Сицилия – верное лекарство от хандры. Часть 3 (СИ)

- Спии, - по-английски попросил Андреа и я поплыла у него на руках.

Сознание возвращалось в нирвану. «Так, стоп, а куда меня плывут? Может пусть плывут? Неееет, надо уточнить!» Разлепила глаза, о, камера, и вроде даже моя.

- Андреа, все, ставь меня, - попросила я.

Он еще немного побаюкал и нехотя отпустил.

- Уй, - взвыла я, когда нижние конечности поняли, что они все еще на шпильке.

Быстро освободилась от добровольных орудий пыток, сразу став меньше братца на полголовы.

- Спасибо за транспортировку, я бай, до завтра, - и направилась в ванну.

Выйдя минут через пятнадцать, завернутая только в полотенце, прямиком направилась к кровати. Спать хотелось неимоверно, даже умывание и душ не помогли. И чуть не убилась, споткнувшись в потемках о…

- О-о-о?!!! – не сдержала я удивления, увидев братца сидящего на моей кровати, - ты решил удостовериться, что я не усну в ванне? Вроде попрощались.

- Я поговорить хотел.

- Э-э-э, нет, это завтра, все завтра.

Я начинала потихоньку злиться, у меня с организмом существует договоренность, если ему вздумалось отдыхать и сильно хочется провалиться в сон, то надо просто бежать и падать в кровать, потому как, уговаривать долго он не умеет, и если вдруг замешкаюсь, то бессонница до утра обеспечена. Начала выдергивать из-под Андреа покрывало, но он и не думал поднимать свой великолепный зад, сидел и улыбался во все имеющиеся белоснежные.

- Андреа, - рассердилась я.

Он удосужился встать, но уходить не собирался, предчувствие просто вопило во все горло, что бессонница уже стучится во все двери-окна. Не хочет выходить, не надо, а я честно попытаюсь заснуть, может остатки сна смилостивятся и не покинут мой мозг.

- Отвернись, - не до сантиментов мне.

Братец удивился, но послушно выполнил приказ, я развернула себя из полотенца и быстро нырнула в кровать.

- Спокойной ночи, - пожелала и натянула одеяло на голову.

Почувствовала, что рядом уселся… странно, кто бы это мог быть?

- Василиса, - позвал этот некто.

Нет меня, нет. Раз, два, три, четыре… Может, догадается все же и уйдет? Андреа страдальчески вздохнул, посидел, видимо, прислушиваясь к моему дыханию, еще раз вздохнул, погладил мои округлости (бедро это было) поверх одеяла, опять вздохнул театрально, поднялся и вышел из камеры. Ну все спать, спать, спаааа….ть.

Ночью же приснилась какая-то галиматья, у меня было две собаки здоровые, красивые, умные и абсолютно одинаковые, но я точно могла отличить кто есть кто, я их любила, холила, лелеяла. Отвлеклась на какие-то дела и вдруг слышу за моей спиной началась грызня, разворачиваюсь и… в первое мгновенье растерялась, два моих красавца уже вцепились друг в друга не по-детски, и даже успели испачкаться кровью. Не раздумывая ни секунды, метнулась к ним, начав оттаскивать одного от другого, но понимаю, что мне и с одним-то не справиться, а тут два озверевших зверя, которые не слышат меня, они нацелены только на одно – убить противника. Замерла, мне оба пса дороги и ни одного не хочу лишиться, опять кидаюсь к ним, они синхронно огрызаются на меня и снова с остервенелой злостью вцепляются друг в друга. «Да что на них нашло?! Они же братья и за все время не было ни одной потасовки между ними!»

Бегу на кухню, наливаю в кувшин, расписанный под гжель, воды из-под крана, кувшин большой и мне кажется, что вода наливается очень медленно, у меня трясутся руки и бешено бьется сердце. Несу неподъемный кувшин, часть воды выплескивается на меня, я одета в длинное светло-голубое платье, подол намокает и липнет к ногам, спелёнывает, не дает сделать шаг, а в соседней комнате два дорогих мне создания убивают друг друга. Ставлю кувшин за пол, разрываю юбку платья, ткань плотная и рвется плохо. У меня от злости и бессилия выступают слезы.

