Ты у меня одна

Двое суток, и Кемп окажется здесь! Развеялась последняя – слабая – надежда на то, что Кемп в здравом уме и не решится выполнить свою угрозу.

– Что ты собираешься предпринять? – обеспокоенно спросил Марч. – Может, попытаться убедить Сэнди уехать из города?

– Нет, – Джордан сжал подлокотники кресла. – Она заявила, что нельзя, видите ли, позволить Кемпу и дальше убивать. Более того, она решительно против того, чтобы я ей помогал. – Джордан потер виски. Пальцы его дрожали. – Боже, до чего же мне страшно.

– Ее же охраняют полицейские, – напомнил Марч. – Они профессионалы. Почему ты им не доверяешь?

– Тебе легко говорить. Пойми, ведь я вынужден стоять в стороне и наблюдать, как мою жену используют в качестве приманки!

Марч ответил не сразу:

– Мы оба слишком собственники, чтобы позволять кому-то охранять то, что принадлежит нам. Наверное, это семейная черта. – Он снова помолчал. – Но в данной ситуации я не знаю, что можно сделать.

– Во всяком случае, не сидеть же понуро и выжидать, сложив лапки. – Джордан поднялся и двинулся к входной двери. – Я возвращаюсь к Сэнди и останусь у нее до тех пор, пока не схватят Кемпа.

– Ты же сам сказал, что она против этого.

– Я что-нибудь придумаю.

Марч понимающе посмотрел на брата:

– Будь осторожен, Джордан. Ради Бога! Ты приложил столько усилий, чтобы завоевать ее доверие. И можешь потерять все, что тебе удалось собрать с…

– Думаешь, мне не приходило это в голову! – холодно прервал его Джордан. – Но пусть уж лучше Сэнди расстанется со мной и я потеряю ее, чем она расстанется с жизнью.

– Джордан… – оборвал его Марч. Но что можно добавить к сказанному? Окажись он на месте Джордана, то скорее всего поступил бы так же. – Дай мне знать, если понадобится моя помощь.

– Оставайся здесь и жди звонков от Марамбаса. Сообщишь мне, если будут какие-то новости насчет Кемпа.

– Я не сойду с этого места до твоего прихода. А ты… – он помялся… – ты едешь к ней?

– Конечно, – Джордан сжал губы. – Где же еще мне быть в такое время?

– Возьми хоть один из этих пакетов, пока они не рассыпались, – Джордан отдал Сэнди бумажную сумку с продуктами и прошел в комнату. – Господи, ну и ливень! Счастье, что пакеты не разорвались прямо на улице, когда я выходил из магазина. Они промокли насквозь.

Сэнди решила тотчас взять себя в руки и никак не показать радость, с которой она распахнула дверь, услышав голос Джордана:

– Что ты тут делаешь? Я же тебе сказала…

– …держаться от тебя подальше. – Джордан, обернувшись, непринужденно улыбнулся. – Я уйду, когда капкан будет готов. Но, надеюсь, твой бесценный лейтенант Блейз предупредил тебя, что в ближайшие двое суток не имеет смысла ждать Кемпа. А раз так, то с какой стати я должен ужинать один? – Он поставил две другие сумки возле кухонного стола. – Что мне может помешать? Конечно, я мог бы отвезти тебя в ресторан, но сейчас это все равно что пуститься вплавь по океану.

Стащив с себя пуловер, он бросил его на спинку стула. Рубашка тоже оказалась насквозь мокрой, и сейчас она плотно его облегала, будто вторая кожа. Сэнди видела темное пятно волос у него на груди, которое просвечивало сквозь мокрую ткань, и внезапно в памяти всплыло воспоминание о том, как эти волосы касались ее сосков и что она при этом чувствовала.

Сэнди стоило огромных усилий заставить себя перевести взгляд на его лицо:

– Не думаю, что это самая лучшая мысль, какая приходила тебе в голову.

– Но тебе в любом случае надо есть-пить, – не слушая жену, продолжил Джордан. Правда, оставался еще один вариант: отправить за гамбургерами кого-нибудь из полицейских, которые разъезжают на неприметных машинах вокруг дома. Вскинув голову, он посмотрел на нее и улыбнулся.

Его темные волосы намокли и стали слегка курчавиться, отчего сам он стал похож на озорного пирата, мельком подумала Сэнди, и ее пронзило острое чувство нежности.

