Лучшие друзья (СИ)

– Вышли, я сказал!

Скрипя зубами от злости, молодое поколение Патчей с неохотой встали со своих мест и вышли в коридор.

– Силва, Калим, вы тоже, – сказал Голдва, на что оба Патча переглянулись и спокойно, без возмущений, покинули кабинет вслед за остальными.

Как только дверь щёлкнула, в помещении воцарилась гробовая тишина, которая нарушалась лишь тихим тиканьем часов. Голдва косился на стоящего около окна даузера, который не говорил ни слова, и понимал, что тот не начнёт разговор первым. Встав с кресла и медленно подойдя к нему, старейшина встал рядом с таким тихим и молчаливым парнем и тоже начал смотреть в окно.

– Лайсерг… – начал говорить Голдва, но его сразу перебил холодный голос малахитового принца, который был очень подавлен.

– Что вы хотите, чтобы я сделал?

– Ты и сам знаешь, что именно, – с сожалением и сочувствием произнёс Голдва.

Конечно, Лайсерг знал – было трудно не догадаться о том, что он должен порвать со своей девушкой, которая уже в третий раз приставляла к нему слежку. Но Дител всегда её прощал, прекрасно понимая, почему она так поступает. Он ведь никогда ничего не рассказывал ей о том, почему он так неожиданно срывался от неё, стоило лишь ему ответить на звонок. Поэтому нельзя удивляться тому, что в сердце его девушки родилось недоверие.

Но порвать с ней… хм… нет. Он любит её очень сильно, любит так, что готов ей прощать всё на свете, лишь бы она была с ним. Это зависимость? Да. Зависимость, которую не излечить никому.

Усмехнувшись так, словно ему предложили что-то из ряда вон выходящее, Дител резко развернулся и направился к выходу, не желая больше слушать этот бред, но одна-единственная фраза заставила его остановиться и посмотреть на всё с другой стороны медали.

– Если не ради нашего дела, то ради неё самой.

Дител резко остановился, так и держа руку на ручке двери, но не поворачиваясь лицом к Голдве. Его глаза наполнились непониманием, на которое был дан сию же секундный ответ.

– Если она обо всём узнает, она захочет тебе помочь. А помощь нам равносильна смерти, ты и сам это неделю назад ощутил на себе. Так неужели ты допустишь, чтобы она ввязалась во всё это и рисковала своей жизнью?

И снова никакого ответа не последовало от Лайсерга, стоящего спиной к главному Патчу. Его зубы были сильно сжаты, глаз сужены от боли, а разум резко выиграл у сердца этот раунд.

Голдва не видел, но чувствовал, что даузер всё понял, поэтому, когда тот открыл дверь и хотел выйти, дал ему последнее наставление:

– Лайсерг… она должна тебе поверить, поэтому постарайся быть убедительным.

Дальше раздался мощный и яростный хлопок двери, в который были вложены все чувства, все эмоции молодого зеленоглазого даузера, а в кабинете остались лишь искреннее сочувствие и жалость, исходящие от Голдвы.

Спустившись по лестнице на первый этаж, тем самым предоставив себе время для размышлений, хотя и не понимая, для чего оно ему, ведь и так всё понятно, малахитовый принц хотел убежать, раствориться, исчезнуть с лица земли, чтобы никто его не нашёл и чтобы этот кошмар оказался всего лишь сном.

Но, как всегда, найдутся люди, что «помогут» тебе понять всю реальность этой жизни.

– Эй, Дител, – остановил Лайсерга насмешливый голос, который раздался у него за спиной в тот момент, когда он уже был готов выйти из здания. Не поворачиваясь к наглецу, осмелившегося вторгнуться в его пространство, пропитанное болью, малахитовый принц замер, сцепив зубы и ожидая продолжения, – в следующий раз выбирай себе девушку, которая не суёт свой нос в чужие дела.

Глаза, полные ненависти, могли бы сейчас с лёгкостью расплавить входные стальные двери, которые оказались единственным объектом столкновения с этим взглядом. Руки сжались в кулак так сильно, что ногти начали впиваться в ладони, разрывая кожу, но молодой парень, собрав всё до последней капли своё самообладание, сдержался и, просто проигнорировав, вышел на улицу к своей машине, которая верно ждала его на улице.

Два часа спустя.

