Ложь (ЛП)

- Разумеется, старательство – опасное занятие. Оно не могло бы называться авантюрой, если бы не было рискованным. Однако, я не удивлюсь, если мужчина станет рисковать собой, чтобы добиться своего. Более того, мне кажется странным, что такой мужчина, как Вы, не понимает подобных вещей. По-моему, Вы из породы тех людей, что рождены для триумфа, из тех, кто преодолеет все трудности и окажется сильнее тропического леса с его зверями, вероломством и болезнями.

- Возможно, но Рикардо был из другого теста.

- Что Вы имеете в виду? Быть может, у вас есть какие-то известия о нем?.. Что-то плохое?

- Нет, я ничего не знаю о нем. Как я сказал, с некоторых пор, мы были довольно далеки друг от друга, но именно поэтому я так и говорю. Рикардо не вернулся, и не дал весточки о себе.

- Он уехал месяцев семь – восемь назад…

- Нет. Еще раньше.

- Девять… Максимум десять. Я абсолютно уверенав этом. В прошлом году, в начале весны, Рикардо был с нами. Тогда ему в первый раз сказали, что Джонни возвращается.

- Вот как?

- И он, недолго думая, совершенно неожиданно для всех решил уехать.

- И Вам его поступок кажется правильным?..

- Признáюсь – да; я предпочитаю жить, а не прозябать. Я не согласна с людьми, которые всё берегут, не растрачивая: деньги, жизнь, чувства. Я лучше отдам свое сердце, даже если это принесет мне боль и слезы, буду бороться, чтобы победить или проиграть, я хочу любить и ненавидеть сполна.

- Тут я с Вами полностью согласен, сеньорита Кастело Бранко. Я тоже считаю, что есть только две вещи, которым можно посвятить свою жизнь целиком: любовь и ненависть. Я собираюсь жить ради страсти или ради мести. – В серых глазах Деметрио промелькнула странная вспышка, и Вероника зачарованно смотрит на него. Лицо Сан Тельмо выражает непреклонную решимость, а его слова опаляют, как жаркое пламя. Перед этим мужчиной девушка чувствует себя точь-в-точь как Джонни перед ней: ее влечет к нему, и в тоже время он ее пугает. Стараясь скрыть смятение, Вероника слабо улыбнулась краешком губ. – Мои слова кажутся Вам смешными?..

- Ничуть, Ваши слова не могут быть смешными. Мне кажется, Вас следует опасаться. К тому же, Вы всего лишь подтвердили мои слова. Я тоже считаю, что могу жить ради большой любви, сильной страсти, или ради великой ненависти…

Деметрио собрался возразить, но на застекленной ротонде показалась белокурая головка Вирхинии.

- Они здесь, Джонни, – прощебетала Вирхиния. – Думаю, вы простите нас, если мы прервали ваш интересный разговор, – тут же обратилась она к Деметрио и Веронике. – Мы с Джонни минут двадцать, не меньше, бродили повсюду, разыскивая вас. Мы вам не помешали?..

- Ради Бога, сеньорита!.. Не желаете присесть? – Деметрио встал со стула, и Вирхиния тут же поспешила занять его место. Джонни медленно, даже с некоторой опаской, подошел к ним, и вопросительно взглянул на Веронику.

- Тебе стало плохо, Вероника? – спросил он с тревогой.

- Плохо? Что за чушь!

- Но вы перестали танцевать.

- Это – моя вина, – поспешил ответить Деметрио.

- Сеньор Сан Тельмо настаивал, что он скверный танцор, хотя, на мой взгляд, было достаточно немного потанцевать, чтобы исправить это. Одним словом, сеньор Сан Тельмо предпочел беседу танцам.

- Не могу осуждать его, поскольку на его месте, я выбрал бы то же самое.

- Тысячу раз прошу простить меня, сеньорита де Кастело Бранко. Надеюсь, в ближайшее время Вы с лихвой компенсируете пропущенный танец.

- Именно это мне и нужно. Вы меня простите, не правда ли?

- Ну что Вы, право, не стоит беспокоиться.

- Идем, Вероника? – Джонни предложил ей руку.

- Идем, Джонни... И не тревожьтесь о том, что не умеете танцевать, сеньор Сан Тельмо, беседовать с Вами тоже приятно. – Вероника приняла предложенную руку, и Джонни чуть ли не силой увлек ее за собой подальше от Деметрио.

- Сразу видно, что они нравятся друг другу, – с напускным равнодушием улыбнулась Вирхиния.

