Плод нашей нелюбви (СИ)

- Тихо, женщина, я дочь не слышу! А вот пинаться, Миечка, не обязательно было, – рассмеялся он, получив пяточкой по щеке. – В общем, мы тут посоветовались и решили... Филя, сидеть, – скомандовал мужчина, пес послушно выполнил команду. – Мы с Мианной Дмитриевной посоветовались и приняли решение: отныне вы, Феликс, приняты в семью Билан, поздравляю! – певец пожал протянутую собакой лапу, на что питомец громко гавкнул.

- Нормально, – удивлено вскинула брови Гагарина. – А чего вы Полю не спросили?

- Ну ты понимаешь, да, Полин, у них там уже свои секреты, и никого даже не смущает, что эта мадам пока еще в моем животе! – обиженно ответила Пелагея. – Я же говорю, я, мама, просто мимо проходила. Папина дочка, блин.

- Ой, а у кого-то дефицит внимания, – каждый раз, когда Пелагея так говорила, Диму умиляла эта «ревность». – Иди сюда, страдалица, – он попытался ее обнять, но девушка отступила на полшага назад.

- Нет, – она слабо мотнула головой, мягко убирая Димины руки. – У меня теперь Филька есть. Пойдем, мой хороший, хоть водичкой напою тебя.

Напоив и накормив нового члена семьи, Пелагея удобно устроилась на диване, не обращая никакого внимания на Билана, и включила телевизор. Феликс сел рядом, прожигая девушку любопытным взглядом.

- Ну, и чего мы так смотрим? Давай залазь уже, – она похлопала по мягкой обивке дивана, улыбнувшись. Глаза питомца загорелись, и уже через секунду он лежал рядом с новой хозяйкой. Смотря какой-то сериал, девушка нежно гладила собаку по шерстке, в то время как тот крутил головой, осматривая комнату. Вскоре, когда это бессмысленное занятие надоело Феликсу, он заметил Полин живот. Навострив ушки и принюхавшись, он негромко гавкнул, словно спрашивая у присутствующих: «Что это?».

- Что, Филька, Мию увидел? – улыбнулась Поля. – Вот через несколько месяцев будешь прятаться по всем углам, чтобы тебя за хвост не таскали, – подползая поближе, песик положил голову на ее живот, будто защищая малышку от чужих глаз, и закрыл глаза.

- Дим, чего это с ней? – полушепотом спросила Полина, входя в дом. Друзья сидели на улице и разговаривали о жизни Поли и Димы. – Поругались?

- Нет, просто она начала бояться, все-таки скоро роды, боится, что что-то может пойти не так. Сегодня напугала меня до смерти: почувствовала, как малышка ножкой уперлась, и Поля ощутила твердость, начиталась всяких статей, что твердость живота – это предвестник скорых родов, откуда-то мысли о кесаревом сечении взяла. Пока вез ее в женскую консультацию, она плакала, говорила, что не хочет ложиться на операционный стол. Еще парочка таких выходок – и дочь вместо отца увидит седого дедушку.

Гагарина изумленно покачала головой.

- А куда эта убийца твоих нервных клеток подевалась? – заглядывая во все комнаты, поинтересовалась Полина. – Побурчала и исчезла. Типичная Поля.

- Так, это не смешно, куда они уже запропастились? – взволнованно спросил он, но спокойно выдохнул только тогда, когда обнаружил свою любимую вредину мирно спящей на диване, который стоял в гостиной. Поля положила одну руку под щеку, а второй обнимала Феликса, который тоже сладко сопел, опустив голову и лапу на семимесячный живот. Улыбнувшись, Дима присел на корточки, вглядываясь в черты любимого, подрагивающего во сне лица. – Сонька моя, – ласково произнес молодой человек, проводя тыльной стороной ладони по Полиной щеке. Поднявшись на ноги, Билан принес из спальни покрывало и укрыл им девушку, осторожно приподнял голову пса, чтобы не укутать его вместе с Полей. – Правильно, Филька, охраняй наших девочек, – потрепав собаку за ушком, певец на цыпочках вышел из гостиной и закрыл за собой дверь, оказавшись на кухне.

- Димка, как ты ее еще не прибил? – спросила Полина, разливая кипяток по кружкам. – Она тебе столько нервов потрепала! Все эти истерики, обиды и капризы... А ты все ходишь и глаз отвезти не можешь. Я бы давно ее уже убила.

