«Молчи» (СИ)

Множество раз упоминалось о том, что Мэй плохо ориентируется в темноте, и ещё чаще было сказано, что она хорошо ощущает пристальный взгляд на себе. И сейчас девушка глотает вздох ртом, поняв, что не может нормально двигаться. Её ладонь остается прижатой к щеке, а зрачки глаз смотрят вперед. Краем… Она видит силуэт. Так близко, что начинает чувствовать неприятный запах земли. Харпер моргает, борясь с горячей жидкостью, что проявляется в глазах, заставляя их жечься. Не собирается рыдать, но от страха готова рухнуть без сил. Вместо падения девушка медленно, понимая всю чертову реальность происходящего, поворачивает голову, осторожно скользит взглядом по полу, и в тот момент, когда упирается на ноги, замирает, громко выдохнув через рот.

Оливер с непринужденной улыбкой смотрит на девушку, которая часто моргает, боясь продолжить поднимать взгляд. Эти неприятные светлые глаза с постоянно широкими зрачками без труда оценивают Харпер, легко различая цвет кожи, волос, одежды. Даже веснушки. Он видит всё, словно настоящее животное.

Грудная клетка Мэй увеличивается. Она быстро дышит, приоткрыв дрожащие губы, чтобы громко не стучать зубами. Девушка сжимает ладони в кулаки, борясь с комком в горле, и резко вскидывает голову, хмуро и напугано уставившись на незнакомца, который сильнее растягивает губы, и Мэй готова поклясться, что уголки его губ диким образом могут касаться ушей. Что за безобразное лицо?

— Красивые глазки, — голос ещё хуже. Харпер роняет всхлип, не перенося зрительного контакта, и отворачивает голову, хватаясь за ручку двери, видя только один вариант — бежать, но и тот провальный. Парень встает перед ней, ногой препятствуя открытию двери, и немного наклоняет голову, подмечая:

— Ты быстро дышишь, — улыбается, вынув руку из кармана джинсов, и Мэй готова лишиться рассудка прямо сейчас, когда в темноте сверкает лезвие ножа. Девушка пищит, вжимаясь в поверхность двери.

— Тшш… — Оливер подносит нож к её губам, шепча. — Ты ведь не хочешь, чтобы нас услышали, так? — смотрит прямо в глаза. Всё. Есть то, что его заинтересовывает, поэтому он поднимает оружие выше, заставляя Харпер мычать, трясясь от судорожного ужаса, когда парень касается кончиком ножа её века. От страха она не может их сжать.

— Какие… Потрясающие глазки, — говорит с паузой, присматриваясь, и слегка надавливает острием на мокрую от слез кожу, и Мэй громко пищит, заставив Оливера второй рукой зажать ей рот, встав ещё ближе. Вплотную. Харпер активно и сбито дышит, но глаз не закрывает, продолжая испуганно смотреть куда-то вниз.

— Зачем ты кричишь? Нас ведь могут услышать, — с каким-то ненормальным огорчением произносит Оливер, пальцами проводя по опухшим векам девушки, которая дергает головой, уже со злостью.

— Знаешь, у тебя в целом необычная внешность, — парень осматривает её с ног до головы. — Не красавица, но и не страшненькая, — делает заключение, нагло скользнув рукой под ткань футболки, и Мэй начинает пихать его, громче мыча в ладонь, ведь Оливер поднимает ткань лифчика, бесцеремонно сжимая пальцами грудь, с той же улыбкой хваля:

— Неплохое строение тела, — поднимает глаза на её лицо. — В принципе, ты подходишь, — с этими словами он сильнее сжимает рот девушки, которая с трудом вдыхает, запрокинув голову, и подносит нож к голому животу, острием касаясь пупка. И Мэй замирает. Так же внезапно, как и Оливер, который вдруг дергает головой, уставившись на неё. И на его лице играет какая-то новая заинтересованность. Куда страшнее, чем до этого.

— Погоди, — не может не улыбаться, демонстрируя неровный ряд крысиных зубов. — А что ты здесь делаешь? — моргает, поддаваясь вперед, и грубо дергает лицо девушки, чтобы та взглянула ему в глаза. — Ты… Ты заказная шлюшка или… — щурит веки, понимая, что удовольствие накрывает его с головой. — Или ты чья-то подружка?

Харпер с гневом смотрит в ответ, продолжая попытки убрать руку Оливера от своего лица. Тот слишком бывает увлеченным, не замечая истины, но сейчас он улавливает быстро. Играть. Ему нравится играть.