- И в самом деле… Ваша сестра очаровательна…

- Мы и не сестры с ней вовсе, даже не кузины… Вот Джонни и я – кузены. Мой отец и дядя Теодоро были родными братьями, а отец Вероники был им не то двоюродным, не то троюродным братом, словом седьмая вода на киселе. То, что у нас одинаковые фамилии, не более чем простое совпадение.

- Я догадался. Вы с ней почти не похожи, точнее совсем не похожи.

- В этом мне ее не победить, Вероника – настоящая красавица.

- Каждая из вас красива по-своему, – осторожно заметил Деметрио, силясь быть галантным. Он не понимал, почему, но девушка была ему неприятна. К тому же, сам не желая того, он украдкой следил за Вероникой. Где-то вдалеке, в ярко освещенном салоне, она танцевала в объятиях кузена – волнующая, прекрасная и непохожая на других. Глядя на Веронику, Деметрио неожиданно осознал, что именно из-за таких женщин мужчины лишаются разума и воли, и внезапное подозрение вонзилось в его душу, словно маленький смертоносный дротик.

- Возможно, мой вопрос покажется Вам нескромным... – Деметрио снова посмотрел на улыбающуюся Вирхинию.

- Вопрос?.. Какой?

- Вопрос, без сомнения, щекотливый, но, возможно, Вы меня простите. Иногда лучше узнать все заранее, чем потом оказаться бестактным. Ваш кузен и сеньорита Кастело Бранко обручены?..

- Вовсе нет!.. С чего Вы взяли?

- Просто мне так показалось, и на миг я испугался. Надеюсь, Вашего брата не встревожило, что он нашел нас здесь.

- Не беспокойтесь, сеньор сан Тельмо. Джонни хочется, чтобы никто не приближался к Веронике, но, что поделать, если все молодые люди увиваются вокруг нее, а она ко всем благосклонна.

- Хм…

- Впрочем, это естественно. Если девушка такая хорошенькая и привлекательная, поневоле потеряшь голову. Вероника очень славная, и ни в чем не виновата, но тот случай…

- Какой случай?.. В чем ее вина?..

- Не обращайте внимания на то, что я сказала. Право, я обмолвилась, подумав, что Вы из Рио, и в курсе того, что известно всему обществу, но раз вы ничего не знаете, мне лучше помолчать.

- Прошу Вас, расскажите.

- Это было бы дурно с моей стороны…

- Но, если все об этом знают, какая разница, что узнает еще один?

- Ну, хорошо. Если я не расскажу Вам, то расскажет кто-нибудь другой. Понимаете, родители Вероники вели плачевную, достойную сожаления жизнь. Отец был гулякой, и поневоле свел ее несчасную мать в могилу. Веронике тогда не исполнилось еще и пяти. С тех самых пор она жила только с отцом, в окружении его любовниц и слуг. Об этом доме рассказывают всякие гадости, так что, представьте, чего она насмотрелась, и чему научилась там. А когда ее отца, этого скверного человека убили, Вероника пришла в дом тети Сары, но было поздно, она была неисправима.

- Сколько лет ей тогда было?..

- Думаю, чуть больше девяти, но она уже тогда показывала свой характер.

- Вот как?

- Вы даже не представляете, сколько натерпелась от Вероники тетя Сара. Бедняжка, она совсем замучилась с ней. Плохо, что я рассказываю Вам все это... Я не гожусь для подобных рассказов. Я очень люблю Веронику, и от души прощаю ей все неприятности, что она мне доставляет. Ведь она не виновата, правда?..

Деметрио не ответил, лишь обжигающе-пристально посмотрел на Вирхинию. При виде ее ясных глаз, по-детски мягких, невинно улыбающихся губ, нежных щек и по-монашески застенчивых жестов волна неприязни, поднявшаяся в душе Сан Тельмо от слов девушки, мгновенно угасла. Деметрио успокоился, словно перед ним стоял безумец или невольно обиженный им ребенок.

- Ваш кузен влюблен в Веронику, не так ли? – Сан Тельмо не устоял перед искушением продолжить расспросы.

- В Веронику все влюбляются, но ненадолго, поскольку ее любовь ко всем мимолетна. Что с Вами? Почему Вы встали? Хотите танцевать?

- Я ужасно плохо танцую, сеньорита… Но мы можем прогуляться по террасе. Эта ночь по-летнему жаркая…

- Да, Вы правы. Идемте на террасу.