ждет встречи, но они не стали препятствием для встречь с Жаном. Во время обратного перелета, сидя в удобном кресле, задалась вопросом: люблю ли я Костика? А если бы на самом деле любила, поступила бы так? Ответ на оба вопроса "нет". С каждым днем мне все больше и больше казалось, что я отношусь к нему как к брату. Что же касается моего отца - я гнала от себя эти мысли, и в то же время его образ был всегда со мной, глубоко - глубоко, там, куда не проникают нормы морали. А еще было интересно, пережил бы Жан папин допрос с "пристрастием"?..

Андрей с Аленой приняли меня хорошо. Андрей рассказал о папе много интересного. Я и не знала, что он был душой их компании, и все шутки и розыгрыши в роте являлись воплощением его идей. Сослуживцы Николая очень любили и уважали, у него и сейчас большинство друзей осталось со времен службы. Но кроме этого Андрей рассказывал о таком, что... Папа никогда об этом не говорил. Молчал про трех человек, вытащенных из горящей машины, про растяжку, из которой, рискуя собственной жизнью, вызволил Андрея. Про то, что он, вместе с Андреем и Игорем, остался единственным выжившим членом большой группы, посланной на зачистку территории. У меня внутри все леденело, когда в голове возникали картинки из прошлого, пережитого отчимом. Один неверный шаг, и он никогда не стал бы для меня настоящим отцом, самым лучшим папочкой, любимым... Просто любимым. Заканчивать фразу не хотелось. Как тогда бы сложилась моя жизнь? Я не знаю, но скорее всего, она была бы серой и бессмысленной.

Женя и Егор - дети Алены и Андрея, оказались классными ребятами, мы быстро нашли общий язык. Женька, в начале лета превратившаяся в блондинку, с фигурой модели и слегка хрипловатым голосом, была на голову выше меня. Поразительное сочетание. Она напомнила мне Олю, мы сразу подружились. В первый же день, Женя устроила поход по магазинам со всеми вытекающими - стертыми ногами, уставшими от тяжелых пакетов руками и вредным, но вкусным обедом в кафешке. По пути новая подруга, уверенно управляющая фольксвагеном, показывала мне интересные места и рассказывала о разных случаях. Женька была без комплексов. Вообще. В первое время я краснела от столь непосредственного проявления эмоций девушки, потом привыкла. Она могла подойти на улице к незнакомому красивому парню и поцеловать его, не смотря на то, что рядом стояла другая девушка, обычно не очень симпатичная и ухоженная. Про флирт я вообще молчу - видимо это в крови. Женька одевалась сногсшибательно, в прямом смысле этого слова. Первый раз увидев ее наряд для вечеринки, мне захотелось приземлиться на ближайшую горизонтальную поверхность.