- Еще одно слово – и кто-то получит в глаз. Ну, во-первых, все эти капризульки Мии, а не Поли, а на эту принцессу я уж точно сердиться не могу. Решили показать папе характер, вот и компостируют вдвоем мозги. Во-вторых, я вижу, как ей трудно и страшно, а эти страхи, понимаешь, с каждым днем увеличиваются. Полинка, ты даже представить себе не можешь, что я испытываю, когда обнимаю ее, а она, уткнувшись в мою шею, успокаивается, когда я чувствую, как моя малышка подает признаки жизни. Это просто что-то нереальное.

- Да… кто бы мог подумать, что Дима Билан, этот «ночной хулиган», станет мечтой любой беременной женщины, да и не только беременной.

- Знаешь, Полин, мне кажется, каждый мужчина такой, но только, если он с по-настоящему любимой девушкой. С той единственной… второй половинкой. Называй, как хочешь, но я считаю Пелагею своей половинкой.

- Полька, все-таки дура, – заключила Полина, протянув другу горячую чашку заваренного чая. – Любит же, это видно, что любит, но не понимает этого. Наверное, до жирафа раньше дойдет, чем Пелагея признается в своих чувствах.

- Полин, я обещал на нее не давить, ей нужно время. Пусть сама разберется в своих чувствах, а я просто буду рядом, пока позволяют обстоятельства. Я недавно не смог сдержать себя, я думал, она больше не захочет меня видеть, но...

- Подожди-подожди. В смысле не смог сдержать себя? Что ты сделал? – блондинка грозно посмотрела на молодого человека.

- Успокойся, я просто коснулся ее губ, даже поцелуя как такового и не было.

- А Поля, что?

- Она спать очень хотела, вымоталась за день, я еще задержался. Поля сказала, что все в порядке, и уснула на мне. Но самое главное, Полин, именно в прошлую ночь Пелагея позволила мне коснуться своего живота!

- Ничего у вас тут страсти кипят, а я ни сном, ни духом! Хоть бы одна зараза рассказала! – обиженно надула губы Гагарина. – Я так понимаю, ты от ее живота теперь не отлипаешь.

- Не от живота, а от Мии, – улыбнувшись, ответил он.

- Какие же вы все-таки счастливые! – девушка оперлась спиной на кухонный стол и подула на горячий чай, поднеся кружку к губам.

Пелагея проснулась от ощущения, что кто-то лижет ее руку. И она не ошиблась: проснувшись, Феликс решил разбудить хозяйку, которая сладко спала, обнимая пса, словно мягкую плюшевую игрушку.

- Проснулась, соня? – ласково спросил Дима, собиравшийся в аэропорт, смотря на зевающую девушку.

- Я не Соня, а Поля, – раздраженно буркнула она, зачесывая пальцами распущенные волосы назад, присев на диване. – Я вообще с тобой не разговариваю.

- Поль, ну что опять происходит? – он присел перед ней на корточки, попытавшись взять Полины руки в свои, но та резко вырвала их. – Похоже, кто-то встал не с той ноги, да?

- Что происходит? – наигранно удивленно переспросила Пелагея. – А ничего не происходит! Просто не верю, что ты наконец заметил меня, а не мой живот!

- Поля, ты о чем вообще? – не понял Билан.

- Я о том, что вы задолбали все решать за меня! – пояснила она, вспомнив весь вчерашний день. – У тебя главный советчик Мия, а у мамы – ты. А меня просто уже перед фактом ставите, не спрашивая моего мнения!

- Ты сейчас орешь на меня из-за того, что я разговариваю с нашей дочерью?

- Да, Билан! Ты достал меня своей заботой! Бесишь! – воскликнула Поля, вскочив на ноги, не понимая, что устраивает скандал на пустом месте. – Вали уже, блять, поскорее в свой тур и оставь нас в покое! – выкрикнула она на одном дыхании и, позвав с собой Феликса, убежала на второй этаж, хлопнув дверью спальни.

- Да с удовольствием! Отдохну хоть от тебя! Истеричка! – крикнул ей вслед мужчина, вздрогнув от хлопка, тяжело вздохнув.

- Что за крики? – спросила Полина, вышедшая из душа. – Ты уже уезжаешь?

- Да, Гагарина, я сваливаю из этого дурдома! – выделил он последнее слово так, чтобы Пелагея услышала со второго этажа. – Позаботься об этой ненормальной, ладно? – попросил Дима, бросив взгляд на лестницу, ведущую к Полиной комнате.