Наконец платье отпускает меня, повиснув тяжелыми полосками на талии, наклоняюсь к кувшину, чтобы поднять его, но он, словно приклеенный. Слезы уже ручьями бегут по щекам, сажусь на корточки и с мольбой прошу: «Пожаааалуйста». Поднимаю кувшин и бегом на поле битвы. Там два моих светло-бежевых пса, перемазанные кровью и своей, и брата, уставшие, тяжело дышащие, на слабых лапах стоят друг напротив друга полные решимости продолжать бой до последнего вздоха.

Я понимаю, что водой их не испугаешь, значит, зря только мучилась с кувшином. «Ребята», - ласково зову их и не слышу своего голоса, они меня тоже. Младший брат начинает наступать на старшего. «Стоять!» - жестко приказываю, оба с удивлением поворачивают ко мне окровавленные морды. Слезы у меня высохли, начала подниматься злость. «Стоять! Разошлись по разным углам и успокоились. Оба». В ответ послышался недовольный рык, типо не вмешивайся. Ах так! И я со всей дури кидаю между ними кувшин с водой, надеясь, что осколки от него никого не заденут, но приведут в нормальное состояние. Не дожидаясь, пока кувшин достигнет пола, разворачиваюсь и выбегаю из комнаты и бегу без оглядки из дома по узкой пыльной дороге, боясь оглянуться…

- Лиса, Лиса, ЛИСА!!!

- А?!

- Тебе кошмарик приснился, - пояснила Васька, - еле добудилась.

- Да.

Сердце бешено колотится, спазм не дает ни вздохнуть, ни выдохнуть, руки трясутся. Попыталась встать, ноги, оказываются, тоже не в ладу с центральной нервной системой, это я, однако, не на том боку заснула. Вспомнила, что на тумбочке стоит открытая бутылка с питьевой водой, отхлебнула, полегчало. Уффф, давно такого не было… А тут за последний месяц уже который раз. Нервы ни к черту, пора лечиться, все-все… покой и только покой.

- Чего снилось-то? – спросила подруга со своей половины кровати.

- Чушь какая-то, разнимала дерущихся псов, каждый размером с теленка, а они меня не слушались…

- Удачно?

- Нет, сбежала. Тут ты меня и выдернула.

- Собаки – это друзья.

- Они еще и братья были.

- У-у-у, а на тебя кидались?

- Ты что! – обиделась я за сновиденческих собак, - они между собой чего-то не поделили, а на меня только рычали, когда я пыталась встрять. Грозно, но беззлобно.

- Сдается мне, что это отголоски все того же столетнего любовного треугольника.

- В смысле?

- Два брата не поделили девушку, а девушка все равно сбежала, не доставшись никому.

- Надо, однако, завязывать со всей этой мистикой. У нас, в конце концов, отдых, а не остросюжетный роман с полным погружением.

- Это ты завтра Андреа будешь объяснять, - злобно зевнула подруга.

- Не добрая ты, - посетовала я, взбивая подушку, в тихой надежде, что все чужие сны повылетают оттуда.

Дружное итальянское семейство обнаружило нас за завтраком. Я уже говорила, что в Италии в ресторанах маленькие столики? Сегодня наш столик мог вместить только меня и Василину, извините, лимит жестко ограничен. Нууу, какие могут быть условности между родственниками. Даниелла со сверхзвуковой скоростью договорилась, и наш столик мгновенно расширился на шесть персон. Минут через десять отметила у себя одну особенность – я привыкла завтракать в тишине и спокойствии. Шумные родственники за завтраком вредят моему пищеварению, а если еще требуют активного моего внимания, то мозг вкупе с желудком выявили желание закрыться в своей камере и помолчать в тишине, поглощая свой корнетто (эттт такая разновидность круассана) с чаем. Не, я не спорю, это все дело привычки, но моя привычка, выработанная и закрепленная прожитыми годами, категорично протестовала, требуя тишины и покоя за завтраком.

Вообщем пока я боролась с внутренними противоречиями и уговариваниями своей нервной системы не делать из мухи слона, Андреа договорился с Васькой о совместном времяпрепровождении на прогулке по Палермо, я «очнулась» только тогда, когда подруга радостно оповестила меня:

- Я думаю, что Василиса будет только рада.

- Чему мне порадоваться? - осторожно уточняю.

- Андреа посмотрит Палермо вместе с нами, - донесла она до меня.

Я попыталась испепелить ее взглядом, на что та ответила: