Дело не в размере

6

Когда я выходила с работы, снегопад еще так и не начался, но, несмотря на раннее время, тьма стояла кромешная. Вдоль парка Вашингтон-сквер до самого Фишер-холла до сих пор стояли автомобили прессы, их было даже больше, чем раньше, к ним присоединились машины самых крупных медиакомпаний, включая CNN… как и предсказывал президент Эллингтон.

Присутствие прессы никак не повлияло на торговлю наркотиками в парке. Зайдя за угол на улицу, ведущую к дому Купера, я буквально врезалась в Реджи. Он начал по привычке шипеть: «Кокс, кокс», – но, узнав меня, посерьезнел.

– Хизер, – сказал он, – я очень сожалею о трагедии, которая произошла в вашем здании.

– Спасибо, Реджи. – В розоватом свете уличных фонарей он выглядел непривычно безобидным, хотя, как поведал мне Купер, носил в ножной кобуре пистолет двадцать второго калибра и всегда готов был использовать его в случае необходимости.

– Хм… ты случайно не знаешь, кого там убили? И кто это сделал?

Реджи ухмыльнулся.

– Хизер, – сказал он почти восхищенно, – ты хочешь знать, что говорят об этом на улице?

Я смутилась. Такая формулировка показалась мне чересчур прямолинейной.

– В общем, да.

– Я ничего не слышал. – Улыбка Реджи увяла, более того, он смотрел мне прямо в глаза – значит, говорил правду. – Но если я что-то узнаю, ты будешь первой, кому я скажу.

– Спасибо, Реджи, – сказала я и повернулась, чтобы уйти.

Но Реджи окликнул меня, и я остановилась.

– Надеюсь, ты не собираешься вмешиваться в то, что случилось с той девочкой, Хизер? – проговорил он.

Теперь уже без улыбки.

– Она наверняка во что-то вляпалась… за это ее и убили. Мне бы не хотелось, чтобы подобное случилось с такой симпатичной девушкой, как ты.

– Спасибо, Реджи, – ответила я, хотя на языке вертелось совсем другое.

Как бы мне хотелось, чтобы люди в меня верили. Я вовсе не такая дура. Все просто хотят быть вежливыми.

– Не беспокойся. На этот раз пусть поработают профессионалы. Все, что ты мне расскажешь, я передам им.

– Это правильно, – сказал Реджи и, завидев вдали группку потенциальных клиентов из Вест-Виллидас, бросился к ним, бормоча: «Травка, травка, кокс, кокс».

Я улыбнулась – как приятно смотреть на человека, столь преданного своему делу.

Я долго отпирала многочисленные замки входной двери Купера, но едва смогла открыть ее из-за горы писем, сваленной на коврике. Включив свет (Купер, должно быть, все еще на работе), я разобрала внушительную груду бумаг, комкая и отбрасывая в сторону купоны на скидки в магазинах и рекламные проспекты. Интересно, почему мы никогда не получаем настоящей почты, а только счета и рекламу? Услышав, что я пришла, по лестнице кубарем скатилась Люси. Она держала в зубах каталог «Виктория сикрет». Значит, весь вечер она провела за превращением его в слюнявую бесформенную массу.

Люси – потрясающее животное, она всегда выбирает единственный каталог, который заставляет учащенно биться мое сердце, и уничтожает его, прежде чем мне удается открыть первую страницу.

Я бросилась вырывать каталог из пасти Люси, спасая от расчленения торс Хайди Клам, но тут в холле раздался телефонный звонок. Я схватила трубку, не удосужившись посмотреть на определитель номера.

– Алло? – рассеянно проговорила я, глядя на свои испачканные собачьей слюной пальцы.

– Хизер? Это я, – зазвучал у меня в ухе встревоженный голос моего бывшего. – Где тебя носит? Я весь день пытаюсь тебя разыскать. Мне очень нужно поговорить с тобой о серьезном деле.

– Что случилось, Джордан? – нетерпеливо спросила я. – Я занята. – Чем именно я уточнять не стала.

Ему совсем необязательно знать, что я пытаюсь помешать своей собаке сожрать каталог нижнего белья. Пусть думает, что я занимаюсь любовью с его братом.

Ха-ха, хотелось бы, чтобы это было так.

