Сердце и душа

Ее возглас услышал проходивший мимо Деклан.

— Нет, Барбара. Они вам не понравятся. Это резина, плавающая в жире. Вспомните о своем решении.

— Боже, кто это? — прошептала опешившая Фиона.

— Новый доктор, завтра его увидишь.

— Скорей бы наступило завтра, — вздохнула Фиона и повесила трубку.

Деклан ехал на велосипеде домой. Его дорога пролегала через районы, чей облик претерпевал стремительные перемены, и Деклан не уставал удивляться тем изменениям, свидетелем которых становился чуть ли не ежедневно. Раньше на этом рынке продавали капусту и картошку, а сейчас приезжие торговцы разложили здесь индийские шелка и экзотические специи. А вот огромное здание с роскошными квартирами внезапно выросло на месте… чего? Уже и не вспомнишь. Деклан привычно порадовался тому, что двигается быстрее машин, практически замерших в пробке. И вот он уже дома, на улице Сент-Иарлат.

Родители, как всегда, обрадовались его приходу, усадили за стол и принялись расспрашивать, как прошел день. Чтобы порадовать их, он приукрасил события и придал себе побольше важности. Затем спросил маму про падре Пио и тут же пожалел об этом, потому что на него обрушилось гораздо больше информации, чем он готов был переварить по этому малоинтересному для него вопросу. Расспросил отца, как прошел его рабочий день в мясном отделе. Пэдди Кэрролл пожал плечами. Ничего особенного, как всегда, сказал он, то толпы покупателей и каждого нужно немедленно обслужить, то ни души. Деклан съел две бараньи отбивные с консервированным горошком, вспоминая, как смешливая медсестра обсуждала с подругой омаров. Вот если бы родители хоть иногда выбирались куда-нибудь из дома. Он представил однообразные будни, как они с родителями живут здесь и живут и ничего не меняется… разве что когда-нибудь готовить на всех придется ему, потому что они больше не смогут этого делать.

На следующее утро Деклан снова поехал в клинику. На этот раз он торопился на работу, но не волновался — в конце концов, все уже выучили, как его зовут. В яркой, жизнерадостной приемной собирались и болтали пациенты.

Первой к нему вошла женщина по имени Джуди Мерфи, которая сообщила ему, что ее совершенно ничего не беспокоит, у нее все отлично, абсолютно отлично, но ее убеждают лечь в больницу на обследование на три дня. Проблема в собаках. У нее два щенка джек-рассела, кто будет за ними присматривать? На дорогой питомник денег нет, да и грустно им там. Сосед готов их кормить два раза в день, но гулять с ними он не станет. А собак нужно выгуливать. Так что в больницу она не ляжет. Может, ей выпишут лекарство посильнее. У нее ведь нет ничего страшного, да? Она с тревогой на худом лице наблюдала, как он читает записи в ее карте. Хронические ангины, сильные перепады давления. Взгляд Деклана упал на ее адрес. Джуди Мерфи жила в паре кварталов от его дома.

— Я могу их выгуливать, — предложил он.

— Вы… что?

— Могу их выгуливать. Я все равно каждый вечер гуляю с Димплзом, моей собакой, буду брать всех вместе. — Он заметил, как лицо женщины засветилось надеждой.

— С Димплзом? — переспросила она.

— Огромный, страшно обаятельный, кастрированный полулабрадор. А по жизни — котенок-переросток, вашим ребяткам понравится.

— Доктор, неужели?.. Доктор?

— Деклан, — поправил ее он. — Начну прямо сегодня.

— Но ведь я не лягу в больницу сегодня?

— Нет, Джуди, в больницу завтра, а сегодня мы с Димплзом будем знакомиться с вашими собаками. Я зайду в восемь. Идите запишитесь у Клары, потом Аня свяжется со стационаром, и вскоре вы будете совершенно здоровы.

— Вы самый лучший доктор, доктор Деклан, — заявила Джуди.

Клара тоже была в восторге от его успехов.

— Я велела ей приходить три раза в неделю, чтобы отслеживать ее состояние. Никому не удалось уговорить ее лечь в больницу, а вы смогли. Скажите, никакого Деклана до сих пор не канонизировали? Если нет, вы вполне можете стать первым.

— Вроде был какой-то святой Деклан, но я почти ничего не смог о нем выяснить. В святцах за Давидом идет Димитрий, так что я… бросил эти попытки. При крещении мать назвала меня Декланом Франциском, просто на всякий случай.

