Мы видели звезды лишь на старых фотографиях (СИ)

К моему счастью, слова брата прервал требовательный стук в дверь, и Георг тут же сорвался с места, похлопывая себя по карманам. Достав портмоне, он двинулся к двери, чтобы расплатиться за доставленную пиццу.

Билл проводил Георга взглядом, а затем посмотрел на меня. Садясь на диване и пододвинувшись поближе к его краю, брат заговорил:

— Том, — он снова бросил взгляд на Листинга, понизив громкость голоса. — Том, если ты не хочешь говорить о Лили сейчас, можем обсудить это дома. Только не будь таким кислым, ладно?

— Ты думаешь, я не хочу говорить о Лили при Георге? — спросил я, слегка нахмурившись.

— И при Георге, и при Густаве, и вообще при всех, — закатил глаза близнец. — Ты пытаешься так тщательно её скрыть, что ещё мне думать?..

Я свёл руки на уровне груди и откинулся на спинку стула.

— Никого я не скрываю. Просто не о чем говорить. Ни Георг, ни Густав тут не причём, — ровным тоном проговорил я и всем своим видом дал брату понять, что тема закрыта.

— О’кей, — пожал плечами Билл и, разминая шею, двинулся к Георгу, который уже приближался к нам с парой коробок пиццы в руках. — Только я-то знаю, какой ты у нас скрытный, — на секунду задержавшись около меня, шепнул близнец.

Я в изнеможении прикрыл глаза, устало вздыхая. Конечно же, я не скрывал ничего от своих друзей, просто моё общение с Лили было для меня чем-то поистине сокровенным, которым попросту не хотелось делиться ни с кем. Билл часто шутил по поводу нашей затянувшейся переписки, а Георг и Густав удивлялись моей заинтересованности в человеке, которого я даже никогда не видел. Но я не мог и не хотел объяснять им всем, что мне ещё ни с кем не было так хорошо, как с Лили, пусть и на расстоянии. В своей голове я не рисовал какой-то идеал, которому она должна соответствовать. Я не пытался представить её, хотя образы часто непроизвольно лезли мне в голову, но тут же были безжалостно прогнаны. Я не боялся разочароваться. Я просто жил настоящим, наслаждаясь общением с девушкой, которая, казалось, понимала меня на все сто процентов.

— Ешь, пока горячая, — сев рядом со мной с коробкой пиццы на коленях сказал Георг и поиграл бровями, вдыхая аромат одного из моих любимых блюд.

— Я правда не голоден, — возразил я, слабо улыбнувшись.

— Брось, Том, — Листинг слегка толкнул меня плечом и, обнимая меня за шею одной рукой, взял кусок пиццы в другую и приблизил его к моему лицу. — Давай, за маму, за...

— Фу-у-у, — Билл изобразил рвотный позыв и схватился за свой живот, покосившись на меня и нашего друга. — Сахарные голубки, можно миловаться где-нибудь в другом месте?

Георг смерил его недовольным взглядом и бросил кусок пиццы в коробку, а мой близнец продолжал по-дебильному шутить.

— Что будет, если Лили узнает, что ты завёл себе любовничка? — усмехнулся он, кусая свою «Маргариту» и заваливаясь на диван.

Георг моментально развернулся в мою сторону, перестав жевать.

— Заткнись, пока я не засунул эту пиццу тебе в задницу, — сжав зубы, прорычал я.

Басист несколько секунд смотрел на меня, словно ожидая новой волны гнева в сторону Билла от меня, а затем молча продолжил жевать.

— Щас умру от страха, — доедая свой кусок и облизывая палец, хихикнул брат.

— Смотри не подавись, — со злостью процедил я и залез в карман куртки, чтобы достать пачку сигарет.

— Да ладно тебе, чего скривился сразу? Я ж просто шучу, — примирительным тоном произнёс Билл и широко улыбнулся.

— Отвали, — буркнул я и, засовывая в рот сигарету, направился к выходу из студии, чтобы покурить на свежем воздухе.

— Злишься? — близнец вскочил с дивана и двинулся за мной. — Ты чего такой обидчивый? Георг, я ж ничего обидного не сказал?

Листинг отрицательно покачал головой.

— Нет, но...

— Вот и прекрасно! — прерывая растерянного басиста, продолжал Билл. — Том, ты чего, как девчонка?..

