Мир Кристины

— Еще и ерничать!? — ужаснулся Майк.

— Да, именно. Ерничать, язвить и фиглярничать! Я, кажется, не давала вам к этому ни малейшего повода.

— Сударыня! — строго заявил Майк, — В таком разе, прошу простить мои амикошонские манеры и фиглярские замашки. И позвольте откланяться!

Майк повернулся спиной и даже сделал вид, будто собирался уходить. Самым решительным образом. Бесповоротно, так сказать.

— Нет уж! Извольте остаться! И объясниться! — очень громко сказала Кристина, — Это возмутительно!

Майк нехотя повернулся, посмотрел на часы, вздохнул.

— Стоймя объясняться будем? Может, это… проследуем на кухню? Чай, баранки, сухари и все такое. Вы любите сладкое?

Кристина, молча, жестом пригласила его проследовать в направлении кухни.

— Только после вас! — жестко ответил Майк.

Что собой представляет четырехметровая кухня в хрущевской пятиэтажке сведущим людям объяснять не надо. Крохотный стол, две табуретки, газовая плита, раковина и посудный шкаф в цветочек. Над головой плафон, на окне веселенькие занавески. Человеку средних габаритов одному тесновато, вдвоем, как ни странно, в самый раз. Парадокс российского быта. Чем меньше квадратных метров, тем теснее общение.

Телам тесно, мыслям и чувствам просторно.

— Присаживайтесь, Михаил! — светским тоном предложила Кристина, — Чай, кофе?

— Пивка бы… — мечтательно протянул Майк.

— Спиртного в доме не держу! — осадила его она.

— И правильно! Сухой закон — самое величайшее изобретение человечества. Второе, после изобретения женского корсета. До сих пор недооцененное, кстати. Была б моя воля…. Я б всех этих алкашей собрал бы в одну кучу и… за полярный круг! Пустые бутылки из-под спирта собирать. Им дело привычное, экология опять же в выигрыше.

Кристина между тем, поставила на стол две чашки, сахарницу, вазочку с конфетами. Плеснула в чайник ровно две чашки воды и поставила на огонь.

— Итак! — повернувшись к Майку, резко спросила она.

— В смысле?

— Господибогмой! От кого букет?

— От инкогнито! — не моргнув глазом, ответил Майк.

— Как вы узнали мой адрес?

— От него же!

Два дня назад Майк и сам не заметил, как свернул с эстакады у Рижского вокзала и оказался на проспекте Мира. Автоматически развернулся под эстакадой у метро «ВДНХ» и через пять минут остановился у магазина «Электроника».

У него и в мыслях не было ничего такого. Искать девушку Кристину? Все произошло как-то само собой, на автопилоте.

Майк припарковал джип прямо у центрального входа и вошел в магазин. Повертел головой вправо-влево, увидел то, что нужно, и направился к стойке заказов.

За стойкой сидела какая-то невыразительная накрашенная девица.

— Я могу вам помочь? — стандартно улыбаясь, спросила она.

«Ты — нет!» — успел подумать Майк. Вслух, разумеется, произнес другое:

— Мне нужна девушка курьер по имени Кристина. У вас есть такая?

— Есть! — с готовностью кивнула девица, — Она вас обслуживала на дому?

— Можно и так сказать, — подтвердил Майк.

— У вас претензии? Какие-то проблемы? — спросила девица.

— Проблема одна. Она оставила у меня в мастерской свой лифчик и, сидя по всему, ключи от своей квартиры, — брякнул Майк.

У девицы от изумления глаза вылезли из орбит. И широко распахнулся рот.

— Кто… Криска-а!?

— Именно! Криска! — подтвердил Майк. И, понизив голос, добавил, — Только никому ни слова, идет? Пусть это останется строго между нами. Между мной и… вами! Сами понимаете, вмешиваться в интимную личную жизнь, как-то это… не того. Пойдут пересуды, сплетни! Никому ни звука, короче! — обаятельно улыбнувшись, закончил Майк.

— Ладно вам! — очнувшись от его гипнотической улыбки, заявила девица, — Чтоб Криска и.… Ни за что не поверю!

— Я и сам глазам не поверил на утро. Это надо, быть такой рассеянной! Дайте, солнышко, мне ее адрес. И по возможности телефон.

Девица за стойкой менее всего походила на «солнышко». Но Майка подобные мелочи никогда не волновали.