Клара рассмеялась.

— Она права, всегда стоит подстраховаться, — заметила она.

Но Деклан не слушал. Он засмотрелся на девушку в больничной форме — темных брюках и белой робе. Ей было чуть за двадцать, она стояла на коленях рядом с пожилым мужчиной и помогала ему заполнять анкету. Какие у нее длинные ресницы, какая восхитительная улыбка! Она определенно была самой прекрасной девушкой, которую он когда-либо видел. Впервые в жизни Деклан Кэрролл испытывал чувство, о котором до сих пор лишь читал, пел и грезил. Как он хотел познакомиться с прекрасной Фионой! Впервые с тех пор, как ему исполнилось четырнадцать, Деклан пожалел, что он не высокий красавец-брюнет, а веснушчатый рыжий увалень. Такая красавица и не взглянет на него.

Фиона оторвалась от анкеты Лара Келли и наткнулась на взгляд карих глаз. Надо было быть слепой, чтобы не заметить, сколько восхищения было в нем. Наверно, это и есть тот новый врач, который уговорил Китти выучить названия таблеток, а Джуди — лечь в больницу. Что же он за гуру такой?

— Добро пожаловать, Деклан, в наш сумасшедший дом, — поприветствовала она его.

— Это сумасшедший дом? — встревожился Лар, невысокий яйцеголовый лысый толстяк в галстуке-бабочке.

— Простите, Лар, конечно нет, я всего лишь неуважительно отозвалась о собственном рабочем месте. Деклан, это Лар Келли, великий эрудит! Каждый раз он рассказывает мне что-то новенькое. Хорошо, если бы он приходил каждый день.

— И что вы рассказали Фионе сегодня, Лар? — поинтересовался Деклан.

— Вы знаете, как меня зовут? — Девушка напрочь забыла, что на ней висит бейджик с именем.

— Разумеется, знаю. Я даже знаю, что вчера на обед у вас были омары, — добавил он.

— Ничего себе осведомленность! — Казалось, что ей было приятно такое внимание.

— А мне вы про омаров не рассказали, — расстроился Лар.

— Просто не успела. Честно говоря, их было очень мало, организаторы явно пожадничали.

Деклан хотел говорить и говорить с ней.

— Так что новенького принес вам Лар сегодня?

— Он научил меня футбольному правилу офсайда, — сказала Фиона.

— Вы знаете правило офсайда? — искренне восхитился Деклан. Едва ли кто-либо вообще может объяснить, что это такое.

— Лар сказал, что его применяют, когда нужно разогнать игроков, которые болтаются вокруг ворот противника в ожидании длинного паса. Если, когда вам пасуют, вы ближе к воротам, чем к мячу и к предпоследнему защитнику, вы вне игры.

— Вам нужно идти в спортивные комментаторы, — заметил Деклан с благоговейным испугом.

Лар тут же встрял с уточнением:

— Не такая уж хорошая у нее память. Не вздумайте расспрашивать ее о терминах вроде URL или html. Не понимаю, как она умудряется работать на компьютере. А ведь в ее руках наши жизни, подумать страшно, что она может там напортачить.

Фиона, похоже, нисколько не обиделась.

— Я же вспомнила, что такое полевка. А то, когда я натыкалась на упоминание их в книгах, все никак не могла понять, полезные они или вредные. У нас в Ирландии их вроде нет. Лар рассказал, что так называются тупоносые короткоухие грызуны, похожие на мышей или крыс.

— Так они полезные или как? — спросил Деклан.

— Вредные, очень вредные. Давайте, Лар, а то мы никогда не заполним вашу анкету.

— Я привык внимательно читать документы, — обиделся Лар.

— Да, но это направление на рентген, и в этом пункте спрашивают, не беременны ли вы. — В глазах у Фионы появилось хулиганское выражение.

— Лучше перестраховаться, — ответил Лар.

Деклан с чудовищным усилием оставил их и отправился по своим делам.

Деклан понимал, что Фиона невероятно прекрасна и у него, разумеется, нет ни единого шанса. В гардеробе клиники он подошел к зеркалу и посмотрел на себя. Из-под копны ужасных рыжих волос на него взирало большое круглое лицо. Если бы не эта лохматость, пожалуй, еще можно было бы на что-то надеяться…