Лукавый сексуальный лжец (ЛП)

помимо учебных дел толком не общались. Зато когда прошлым летом она

переехала ко мне, то как-то быстро стала едва ли не самым важным

человеком в моей жизни.

– Это если не считать меня, конечно, – ухмыляясь, замечает он, после

чего помогает снять коробку с верхней полки.

Я под нос благодарю его и снова возвращаюсь к своему списку. Люк

такой милый, очень внимательный и черт, он флиртует как дышит.

Опасность!

– Рад помочь, – говорит он. – Так, значит, Миа – скорее подруга Лолы, а

не твоя?

Такой странный вопрос.

– По ходу так. Ну то есть мы дружим, но знакомы не так давно. А ты

откуда их знаешь?

Отодвинув локтем коробку, Люк проводит ладонью по краю полки.

– Мы знаем друг друга с детства: я, Миа, Лола и Харлоу. И вместе

учились в одной школе.

Когда я ничего не отвечаю, он поднимает на меня взгляд. Наверное, он

замечает мою вопросительно приподнятую бровь, поэтому продолжает:

– Так что можно сказать, мы сто лет знакомы.

У меня чувство, будто тут есть что-то еще, но таков недоговаривающий

Люк – кажется, он всегда такой.

К тому же я готова с уважением отнестись к его нежеланию трепать о

себе.

Отвернувшись, я возвращаюсь к коробкам.

– А ты раньше бывал у Фреда? – интересуюсь я. – Не помню, чтобы

видела тебя.

– Один раз, несколько месяцев назад, но Дилан любит здешнюю

атмосферу, и мы вернулись. И к счастью для меня, ты тут работаешь, – с

очередной ухмылкой отвечает он.

Я закатываю глаза, но почему-то трудно не улыбнуться в ответ. Он так

заразительно улыбается.

И словно в напоминание, что его хорошее настроение – прямой результат

его природного трахолюбия, у него в кармане звонит телефон. Он достает его

и смотрит на экран, а я разглядываю, как свечение отражается на его лице. Я

бы рассталась со всей сегодняшней выручкой «Автомобильного фонда»,

чтобы прочитать, из-за чего его глаза так округлились.

– Хорошие новости? – спрашиваю я.

Он понимает, что попался, но не знаю точно, то ли из-за этого, то ли из-за

прочитанного он стал выглядеть нервничающим.

– Просто друг, – засовывая телефон в карман, отвечает он.

– Ну да, – я выпрямляюсь и перепроверяю свой список, чувствуя его

присутствие у себя за спиной.

Протянув руку, он забирает у меня из рук маленькую коробку

коктейльных соломинок, и я ощущаю еле уловимый аромат его парфюма и

тепло его руки, просачивающееся сквозь ткань своей рубашки.

– Спасибо, что позволила помочь, – говорит он.

Я оглядываюсь через плечо, и его лицо сейчас всего в нескольких

сантиметрах от моего. Помещение вдруг становится слишком темным и

маленьким для двоих. Особенно, если эти двое занимались сексом и не

планируют сделать это снова.

– С тобой приятно, Логан.

– Эй, полегче.

Люк смеется, и по моей коже прокатываются волны теплого воздуха.

– Вообще-то я в общепринятом смысле, но да. И в таком тоже. Очевидно.

– отвечает он и, нежно сжав мое бедро, отходит и направляется к двери. По

телу расползаются мурашки, и я изо всех сил пытаюсь скрыть дрожь.

Люк Саттер будет большой проблемой.

Люк

– Хочешь, я отправлю?

На секунду мне показалось, что я Марго не так понял, но зная свою

сестру, уверен – у меня всегда есть на это шансы.

Я паркуюсь, выключаю зажигание и подношу телефон к уху, как только

отключился автомобильный Bluetooth.

– Хочу ли я, чтобы ты отправила мое заявление о приеме в магистратуру?

– Просто надо успеть сдать до вторника, – продолжает она, – и…

– Марго…

– …почта отсюда всего в двух шагах, так что я запросто…

– Марго, – я перебиваю ее так вежливо, как только могу. – Я серьезно.

