Корейский для начинающих (СИ)

Скинув свою тяжеленную из-за одолженного у начальника большого объектива зеркалку на Таку, я почувствовала облегчение. Осмотрев достопримечательности в виде небольшого пруда с какими-то крупными ярко-оранжевыми рыбами и пару небольших будок с Буддой, мы отправились к маяку, расположенному на отвесной скале, где дул такой сильный ветер, что мою любимую соломенную шляпу сдуло с головы и унесло вниз, вроде бы в зону досягаемости. Там проходила тропка до открытой площади, где фотографировались туристы. Главное, чтобы не улетела дальше. Но оказалось, со шляпой пришлось расстаться навсегда, так как, спустившись к подножию маяка, я не смогла найти пропажу, а взбираться по небольшим выступам для лучшего просмотра местности побоялась. Внизу в глубоком ущелье, где плескались волны, было целое захоронение утерянных платков, кепок и шляп, но это ничуть не подняло моего боевого духа.

Нафотографировавшись на крутом утёсе, группа отправилась к главной дороге парка, поднимаясь по бесконечным лестницам обратно в гору. Ещё раз глянув вниз с небольшой веранды маяка, я обнаружила, что моя шляпа покоится в том же месте, куда и улетела, просто снизу она не попадала в зону видимости. Во мне боролись два чувства: оставить её там и не рисковать переломаться к чертовой бабушке, хоть и выступ, на котором она лежала, и не казался таким высоким, но сильный ветер мог сыграть со мной злую шутку, или рискнуть конечностями и головой в попытке её достать. Группа уже сильно обогнала меня, но, закусив губу, я приняла решение попробовать вернуть потерю. Как оказалось, мне было по силам забраться на невысокий выступ и достать шляпку, но едва не сорваться, увидев, как из трещины выползает нечто мерзкое, похожее на сколопендру*. Едва не завизжав от ужаса, я на скоростях спустилась вниз, держа в зубах многострадальную шляпку.

Совершив подвиг и отойдя от шока, я ринулась вверх по лестницам догонять скрывшихся из виду своих, на радостях не отказав корейским туристам снять их на фоне маяка и открывающегося за ним вида на море и корабли. Они были удивлены, что, попросив меня об одолжении на английском, получили ответ на родном корейском. Мило улыбаясь, троица молодых людей весело замахала мне на прощание.

Истекая потом, я догнала всех уже наверху, где Женя и Таку сидели на лавочке с сигаретами прямо рядом с надписью о запрете курения. Я поддержала их компанию, выдула у Гюнай полбутылки воды одним махом, шлифанув марининым пивом, и мы отправились вниз по склону обратно к автобусу. Старшая Ан сонсеним предложила нам посетить знаменитый пусанский рыбный рынок, где нас ждала встреча с разнообразными морскими обитателями, а также, снова обед с профессором. Рынок, как и ожидалось, источал весьма неприятные запахи, но разнообразие его не могло не поразить. Огромный королевский краб, враскоряку сидящий на дне одного из аквариумов, позой напоминал дворового гопника, только сигареты в зубах не хватало, за что тут же был ласково назван Васянычем. Ещё в лотках плавали какие-то странные, похожие на мужские достоинства жирные черви, которые, я, в общем-то, так и окрестила. Сложив кулачки у щёчек, я по-корейски обозвала сие недоразумение милашками, вызвав у торговавшей рыбой ачжумы смех. Сашими или по-корейски «Хэ», которыми нас угощал Хонг гёсуним, оказались просто божественными, вторым же блюдом был суп из рыбьих голов, по вкусу напоминающий обыкновенную уху.

Уставшие и наевшиеся до отвала, мы поехали в общагу на автобусе, так как свою машину уже отпустили. Водители автобусов в Корее заняли особенное место в моем сердце, по приезду в Россию я обещала целовать ноги нашим маршрутчикам, так как каждая поездка здесь была рисковым делом. Стоять, ни за что не держась, было невозможно, посему, если не было свободных мест, я намертво вцеплялась в ближайшую перекладину и то умудряясь повалиться на рядом стоящих людей. Принцип домино здесь срабатывал отменно.

