Запретный мужчина

Они сели в машину и неторопливо поехали по улице, а Ярима все еще пребывала в оцепенении, потрясенная увиденным. Наконец она очнулась и, испугавшись, что может потерять машину Карлоса из виду, помчалась вдогонку.

Остановившись у ресторана, она вошла туда не вслед за Карлосом и Валерией, а немного погодя. «Надо дать им время на разгон, — решила она. — Пусть освоятся там, выпьют немного, а потом я и погляжу на них, голубков.»

Предчувствие не подвело Яриму. Одного беглого взгляда было достаточно, чтобы определить: встреча эта отнюдь не деловая, а кроме того, девица смотрит на Карлоса такими восторженными глазами, словно перед нею сидит сказочный принц. Далее наблюдать за этой парочкой не было необходимости, и Ярима направилась домой, благодаря судьбу за то, что уберегла ее от поспешности и подбросила куда более выгодный вариант, нежели сговор с Карлосом.

Сам же Карлос к тому времени уже выяснил, что спутницу его зовут Валерией, и что встретились они вчера благодаря ее отцу.

— Мне очень захотелось поделиться радостью с папой: сказать ему, что первый мой материал пойдет в эфир. Вот я и забежала к нему на работу.

— Так ваш отец работает как раз в том банке, услугами которого я пользуюсь! — воскликнул Карлос. — Это еще больше убеждает меня в том, что я сделал правильный выбор, доверившись именно этому банку.

— А я впервые не боюсь признаться, что мой папа — банкир. Да, не удивляйтесь. Обычно я скрываю это при знакомстве с каким-нибудь юношей или даже взрослым мужчиной. Потому что они сразу же начинают относиться ко мне как-то по-другому. Я говорю непонятно? Ну вот, вы не можете этого понять, потому что вы — не такой, как все…

— Не вводите меня в краску!

— Не сердитесь. Я не умею этого объяснить, но чувствую, что вы захотели со мной встретиться вовсе не потому, что мой папа владелец крупного банка. Ведь так? И я уверена, что это обстоятельство никак не повлияет на наши дальнейшие отношения.

— Кажется, я понял, что вы имеете в виду: ваши поклонники видят в вас только богатую невесту и наперебой предлагают вам руку и сердце!

— Вы шутите, а для меня все это очень серьезно! — с некоторой обидой в голосе произнесла Валерия. — Я хочу, чтобы меня любили просто за то, что я такая, какая есть, а не за то, что я — папина дочка.

— Но может быть, вы излишне драматизируете ситуацию? У вас привлекательная внешность и, насколько я успел заметить, приятный, открытый характер. С вами легко общаться, вы обаятельны. Это не может не привлекать внимания мужчин.

— Теперь вы взялись вводить меня в краску?

— Долг платежом красен! — скаламбурил Карлос.

— Что ж, в таком случае и я не останусь в долгу: мне с вами тоже легко общаться. И, наверно, вы правы в том, что мой прежний отрицательный опыт нельзя распространять на всех мужчин.

— Безусловно! Вы еще встретите человека, которого полюбите всем сердцем и который также полюбит вас. Ведь истинная любовь абсолютно бескорыстна. Поверьте умудренному опытом старцу.

— Поверю! — приняла вызов Валерия. — И что, у вас богатый опыт в любви?

— И да, и нет, — серьезно ответил Карлос. — В своей жизни я любил только одну женщину.

— Это… ваша мама? — почему-то спросила Валерия.

— Маму я тоже очень люблю. Но то другая любовь — сыновняя. А я говорю о женщине, которую однажды увидел и полюбил навсегда.

— Ах! — вырвался восхищенный возглас у Валерии. — Неужели так бывает?

— Бывает, — подтвердил Карлос.

— А почему вы произносите это как-то… с грустью, что ли? Ваша любовь была безответной? Простите, если сделала вам больно.

— Нет, не надо извинений. Я охотно отвечу на ваш вопрос. Та женщина меня тоже полюбила, но ее любовь оказалась не такой сильной и долговечной, как моя.

— А вот это мне совсем непонятно: как можно разлюбить?! Если я кого-нибудь полюблю, то — на всю жизнь! — с горячностью заявила Валерия.

— Дай Бог, чтобы ваша любовь была взаимной, — глядя на нее с нежностью, произнес Карлос.