– Но неужели ты предпочтешь гамбургеры этим бифштексам… Черт, куда же они запропастились?

С видом победителя он вытащил наконец пакет, в котором лежали два сочных куска мяса:

– Я ведь говорил тебе, что это мое фирменное блюдо! Никто не сумеет так, как я, поджарить на костре мясо – с травами, с кореньями. Берегись! После этого ты ни на какое блюдо и смотреть не захочешь.

– Разве ты умеешь готовить? – заинтригованная его словами, Сэнди закрыла дверь и прошла на кухню. – Ни разу не слышала от тебя об этом. То, что касается меня, – ты изучил все до последней мелочи, в то время как я практически ничего не знаю о том, как ты жил и где. – Она села за стол, жадно глядя на него. – Догадываюсь, что тебе много времени приходилось проводить вне дома? Но почему вдруг костер? Ты что, бродяжничал?

Джордан опустил глаза:

– Да, притом очень долго. Мы не всегда жили в роскошном особняке у залива. – Он включил плиту и содрал с мяса целлофан. – Когда мне было тринадцать, мы жили на ферме, в двухстах милях к северу от Аделаиды. Нашей семье с трудом удавалось сводить концы с концами. И нам с отцом приходилось водить группы туристов. Господи, до чего же мне не нравилось это дело! Больше всего я мечтал тогда о том, как наконец построю свой собственный дом в Бандоре.

Никогда прежде Джордан не рассказывал ей о своем детстве, и Сэнди боялась даже шевельнуться, чтобы не смутить его, лишь бы он продолжал говорить.

– Бандора – это место, где находилась ваша ферма?

Джордан кивнул, принимаясь опять выгружать покупки:

– Отец заявил, что настанет день, когда наше имя будет греметь по всей Австралии, когда мы доведем Бандору до ума. До чего же он любил это место.

– Догадываюсь, что и ты тоже, – пробормотала Сэнди, глядя ему в лицо.

Внезапная горечь прорвалась в его словах:

– Да, очень. Может быть, даже больше, чем отец. Мы все жили и дышали одной Бандорой. – Он скомкал бумажный пакет и метким броском отправил в мусорную корзину. – Никто из нас ни о чем другом и думать не мог.

Восторженное возбуждение охватило Сэнди. За последние несколько минут он открылся ей и позволил заглянуть в свою жизнь глубже, чем за все время супружества. И если она проявит терпение, Джордан того и гляди вручит еще и ключик от души, который даст ей возможность наконец понять Джордана, узнать, какой он есть на самом деле.

– А Марч тоже жил в Бандоре?

– Не в те суровые годы. К тому времени, как отец женился на его матери, многое изменилось. – Джордан посмотрел на нее. – А теперь покажи, где тут гриль?

– Вон там, – она указала на нижнюю дверцу шкафа. – Так Марч твой сводный брат? А почему ты никогда не говорил об этом?

– Разве это так уж важно? Он близок и дорог мне не менее, чем родной брат. Мой отец усыновил его.

Все это было очень важно. Все, что он говорил ей, – было откровением. Словно он распахивал дверцы в свою душу, которая долгое время оставалась тайной за семью печатями:

– А почему ты потом переехал к заливу?

– Давай поговорим об этом позже? – Джордан вдруг по-мальчишески улыбнулся ей, оглянувшись через плечо, поскольку присел, выискивая сковороду-гриль. – Чтобы не опозорить себя, я должен так поджарить мясо, что пальчики оближешь, такого ты никогда не пробовала. – Пошарив взглядом, он покачал головой. – Гриля здесь нет. Ты уверена, что поставила его сюда? А, вот он! – Он потянулся и одним гибким движением достал сковороду.

Влажные брюки туго облегали его бедра, подчеркивая мускулистые ноги. И она внезапно забеспокоилась, не простудится ли он из-за того, что остался в мокрой одежде?

– Ты так волнуешься из-за куска жареного мяса и совсем не думаешь о том, что можешь схватить воспаление легких? – Сэнди решительно поставила на стол пакет, который он, входя, вручил ей, и поднялась. – Я сама поджарю мясо. А ты иди в ванную, вытрись как следует, высуши волосы феном, посмотри, что есть в доме сухое, чтобы переодеться. И нужно еще зажечь огонь в камине.

– Не так уж сильно я промок. Подожду, когда…