А может?.. (СИ)

— И как вам на Самуи? — спросила Торри.

Нина загадочно улыбнулась и поджала губы.

— Было… Горячо.

Flashback

Таиланд, остров Самуи

Касательно времяпрепровождения в Таиланде у Йена и Нины были особые планы: ещё задолго до этого путешествия они хотели попробовать заняться йогой вместе. Однако в этот раз ребята решили, что групповые занятия йогой с базовыми позами не для них — по крайней мере, в этой поездке, которой изначально был задан романтический тон. Именно поэтому Нина и Йен решили нанять на острове англоговорящего тренера и заняться акройогой — парным видом йоги, который отлично развивает не только чувство равновесия, но и учит доверять своему партнёру. Начав с базовых поз, уже к концу недели ребята подолгу могли выполнять гораздо более сложные упражнения даже несмотря на то, что у Йена в этой сфере практики было немного. Впрочем, он быстро всему учился, а отсутствие опыта с лихвой компенсировали физическая сила и умение быстро скоординироваться и подстраховать партнёра, так что Нина в его руках чувствовала себя как никогда надёжно. Однако в роли опоры Йен выступал отнюдь не всегда: когда они с Добрев менялись ролями, он попробовал побыть и так называемым «лётчиком», выполняя асаны практически в воздухе с поддержкой Нины, чьей физической силе и выдержке Сомерхолдер не переставал удивляться.

— Это невыносимо, — прохрипел Йен, когда ребята выполняли так называемую позу сложенного листа. — Ещё немного, и я пошлю тренера к чёрту, — сказал он, убедившись, что инструктор его не слышит. — Занятия с тренером — это, наверное, здорово, но больше всего на свете я хочу уединиться с тобой.

Нина прекрасно его понимала: акройога невероятно сближала партнёров не только потому, что выполнение упражнений требовало полного взаимодействия и взаимопонимания, но и потому, что некоторые асаны — например, как та, которую ребята сейчас выполняли, — были достаточно откровенными, а потому невероятно возбуждали их обоих. Контролировать ощущения Нине было трудно и потому, что из-за жары Йен занимался в одних шортах, так что она могла видеть его торс с прорисовывавшимися кубиками пресса и руки, на которых проступали вздувавшиеся от нагрузки вены — а это для Добрев было смерти подобно.

— Ну где же ваша выдержка, мистер Смолдер-холдер? — улыбнувшись, произнесла девушка.

— К чёрту её. К чёрту.

Как и предписывали правила выполнения этой асаны, Нина удерживала нижнюю часть туловища Йена на своих стопах, находившихся примерно в области его паха, а голова Сомерхолдера находилась ближе к низу её живота. Вся нагрузка в этот момент, конечно, приходилась на Нину, так как удерживать мужчину весом в 80 килограмм, да ещё и практически полностью расслабленного, нужно было именно ей, однако болгарка не чувствовала даже дрожи в конечностях и боли в мышцах: тело привыкло.

— Отлично! — похвалил тренер, молодой паренёк лет двадцати пяти с характерным тайским акцентом. — Продолжаем удерживать позу сложенного листа, только теперь с массажем.

Йен почувствовал, как где-то внутри прошёл приятный холодок, когда Нина коснулась его кожи и медленно прошлась руками от нижней части спины к верхней, совершая нехитрые круговые массирующие движения, периодически сжимая его кожу. Ощущая тепло рук болгарки, Сомерхолдер непроизвольно напрягал мышцы спины, и Нину это заводило ещё больше.

— Расслабься, — шепнула она ему.

Как бы это ни было парадоксально, но Йену стоило немалых усилий выполнить её просьбу.

Когда тренер скомандовал выйти из асаны, Нина взяла Йена за руки, переплетя пальцы, а на выдохе выпрямила свои руки, согнув колени так, что ноги Сомерхолдера оказались на полу. Через мгновение он встал на пол уже самостоятельно. Через несколько минут занятие было окончено известной многим позой Лотоса.

— Я никогда не думал что йога — это так… Сексуально, — признался Йен, когда остался с Ниной наедине.

— Любой вид спорта становится сексуальнее, когда занимаешься им со своим парнем или девушкой, — улыбнулась Нина.

— Но всё-таки лучше заниматься им наедине друг с другом. Меня переворачивало, когда я понимал, что инструктор так же, как и я, видит тебя в обтягивающей майке и леггинсах в таких позах.

