Life in me (СИ)

Совершенно ничего не чувствую.

- Странно, а должны. Хорошо, а если вот так? – спрашивает мужчина и, приподняв одеяло, проводит рукой по моей левой ноге, которая, кстати, вся в бинтах. Я снова отрицательно качаю головой. Но, когда он дотрагивается до щиколотки, я кричу от боли. Видимо, я неестественно выгнула левую ногу и повредила связки.

- Простите, я просто проверял. Ну, значит так. Лежим на сохранении до конца 20 недели, в начале её – первый осмотр, после процедур второго круга последний капитальный осмотр УЗИ и анализы. На следующий день выпишем. Но это только, если всё будет хорошо. И правильно питаемся. Правильно, а не диетически. Нельзя так резко начинать похудание, тем более с близнецами. Даю Вам, – доктор обращается к Дэвину, – десять минут и на выход, ночь уже, – заканчивает мистер Лоренс и выходит из палаты. Мужчине среднего телосложения на вид лет 30. Голос у него очень приятный, и, если бы не моё испорченное настроение, я бы улыбнулась.

- Только попробуй сказать, что ты жалеешь или не простишь себе этого, – без прелюдий начинаю я, обращаясь к Дэвину, – да, ты виноват в том, что заставлял меня есть эту морковную гадость, хотя знаешь, что я морковь в чистом виде не переношу. Конечно, в этом есть и моя вина, но лучше не говори мне этого! – прошу я, наблюдая за своим Аполлоном. Спустя два года ничего не изменилось, кроме штампа в паспорте, шестимесячного живота и его волос. А так он всё такой же блондин с шоколадными глазами, в которых утонуть не жалко.

- Ты меня уже наизусть выучила. Да уж, два года играют роль, – парень устало улыбается, – я так тебя люблю, поправляйся скорее! Дома будет скучно без тебя, а сюда мне больше не разрешат приходить, – улыбка становится печальной, – я еле-еле допросился посидеть с тобой, пока ты спала. А теперь пустят только в приёмные часы, – говорит он, и я улыбаюсь в ответ. Мы целуемся на прощание, и я снова чувствую себя девятнадцатилетней девушкой, и снова уплываю далеко-далеко, в сладкую эйфорию от моего наркотика.

Вот и пришло время выписываться из этой больницы. Прошли две долгие недели...

Сейчас мы с Дэвином идём на УЗИ, после него – сдавать анализы, и вечером меня выпишут. Мы еле уговорили лабораторию пропустить нас вне очереди.

- Ложитесь, – говорит девушка в синем халате и рассматривает мою карту, пока я ложусь на кушетку. Дело сделано, и я опускаю спортивные штаны и поднимаю майку.

Мы пригласили миссис Тайлс наблюдать за УЗИ. В этой больнице это разрешено.

Девушка в голубой шапочке подвигается ко мне и проводит стандартную, уже привычную для меня процедуру.

- Всё хорошо, – начинает она, – вот мы похудели, детки не сильно набрали в весе: за две недели оба по 120 граммов, то, что нужно. И похожи мы сейчас на бананчики по 25 с половиной сантиметров, – продолжает девушка довольно спокойно. – Вам уже говорили, что у вас девочка? – спрашивает она. Я перевожу взгляд сначала на неё, отмечая про себя, что ей около 30, киваю и снова смотрю на экран. Моя красотка тихонько двигается, как перед своеобразной камерой.

- Хотите узнать пол второго малыша? – неожиданно спрашивает узист, и я удивляюсь. Дэвина в кабинете нет, только миссис Тайлс.

Ему не разрешили бы зайти, даже если бы не было миссис Тайлс. Ей разрешили лишь из-за медицинского удостоверения.

- Да, хочу, – говорю я нерешительно, снова изучая сидящую передо мной девушку. У неё рыжие волосы и треугольное лицо. Если бы не форма черепа, я могла бы с уверенностью сказать, что передо мной сидит Элли.

Миссис Тайлс подошла поближе и вгляделась в экран.

Они вдвоём ищут наилучшую картинку, пока я схожу с ума от ожидания.

- Вот, нашлись, – победно говорит доктор и останавливает картинку. Мы в гинекологическом отделении, в кабинете УЗИ, но тут мне могут дать фотографию, – ну, можете посмотреть на своего красавца – у вас мальчишка! – поворачивается ко мне специалист, и я вижу картинку на компьютере. Девушка увеличивает картинку, и я вижу главное отличие мальчиков от девочек. Прежний размер картинки возвращается, и моему взору предстаёт мальчик с раздвинутыми ножками. Господи, какая я всё-таки счастливая! У меня внутри два живых человечка обоих полов. Сыночек и дочка!