— Телефона у нее нет, — ответила девица.

— Ясное дело, — кивнул Майк, — Портной всегда без порток, одаривающий телефонами сам всегда без связи с внешним миром. Аксиома.

На кухне у Кристины засвистел чайник. Громко, как пригородная электричка.

— Господибогмой! От кого букет? — гневалась она.

— От инкогнито. Он, знаете ли, натура неопределенная, лица не имеет.

— Вы еще долго намерены издеваться надо мной!?

Майк ушел. Отвечать на риторические вопросы не его стиль. В самом деле, что можно ответить на вопрос: «Я царь или не царь?». Еще спросите, «Быть или не быть?». Или того хуже, «Где мои очки?». Риторические вопросы — это вопросы, устремленные в космическое пространство. Отвечать на них следует существам из других галактик. Не нам, грешникам.

На пороге кухни Майк провернулся и отдал по-французски честь, приложив два пальца к козырьку фирменной кепочки. И скрылся за дверью. Кристина скорчила себе в зеркало какую-то неопределенную гримасу и пожала плечами.

Но это было только начало.

Каждое утро ровно в семь, (будь он неладен, этот возмутительный тип!), раздавался звонок и в проеме приоткрытой двери возникал очередной огромный букет роз.

Во второй раз, опять увидев в глазок цветочную клумбу, Кристина широко распахнула дверь и, не менее широко раскрыла рот, готовая высказать все, что накипело на душе.

— Давайте договоримся сразу! — выпалила она.

Но на пороге с букетом стоял молоденький парнишка, почти школьник, в такой же фирменной кепочке, что была на Майке в прошлый раз. Физиономия юноши была откровенно заспанной. Он мрачно поздоровался, сунул букет в руки опешившей Кристине, попросил черкнуть в блокнот какую-нибудь закорючку и был таков.

Потом была девушка. Потом средних лет тип с бельмом на левом глазу. Все в фирменных кепочках и все, естественно, с букетами. На вопрос, от кого цветы, пожимали плечами.

— Без понятия!

— Вам виднее!

— Спросите у начальства, вот телефон.

Первые три дня, вернее, три утра, Кристина по инерции негодовала. Слегка. Подозревала какой-то подвох, какую-то насмешку. С каждым разом негодования становилось все меньше и меньше. Потом незаметно для себя Кристина смирилась. В конце концов, каждая женщина достойна, как минимум, одного букета цветов в день. Чем она-то хуже? В этом нет ничего сверх естественного. К концу недели она уже привыкла к утренним звонкам, как к данности. Букеты роз постепенно оккупировали квартиру Кристины.

Розы, розы, розы, розы! Букеты различались только размерами. И, разумеется, цветом. Такого буйства цветов и оттенков наша бедная Кристина, естественно, никогда вживую не видела. Даже не подозревала о таком многообразии. Ни один из букетов не повторял другого. К концу первой недели комната Кристины превратилась, то-ли в артистическую гримуборную популярной супер-зведы, то-ли в филиал цветочного салона средней руки.

Пришлось зайти в цветочный магазин, проконсультироваться. Как, каким образом их лучше всего сохранять? Как ухаживать, чтоб дольше не потеряли своей прелести? Возможно ли некоторые из них засушить на память? Как это делается?

Словом, забот и тревог у нашей Кристины заметно прибавилось. Если бы у нее был свой небольшой клочок земли! Маленький сад. Хотя бы, два на три метра….

Мечты, мечты.

Конечно, зловредные шипы внесли свою ложку дегтя. Пару раз с непривычки Кристина довольно больно укололась. До крови. Пришлось доставать на кухне из аптечки йод, бинт и вату. Тщательно перебинтовывать указательный палец правой руки. И мизинец левой. Но это пустяки по сравнению с ощущением радости и затаенного восторга.

К началу следующей недели она уже сравнивала одни букеты с другими. Вчерашний был явно лучше сегодняшнего. Но менее выразителен, нежели позавчерашний.

Короче, вечерами она уже заготавливала банки с водой. И даже купила на рынке две симпатичные вместительные вазы.

Конвейер букетов работал бесперебойно, как сборка машин на автозаводе Форда. Соседи недоумевали и откровенно изнывали от любознательности. Высказывали различные предположения о происхождении букетов. Пересказывать их воспитание не позволяет.