– Я на секунду, – сказал Джордан. – Таня пожаловалась мне, что ты отказалась от нашего приглашения на свадьбу.

– Совершенно верно. – Я, наконец, стала понимать, что к чему. – В субботу я занята.

Хизер… – В голосе Джордана зазвучала обида.

– Серьезно, – настаивала я. – Мне нужно на работу. Суббота – день выписки уезжающих студентов.

Совершеннейшая ложь. День выписки студентов и правда пришелся на субботу. Только не на эту, а на прошлую. Впрочем, откуда Джордану это знать.

– Хизер, свадьба назначена на пять часов. Ты хочешь сказать, что будешь работать после пяти?

Черт!

– Хизер, я не понимаю, почему ты не хочешь прийти на мою свадьбу. Да, конечно, между нами были кое-какие недоразумения, но…

– Джордан, я тебя застукала с твоей невестой, хотя тогда думала, что невестой являюсь как раз я, а не она. Мне кажется, мое возмущение этим фактом вполне объяснимо.

– Понимаю, – сказал Джордан. – Тебе… неудобно появляться на свадьбе. Именно поэтому я и звоню, Хизер. Я хочу, чтобы ты знала, как много для меня значишь и как мне важно, чтобы ты пришла на свадьбу. И для Тани тоже это важно. Она до сих пор чувствует себя ужасно из-за того, что случилось. Нам хотелось показать тебе, как искренне…

– Джордан. – Я вышла с трубкой на кухню, впереди, высунув от восторга язык, бежала Люси.

Отшвырнув несчастный каталог «Виктория сикрет», я повернула выключатель и взялась за ручку холодильника.

– Я не приду на твою свадьбу.

– Послушай! – Джордан расстроился. – Я знаю, что ты скажешь. Именно поэтому и звоню. Хизер, я уверен, что нам удастся все исправить. Свадьба – важное событие в моей жизни. Мне просто необходимо, чтобы люди, которые мне небезразличны, были в этот день рядом. Все, без исключения.

Там, за пакетом молока (вчера, услышав о надвигающейся буре, я сходила в магазин) стояла нетронутая белая картонная коробка с жареной курицей. Другими словами, коробка, наполненная радостью.

– Джордан, я не пойду на твою свадьбу.

– Потому что я не пригласил Купера? – поинтересовался Джордан. – Если так, если это имеет для тебя такое значение, я и его приглашаю. Пусть он тебя сопровождает. Не понимаю, что ты в нем нашла, но, раз вы живете вместе и тебе так хочется взять его с собой…

– Я не приведу твоего брата на твою свадьбу, Джордан, – сказала я, доставая из холодильника белую картонную коробку, кусок козьего сыра из сырной лавки Мюррея, крепкое красное яблоко и молоко.

Люси ходила за мной по пятам. Она обожает жареную курочку (без костей), как никто другой.

– Потому что я не пойду на твою свадьбу. И не делай вид, что приглашаешь меня потому, что я тебе небезразлична, Джордан. Я прекрасно понимаю, это будет выглядеть так, будто я простила тебя за то, что ты наплевал мне в душу, и что мы снова дружим.

– Неправда! – оскорбился Джордан. – Хизер, как ты можешь так говорить? Это просто смешно.

– Вот как? – Я свалила все, что вытащила их холодильника, на разделочный стол, достала тарелку, стакан и села. – И что же тогда случилось с твоим последним сольным альбомом, почему он застопорился? Не потому ли, что образ пай-мальчика был подпорчен статьями, в которых описывалось, что ты променял меня, Принцессу Рока, на последнее приобретение твоего папочки?

– Хизер, – прервал меня Джордан, – не обижайся, но память американской публики не столь длинна, как тебе хотелось бы. К тому времени, как мы расстались, ты же несколько лет не выпускала альбомов. Ты нравилась какой-то части слушателей, это правда, но эта часть давно отвернулась от тебя…

– Да, – ответила я и почувствовала, что это меня задело, – она отвернулась от нас обоих. Просто ты вовремя присоседился к нашей восходящей звезде Тане. И не проси, чтобы я наслаждалась этим зрелищем.

– Хизер! – Теперь голос Джордана звучал так, будто он долго мучился. – Почему ты так относишься ко мне? Я думал, ты простила мой уход к Тане. Я был уверен в этом с того самого вечера, когда ты у Купера в прихожей…