Дальнейших слов брата я не слышал. А может, и не хотел слышать. Сегодня он меня раздражал. Сегодня меня раздражало практически всё, потому что ожидание ответа от Лили сводило меня с ума. Жужжание брата над поим ухом, которое лишь усиливалось, заставило меня вновь закрыть глаза и задуматься о своём. Заткнётся ли он когда-нибудь? Нет, не думаю...

====== Противостояние ======

POV Виктория

Emily Wells — Becomes the Color

Пасмурная погода полностью соответствовала моему настроению. Уснув под утро и беспокойно провертевшись в поверхностном сне лишь час, я подскочила в самую рань и, не раздумывая, бросилась в центральную городскую больницу, где вчера оставила свою беременную подругу совсем одну.

За полсуток я успела успокоиться, взвесить все «за» и «против» и понять, что Эмили, как и мой отец — свободные, взрослые люди, которые в состоянии распоряжаться своими судьбами без моего благословения. К тому же, донести такую информацию до меня действительно было бы сложно. Наверное, они еще решали, как это сделать, просто тайное стало явным внепланово.

До начала рабочего дня оставалось около двух часов, поэтому я, прихватив с собой корзинку со свежими фруктами, поймала такси и на всех парах мчалась к зданию больницы, чтобы поговорить с подругой и попросить у неё прощения за своё резкое поведение. К счастью, я проснулась довольно рано для того, чтобы избежать пробок на дорогах, поэтому автомобиль доставил меня на место назначения за каких-то десять минут.

Расплатившись с водителем, я буквально бегом ворвалась в здание, обложенное красным кирпичом, и сразу же направилась к нужной мне палате.

— Можно к мисс Крэнстон? — тихо обратилась я к полноватой, приземистой дежурной медсестре, которая в данный момент изучала какие-то бумаги, сидя за своей стойкой.

— Крэнстон, — поднимая на меня глаза и поправляя очки, повторила за мной женщина. — Думаю, она ещё спит, но мы можем сходить проверить, — суровое выражение лица медсестры сменилось на тёплую улыбку, и мне сразу же стало легче.

Приоткрыв дверь палаты, медсестра просунула голову в проём.

— Мисс Крэнстон, к вам посетитель, — чётко произнесла она и, сделав шаг назад, дала мне дорогу.

— Привет, — несмело произнесла я, заходя внутрь. — Я тут подумала, что не стоило так… — подняв взгляд на Эмили, я увидела, что глаза её наполнены слезами, а руки протянуты вперёд в ожидании объятий. Замешкав, я начала озираться в поисках поверхности, куда можно поставить злосчастную тяжеленную фруктовую корзинку.

— Да брось уже её хоть на пол! — с привычной истеричной ноткой в голосе воскликнула Эмили, и я улыбнулась — узнаю свою подругу. По совету девушки опустив корзину на кафель посреди палаты, я присела на краешек кровати пациентки, и заключила её в крепкие объятия.

— Я с тобой, милая, — прошептала я. — Я, конечно, в шоке, что вы с моим отцом провернули за моей спиной ТАКОЕ, — кивнув в сторону живота подруги, добавила я. — но это вовсе не причина для того, чтобы рушить нашу дружбу. К тому же, в конце концов, теперь мы родственники. Разве можно мечтать о большем? — накручивая тёмный локон волос Эмили на палец, произнесла я.

— Виктория, — дрожа всем телом, заговорила шатенка. — Ты не так поняла… Это ребёнок Лукаса. Я никогда не спала с твоим отцом…

Осторожно убрав руки с шеи подруги, я немного отодвинулась назад, пытаясь переварить только что услышанное.

— Мне придётся попрощаться с кем-то из вас, понимаешь? — всхлипнув, проговорила Эмили. — С вашей семьёй или со своим ребёнком. Вряд ли Уиллу нужна беременная слониха, — горько усмехнувшись, заключила она.

— Думаю, он сам решит, кто ему нужен, а кто нет, — стараясь рассуждать трезво, сказала я. — Мы должны сказать ему, — беря шатенку за руку, и заглядывая в её заплаканные глаза, наставительно произнесла я. — И сказать правду. Твой ребёнок ни в чем не виноват, Эмили. Я не позволю тебе отнять у него жизнь.

Достав из сумочки мобильный телефон, я принялась набирать отцу сообщение. Мысли путались, но я старалась выражать их как можно чётче, так, чтобы родитель понял, зачем ему с утра пораньше нужно оказаться в центральной больнице, и почему при этом нельзя паниковать.