Сам справлюсь. Уже всем есть до этого дело. Слушай, я только что

освободился после работы и умираю с голоду. Давай попозже поговорим?

– Я просто ужасно рада за тебя, – застенчиво говорит она. – Твое резюме

впечатляет. Знаю, я излишне контролирую, но это такое важное решение…

Вздохнув, я киваю. Мне повезло иметь такую поддерживающую

старшую сестру, но бывают дни, когда мне хочется, чтобы она была

побольше вовлечена в собственные дела – это отвлекло бы ее от моих.

– Знаю, Гоу-гоу.

Она замолкает и вздыхает из-за имени, которым я ее называю, сколько

себя помню, – оно всегда заставляет ее остановиться и про себя сосчитать до

десяти.

– Ты вообще как, готов ко всему этому? – спрашивает она. – Осталось

всего несколько месяцев, и начнется новая жизнь.

– Если только не подам заявку в UCSD.

– Но ведь ты не хочешь. Я тебя знаю. Понятно же, что хочешь переехать.

– Ага, – согласно отвечаю я. – Думаю, я готов к переменам, – мы

говорили об этом уже сто – а может, и больше – раз, и я хочу подготовить ее к

вероятности, что скоро, возможно, буду жить на другом конце страны. – Ну то

есть иногда это ощущается просто оглушающе. Например, вчера…

– Подожди, я подключу маму к разговору.

Я аж подпрыгиваю на сидении.

– Господи боже, это еще зачем?

Но она меня уже не слышит.

Я оглядываю парковку – у местечка с самой вкусной мексиканской едой,

и где в обозримом будущем я надеюсь поужинать – и наблюдаю за группой

чаек, сражающихся за кусок тортильи, которую им кто-то бросил. В желудке

урчит от голода.

Две секунды спустя я слышу клик в трубке, и затем Марго спрашивает:

– Все тут?

– Ну да, – бормочу я.

– Я здесь, – бодро отвечает мама. – Что случилось, Пузыречек?

Мама и ее прозвища. Просто без комментариев.

– Ничего, – отвечаю я. – Честно говоря, я не понимаю, почему сейчас не

ужинаю, вместо того чтобы болтать тут с вами.

– Люк нервничает по поводу заявления, – говорит Марго.

– Марго, сто раз тебе говорил, я не нервничаю! – спорю я с ней. – Все

уже решено.

– О, это же прекрасно, дорогой! Ты уже написал им? – спрашивает мама,

и я издаю громкий стон.

– Не забудь, до вторника, – они обе хором напоминают мне.

– Просто поразительно, – говорю я. – Я сегодня утром сам оделся.

Позавтракал. Умудрился без посторонней помощи добраться до работы и…

– Я или папа можем отправить, – одновременно со мной говорит мама.

– Или я, – добавляет Марго.

– Я как-то даже побрился без происшествий, – продолжаю я, но точно

знаю, что они меня не слушают.

– Люкер, – ни капли не смущаясь, перебивает меня Марго, – а ты вообще

извинился перед Миа?

Блин, моя сестра та еще зловредная сучка.

– Ты про Миа Холланд? – уточняет мама.

– Ага, – в восторгом подтверждает Марго.

Закрыв глаза и зажав переносицу пальцами, я бормочу:

– Ну приехали.

– А почему он должен извиниться перед Миа? – наседает мама.

Я качаю головой.

– Марго, я больше в жизни тебе ничего не расскажу.

Но моя сестра только смеется.

– Ну да, можно подумать, сможешь хранить от меня секреты.

– Люк, – вклинивается мама, – что случилось с Миа?

– Расскажи ей, – торопит меня Марго.

Откинувшись головой на подголовник сидения, я стараюсь по-быстрому

сообразить, как много прямо сейчас готов рассказать. Знаю, они о многом в

курсе. Они на самом деле любили Миа и всегда будут. Но жизнь идет вперед.

И намдвоим пришлось тоже.

С Миа меня связывала крепкая дружба. И мы не просто подарили друг

другу первый поцелуй, первое прикосновение и свою девственность – да

мать вашу, мы были влюблены! Она спокойная тихоня, я – легко шел на

контакт с людьми и был порой безбашенным. Она знала меня лучше, чем я