— Спасибо. А вы? Вы были счастливы с той женщиной?

— Да. Я был счастлив с нею в Толедо. Там мы познакомились и там же признались друг другу в любви. Я к тому времени был помолвлен с другой девушкой, но лишь встретив Ирену, понял, что значит по-настоящему любить. Я забыл и о невесте, и о своем обязательстве перед нею. Но Ирена, узнав о моей помолвке, обиделась, решила, что я посмеялся над нею, обманул ее. В отчаянии она уехала в Венесуэлу и там согласилась стать женой другого человека, не зная, что он — мой отец. Я тоже не догадывался, на ком женится отец, и приехал к нему на свадьбу…

— Боже мой! Представляю, что вам пришлось пережить! — с сочувствием произнесла Валерия.

— Да, это было тяжелое испытание для всех троих. Отец ведь тоже любил Ирену. И она вскоре поняла, что любит не меня, а его. Но их брак был разрушен печальными обстоятельствами: отца оклеветали, а Ирена поверила в эту клевету. Долгое время она считала моего отца своим врагом. Для нее это было непереносимо, и в какой-то момент она даже лишилась рассудка… Потом было много других неприятных событий. Жизнь повернулась таким образом, что Ирена стала теперь уже моей женой. Но — не из любви, а из жалости. Потому что я тогда оказался прикованным к инвалидной коляске. Так мы прожили с нею целых девять лет! Ирена была мне другом, сиделкой, матерью. Но никогда — любовницей. Да и женой она, по сути, не была, так же, как я не был ее мужем. Я цеплялся за Ирену изо всех сил, надеясь, что когда-нибудь она все же сумеет меня полюбить. Но она любила только моего отца! И однажды я все-таки нашел в себе силы развязать этот узел: оставил Ирену. Теперь они с отцом счастливы.

— А вы? Как же вы?! — едва сдерживая слезы, воскликнула Валерия.

— Господь оказался милостив и ко мне. Как раз в то время, когда я решил оставить Ирену, мне удалось найти мою маму, с которой я был разлучен с самого рождения. У нее была очень тяжелая жизнь, и теперь я нахожу радость в том, что пытаюсь сделать счастливой маму.

— По-моему, вам это вполне удается. Ваша мама буквально светится счастьем. А что же ваш отец? Он не любил ее?

— Тут все сложнее. Дело в том, что человек, которого я называю отцом, на самом деле не мой родной отец. Но он воспитал меня как сына, и я люблю его как отца.

— Да, у вас была непростая жизнь, — сказала, вздохнув, Валерия. — И тем более удивительно, что вы сумели сохранить в душе мир и любовь.

— Увы, так было не всегда, — признался Карлос. — Мне приходилось переживать и отчаяние, и озлобленность. Лишь не так давно я, кажется, обрел душевное равновесие.

— Но вы все еще любите свою Ирену?

— Да, люблю. Только теперь это чувство не то чтобы притупилось, а сгладилось, стало не таким острым. Воспоминание об Ирене больше не связывается у меня с болью утраты. Наоборот, я испытываю счастье от того, что вся моя жизнь оказалась окрашена этим чистым и светлым чувством.

— А вы никогда не допускали мысли, что вам еще может встретиться какая-нибудь другая женщина, которую вы полюбите? — простодушно спросила Валерия.

— Одно время мне казался вполне возможным такой вариант, но сейчас я в этом опять не уверен, — искренне ответил ей Карлос.

— Я никогда не встречала такого человека, как вы! — восхищенно произнесла Валерия. — Правда, вы во многом похожи на моего отца: он тоже хранит верность моей маме, которая умерла десять лет назад. Но отец — совсем из другого поколения. А те, кто помоложе, обычно воспринимают такую цельность и преданность как некий пережиток. Моего отца, к примеру, считают странноватым даже многие его сверстники.

— Валерия, вам не следует осуждать тех, кому кажется странным поведение вашего отца. Эти люди не могут понять его, потому что сами не испытали столь же сильного чувства. Не знаю, к сожалению или к счастью, но любовь такой силы выпадает далеко не на каждую жизнь…

Они посидели еще какое-то время молча, а затем Валерия сказала, что уже поздно и что она отняла слишком много времени у своего собеседника.