Слушая музыку, я глядела на то, как находящаяся рядом Гюнай уступила незнакомой бабульке место, та, поблагодарив вежливую иностранку, так как то было не специально отведенное для старичков, беременных и инвалидов место, забрала из её рук красную сумку. В Корее, удивительно, было нормальным, если сидящие люди просто забирали вещи из твоих рук на время поездки. Я едва не подпрыгнула на месте от неожиданности, когда, вынырнув из толпы, со мной рядом неожиданно оказалась Ан сонсеним, которая протянула мне свой телефон.

— Что случилось? — выдергивая наушник из уха, спросила я недоуменно.

— Ваш мужчина звонит, — с немного подозрительной улыбкой пояснила она.

— Он не мой мужчина, — бросила я, недовольно нахмурив брови, хотя понимала, что Ан сонсеним могла попросту неправильно выразиться по-русски.

— Извините, — но по хитрющему взгляду и усмешке мне стало ясно, что она прекрасно понимала, о чём говорит.

Не зная, что ему от меня понадобилось, я собрала силы в кулак и приложила трубку к уху.

— Ёбо…сеё, Юн Сон щи, — с запинкой сказала я «аллё» на корейском, едва не треснув себя по лбу, ведь отдельно «ёбо» — переводилось как обращение «дорогой» жены к мужу.

— Здравствуйте, Анна, — отозвался собеседник на том конце провода. — Последняя наша встреча была не слишком приятной…

— Это точно, — устало согласилась я, чувствуя, как учащается пульс.

— Я не хотел, чтобы вы подумали негативно обо мне, я вовсе не имел в виду ничего плохого тогда. Просто был немного удивлен встрече, — пояснил он нейтральным голосом, будто вовсе не считая себя виноватым. — Прошу прощения, если вы меня не так поняли.

Как же, не так поняла…

— Юн Сон щи, и вы меня извините за излишнюю грубость, если вас это задело, — проговорила я, обдумывая, а не виновата ли я сама, восприняв ту его фразу в штыки? — В тот бар мы попали случайно, просто изучали местность, — про то, что мне тогда хотелось выпить что-то помимо пива, соджу и макколи я, естественно, умолчала. — Да я и сама была удивлена вашему появлению.

В трубке раздался короткий смешок.

— Вы сейчас заняты? Я бы хотел сгладить то недоразумение…

Глаза мои достигли почти идеально круглой формы, а сердце отчего-то собиралось выпрыгнуть из груди, несмотря на то, что я отчаянно сопротивлялась всё более настойчивой мысли о том, что он мне нравится, невзирая на его возраст и семейное положение. Всё было как-то неправильно, и нашей четвертой встрече я не смогу найти оправданий, ведь свой долг за ту небольшую аварию он уже заплатил сполна, да и иска уже вряд ли ждёт. Несмотря на сильно смахивающее на деловое общение, я всё больше запутываюсь и всё больше интересуюсь им, как мужчиной. Нужно было заткнуть себе рот и хорошенько прикусить язык, когда я невольно ответила:

— Сейчас я еду с экскурсии в общежитие и буду свободна не раньше, чем через два часа…

— Хорошо, тогда до встречи, я за вами заеду…

Немигающе глядя сквозь ждущую от меня увлекательного рассказа Гюнай, я захлопнула раскладушку телефона и медленно, как-то отстраненно отдала её Ан сонсеним, вернувшись в реальность только когда Гюнай защелкала пальцами у меня перед носом. Автобус тряхануло на повороте, и я едва не села на голову старушке, забыв, что нужно держаться.

— Значит, на свидание пригласил, — сказала Гюнай, видимо, гревшая уши во время нашего разговора.

— Нет, ну, что ты… Это не свидание…

— Ты сейчас мне пытаешься соврать или самой себе? — поддела она. — Ты же говорила, что он женат?..

— Женат? — подхватила сонсеним. — Значит, это плохой человек, — рассудила она здраво.

— Что ему от меня надо?

— А как же Нам Юн? Он же тебе нравится…

— Гюнай, Нам Юн мне, конечно, нравится, но не так сильно, я уже говорила, а Юн Сон… — но я оборвала себя на полмысли, пытаясь расставить приоритеты. — В общем, не знаю, в любом случае, я не буду делать глупостей…

— Ань, он же старый…

— Нормальный он, ничего не старый, — неожиданно вступилась я, ведь мне всегда нравились взрослые мужчины. — Просто я должна разобраться что же ему нужно от меня…