- Кто-нибудь, остановите мои слёзы! – прошу я и реву во весь голос. Окружающие только улыбаются.

Я не могу поверить, мальчишка и девчоночка!

Меня уже тянет скупать всё и вся для них. Я против стереотипов типа: мальчики должны носить строго голубое, девочки – розовое, но боже мой!!!

У меня сыночек и доченька.

Я представляю, как девочка будет рисовать, или танцевать, или петь, ну, или всё вместе, а я буду дарить ей платья и украшения и всё, что она захочет. А мой маленький мужчина будет её защищать и оберегать.

Мне уже хочется, чтобы они поскорее родились, и я бы смогла с ними играться.

- На 20-21 неделе у вас могут начаться преждевременные схватки. Они называются схватки по Брекстону-Хиксу. Некоторые могут вообще не почувствовать их, хотя они довольно ощутимы. Пройдёмте, я вам выпишу справку. И дождитесь результатов анализов, они скоро будут, – говорит доктор, и я моментально успокаиваюсь, слыша про подготовку к родам. Я знаю, что такое бывает на шестом месяце, но я представления не имею, каково это переживать. Хоть бы не слишком ужасно.

- Расскажите, пожалуйста, как они происходят, – попросила я девушку, пишущую что-то.

- Я тебе расскажу после того, как мы выйдем, хорошо? – обращается ко мне миссис Тайлс, и я согласно киваю.

Девушка с рыжими волосами отдаёт мне листок и разрешение на выписку. Мы выходим, и я потираю свой животик и снова начинаю плакать, представляя, как расскажу эту замечательную новость.

Я же знаю, кого хочет Дэвин, и его мечта сбылась в двойном размере. Я, признаться, думала, что будут двое мальчиков, потому что девочки, как мне казалось, не должны так толкаться. Поэтому и ждала мальчишек. Но когда мне сказали про девочку, я подумала уже, что там две девочки, потому что мальчики не должны быть стеснительными. В общем, я сама запуталась, но всё равно очень рада, что всё так получилось.

Мой муж думает, что я ничего не знаю и думаю, что ему всё равно. Но, когда живёшь в большом светлом доме с самой разговорчивой семейной парой в мире, от тебя ничего не скроется. Так и случилось со мной. Кайл самый болтливый человек в мире. Эти двое посетили меня в прошлую субботу, когда мой любимый был на учёбе.

Что самое смешное, Кайл, осознав, что проговорился, закрыл рот рукой, а потом ругнулся. Я кинула в него подушкой, а потом погладила живот и попросила деток не запоминать это слово.

Сегодня 19 сентября, четверг. 20:00. Мы с Миссис Тайлс вышли из кабинета в большой холл, где нас ждал Дэвин.

Я вышла из кабинета заплаканная, но улыбающаяся при воспоминании о том, как мы разговаривали с Кайлом. И мне сейчас очень интересно, как поведёт себя мой муж.

- Ну, что ты опять плачешь? Что, всё так плохо? – спрашивает Дэвин, и я ищу глазами поблизости что-нибудь, чем можно в него кинуть. В последнее время у меня обострилось желание побить кого-нибудь...

====== Глава 8. Эмма. ======

Буйные будни или отвязные выходные?

— Нет, Дэвин, у вас всё хорошо. Даже лучше, чем хорошо. Пройдёмте в палату, — говорит миссис Тайлс, и мы следуем за ней, а я ещё вытираю слёзы.

Мы заходим в мою палату, и я сажусь на край кровати.

— Мне кто-нибудь объяснит, что здесь происходит? — задаёт скрестивший на груди руки парень вопрос. Я улыбаюсь и беру в руки снимок мальчика.

— Смотри, — протягиваю я карточку, – что ты видишь на этом снимке? Точнее, кого? — поправляюсь я. С моего лица не сходит улыбка. Миссис Тайлс с любопытством разглядывала мою карту и иногда посматривала на нас, но сейчас она смотрит только на моего мужа.

— Я не очень в этом разбираюсь, но у меня предположение, что это… — делает паузу, как будто сомневается, — мальчик? — спрашивает он, резко поднимая глаза от снимка, и я киваю, подтверждая его догадки.