— Так… Сто-стоп-стоп, — с улыбкой протянула болгарка, обвивая руками шею возлюбленного. — Что я вижу… Йен Сомерхолдер ревнует?

— Имею право, — сказал Йен. — В этом плане я сам себе напоминаю ребёнка в детском саду, который не желает делиться чем-то дорогим с другими детьми, но… Всё же акройога — это достаточно интимно. Уж не знаю, что было в голове у этого тайца, но я пару раз видел его взгляды, и в такие моменты хотелось крикнуть: «Эй, чувак, я бы посоветовал тебе хоть изредка поглядывать на меня, а не на бёдра моей девушки, а то вдруг в конце занятия зубов недосчитаешься».

Нина рассмеялась.

— Обещаю, если ты захочешь продолжать заниматься акройогой, мы будем ею заниматься наедине.

— Совсем другое дело, — удовлетворённо сказал Йен, притянув Нину к себе и поцеловав в шею.

— Ревнующий Смолдер… Вау-вау-вау, — хитро улыбнулась Кэндис.

— А я с ним согласна. Честно, не смогла бы вставать в такие позы под наблюдением кого-то третьего, — призналась Кэт.

— Инструктор нам нужен был для подстраховки, потому что акройогой мы оба занимались впервые, — объяснила Нина.

— Это сложно? — спросила Торри.

— Лучше, чтобы в паре один из партнёров всё же имел хоть какой-то опыт в йоге: тогда не придётся тратить много времени на изучение базовых асан. Если у одного из них что-то не получается, второй всегда подтянет. Но, в принципе, это необязательно: можно ведь начать и с лёгких поз. А в остальном… На самом деле, это просто, только нужно, чтобы мышцы привыкли.

— Кажется я знаю, чем мы займёмся с Полом на выходных, — с хитрой улыбкой сказала Торри, скрестив руки на груди.

— Думаю, ему понравится, — кивнула Нина. — А если ещё и Йен расскажет…

— Василевски не отвертится, — хохотнула Кэндис, кладя на тарелку кусок пиццы.

— А как вам в Стамбуле? — спросила Кэт.

— А в Стамбуле мне больше всего запомнились две вещи. Первая — наши утренние прогулки, — с долей мечтательности ответила Нина, снова закрыв глаза и будто бы оказавшись в этом завораживающем городе. — Мы поздно ложились спать, так как часто бывали в местных клубах, но каждое утро исправно вставали в шесть часов, чтобы побродить по Стамбулу, когда ещё не слышен гул машин. Вместо него — крики чаек и шум прибоя, вместо туристов — уличные коты. Они, кстати, вполне ручные — могут походить вокруг тебя, поластиться. Мы их часто подкармливали — вы же знаете нашу слабость к котам. На самом деле, утренний Стамбул напоминает сказку. Только представьте: солнце уже встало, главы мечетей золотятся, но весь город окутан лёгкой дымкой — это очень загадочно. Но Турция — это другая планета. Если в Бразилии я чувствовала себя как дома, то к этой стране, наверное, привыкнуть не смогла бы никогда, — призналась Нина.

— Наверное, это как раз та страна, где хорошо быть только туристом, — покачала головой Кэт.

— Именно.

— Ты говорила, что в Стамбуле тебе больше всего запомнились две вещи. Какая вторая? — спросила Торри.

— То, как мы с Сомерхолдером накурились в кальянной.

Услышав последнюю фразу Добрев, девушки переглянулись.

— Да ладно?! — со смехом спросила Кэндис. — Прям накурились?

— Кэндис, а как ещё можно накуриться? — рассмеялась Торри.

Flashback

Турция, Стамбул

— Ты когда-нибудь курила кальян? — спросил Йен, затянувшись.

— Не приходилось, — ответила Нина.

— Попробуй, — предложил Сомерхолдер, протягивая девушке мундштук со шлангом. — Это как лёгкая фруктовая сигарета.

После первых двух затяжек Нине кальян показался действительно не «тяжелее» обычных женских сигарет. Во рту оставался приятный яблочный привкус. Однако по мере того, как Йен и Нина раскуривали кальян, ощущения становились другими: начинала кружиться голова, а глаза как будто бы застилала белая пелена.