– Я… я… я могу всё объяснить, – лепетала девушка, перед которой сейчас стоял её парень, такой злой и разгневанный.

– Ты ведь мне обещала, – сквозь зубы говорил малахитовый принц, который несколько секунд назад зашёл в холл большого особняка на окраине Лондона с тяжёлым сердцем, похоронив в себе все чувства, которые очень хотели выпрыгнуть из его души. – Ты обещала мне, Сара, что больше никогда не будешь за мной следить. Ты обещала мне верить!

Девушка содрогнулась, закрыв глаза от повышенного на неё голоса, который отозвался в каждом уголке огромного фае. Она никогда не понимала, почему так поступает: обещает, а потом срывается и делает всё наоборот.

(Музыка: Би-2 и Чечерина – Мой рок-н-ролл. От Автора: продолжительность песни 6:45)

– Лайсерг, пожалуйста, – утирая слёзы, промямлила Вайтвуд, чувствуя ужасное настроение парня, который резко отвернул от неё голову, сцепив зубы.

Ей казалось, что он так зол, что ему аж противно на неё смотреть, но на самом деле та ярость, которая была сейчас на лице молодого даузера, была лишь следствием отвращения к самому себе. Он заставил плакать любимую девушку, которой говорит все эти слова лишь ради её же блага. Да из-за её слёз он был готов в ту же секунду пустить себе пулю в лоб.

– Я просто не знала, как мне ещё узнать то, что ты от меня скрываешь, – хлюпая носом, говорила брюнетка, чувствуя, как ей не хватает воздуха. – Почему ты никогда мне ничего не рассказываешь?!

– Потому что это тебя не касается, и не лезь туда, куда тебя не просят! – был вынужден грубо отозваться Лайсерг, снова общаясь с девушкой на высоких до предела нотах.

– Тогда о каком доверии ты меня просишь?! Как я могу тебе доверять?! – взбунтовалась Вайтвуд, у которой начали сдавать нервы, и которая даже не представляла, что сама дала толчок к концу.

– Ну что ж, прекрасно! Раз ты мне не доверяешь, то не вижу больше смысла продолжать мучиться!

– Что? – испуганно пропищала Сара, которая до этого момента повышала голос лишь по той причине, что хотела достучаться до сознания и понимания парня. Но он воспринял, по её мнению, всё совершенно по-другому.

– Хватит, – тупя взгляд ярости в пол тихо, по сравнению с недавним криком, произнёс Дител, сузив глаза от боли. – С меня хватит.

Эти слова были последними, что смог выдавить из себя Лайсерг. Он, не желая ни минуты, ни секунды, ни мгновения оставаться здесь и слышать то, как до Сары сейчас дойдёт осознание того, что произошло, и как она начнёт плакать, развернулся и направился быстрым шагом на улицу, оставив брюнетку стоять с лицом наполненным страхом.

Она стояла, как тонкий колосок в поле, который сломается, стоило бы ветру дунуть в её сторону, и ничего не понимала сердцем. Её разум уже давно всё осознал и был уверен в том, что эти слова имеют лишь одно значение, лишь один исход, который привёл к гибели всех отношений, но сердце отказывалось в это верить, мало того, оно было полностью сбито с толку, ведь такого просто не могло произойти.

Когда по щекам потекли мощные и новые потоки слёз, как весенняя капель во время первого дня весны, когда до слуха брюнетки долетел звук заведённого мотора машины, вот тогда-то Сара и вздрогнула, скинув все цепи непонимания со своего сердца.

– Нет, – с испугом и мольбой тихо произнесла девушка, а после чего её душа закричала сама по себе. – Нет!

Рванув с места на высокой скорости, Вайтвуд, как пробка из шампанского, вылетела на улицу и увидела, как чёрная иномарка не просто уезжает, а улетает прочь из её дома, увозя с собой весь смысл её жизни и самое ценное сокровище.

– Лайсерг! – сорвалась на хриплый крик девушка, побежав за машиной, которую, ясное дело, не смогла бы догнать. Но споткнулась на последней ступеньке лестницы, а, повалившись на колени, закричала что есть мочи, срывая голос до конца и утопая в потоке слёз. – Нет!

Уже ночь. Коварная, зловещая и безжалостная ночь. Унылый Лондон погрузился во тьму, с которой боролся лишь освещением уличных фонарей.