— Как тебя зовут? — спрашивает, ведь для игры ему необходимо больше информации. Разжимает её рот, но Мэй не собирается говорить. Она хмуро смотрит на парня, который держит её за шею, ножом водя по животу:

— Давай, скажи, — шире открывает глаза. — Как. Тебя. Зовут?

Харпер сжимает губы. Она не скажет. Девушка трясется, сжимая ладонями ткань своей кофты, пытается потянуть её вниз, чтобы скрыть оголенную грудь. Оливер с интересом наклоняет голову, не разрывая зрительный контакт, и шепчет:

— Ты с кем здесь? С Фарджем или О’Брайеном? — щурит веки, надавливая острием оружия на кожу живота, отчего Мэй стискивает зубы, но продолжает молчать. Оливер любит, конечно, непростые игры, но сейчас у него мало времени, поэтому он сдавливает шею девушки, заставляя ту кашлять и давиться слюной, а сам зажимает между зубов нож, начав рыться в карманах её кофты. Харпер понимает, что он делает, поэтому пытается отпираться, но в итоге парень находит то, что ищет. Паспорт. Он открывает одной рукой документ, читая имя, после чего возвращает паспорт обратно, вынув оружие изо рта. Вздыхает, вытирая острие о живот девушки, и довольно улыбается:

— Мэй Харпер. Так себе имя, — подмечает. — Вот, как мы поступим, — придумывает себе занятие на последующие пару недель. — Я никому не скажу, что видел тебя здесь, как и ты, — вновь подносит нож к глазу Харпер, и та дрожит, сглатывая. — Какие глаза, черт, если бы не то, что ты как-то связана с этими двумя, я бы уже… — замолкает, внезапно улыбка сползает с его лица, отчего оно не становится приятнее на вид. Резко прижимает острие ножа к шее Мэй, та запрокидывает голову, сжав веки, и начинает толкать Оливера, который грубо, до ужасного щелканья кожи прикусывает её щеку, прорычав, как животное. Чертов больной.

— Мягкая кожа, — шепчет, носом утыкаясь в волосы девушки. Харпер старается сдерживать плач, но все равно мычит, шмыгая носом, когда парень нюхает её, с наслаждением прикрывая веки:

— Мы с тобой обязательно охренеть как повеселимся, — не может перестать вдыхать аромат кожи. — Черт, уже не терпится вскрыть тебя.

И Мэй начинает рыдать. Она сгибается, готовясь рухнуть на пол, но Оливер придерживает её, заставив выпрямиться, и с улыбкой уверяет:

— Не бойся, это не больно, — облизывает губы. — Ещё никто не жаловался, — ему нравится происходящее. Как бы грубо и отвратительно это не звучало, но именно от этого Оливер готов кончить. Но воздерживается, ведь:

— Ведь так гораздо интереснее, — моргает. — А будет ещё лучше, когда я пойму, к кому ты имеешь отношение, ведь тогда я смогу и его помучить, — наклоняет голову. — Хотелось бы, чтобы это был О’Брайен. Слишком уж весь из себя, — моргает, рывком дергая девушку в сторону, и она валится на колени, ладонями опираясь на пол. Громко дышит, боясь повернуть голову, да и не может, ведь судорога сводит мышцы тела, мешая двигаться. Оливер ещё раз оценивает взглядом новую «добычу», после чего выходит из комнаты, прикрыв дверь.

Этому типу нравится сам процесс игры. Он получает удовольствие от погони, от первого удара, от первого крика, он просто… Он больной гений в этой сфере. И он единственный, кого боится О’Брайен.

«Никого». «Ясно».

И Дейв с Диланом могут вдохнуть, правда, незаметно. Сохранить ледяное равнодушие нужно до того момента, как их автомобиль не скроется с глаз. Мужчина, в сопровождении своих людей выходит из дома, ещё раз бросив взгляд в сторону О’Брайена, который стоит на пороге крыльца, хмуря брови. Мужчина отворачивается, недовольно хмыкая. Не ему одному охота слить куда-нибудь этого ублюдка. Сосунок. Думает, что выше него? Этого засранного кретина ждет только смерть.

Дилан поворачивает голову, молча смотрит на Дейва, который понимает без слов и разворачивается, поспешив к лестнице, чтобы подняться на второй этаж. Оливер выходит последним с кухни. Он, видите ли, желал утолить жажду, поэтому выходит на крыльцо, когда все остальные забираются в крупную машину. О’Брайен хмуро смотрит на неприятного парня, что оборачивается, сунув ладони в карманы джинсов, и щурит веки: