Мы с тобой одной крови (СИ)

— Это не так. В твоей левой мочке находится серьга в форме звезды. Малахит, верно?

Харуно удивлённо качнула головой, соглашаясь.

— Тогда почему всё так… обернулось?

—Из-за глупости. — пожала плечами Сакура. — Нам было тогда по восемнадцать. Война только закончилась и ощущение собственной силы пьянило. Я чувствовала себя такой смелой… А отец Сарады, он просто не хотел снова оставаться один.— она горько улыбнулась, а потом, мотнув головой, перевела любопытный взгляд на Акихиро.

— Что? — засмеялся тот.

— Раз уж у нас с тобой вечер откровений, не расскажешь, что случилось с твоей правой рукой?

Заметив его удивлённый взгляд, Сакура продолжила:

— За целый день ты почти ею не воспользовался. Даже если человек левша, он будет изредка помогать себе другой рукой, а ты этого не делал. Словно вообще забыл о её существовании.

— Чёрт… — взлохматил волосы мужчина. — С тобой нельзя расслабляться, да?

Судзуки немного отвернул край своего пальто, показывая протез.

— В юности экспериментировал с созданием взрывных печатей. — пояснил он, проворачивая искусственную кисть. — Перчатки обычно помогают с отвлечением внимания.

— Ясно… — немного заторможено пробормотала куноичи, подтверждая свои слова многочисленными кивками.

Ещё какое-то время они просто смотрели друг другу в глаза, но в конце концов ощущение неловкости победило и ирьенины обратили взгляд на ночное небо.

Больше никто не проронил ни слова.

========== Глава 11 ==========

Неожиданные ночные откровения вылились в сплошные переживания, и в итоге, проснулась старшая Харуно в довольно мрачном расположении духа. Даже здоровый шестичасовой сон и приятное ощущение истомы во всём теле отошли на второй план из-за банальных нервов, не дающих спокойно мыслить.

Безостановочно коря себя за глупость, позволившую открыться практически незнакомому человеку, женщина повернула кран, позволяя обжигающим потокам воды застучать по кафелю, а после шагнула в душевую, плотно затворяя стеклянные дверцы.

Проведя в ванной минут двадцать от силы, она зашлёпала босыми ногами по паркету, оставляя за собой дорожку влажных следов. На ходу высушивая отросшие за последние полгода волосы пушистым полотенцем, Сакура торопливо передвигалась по гостиной в поисках ключей, которые должны были находиться поблизости. А вот и они!

Вытащив связку из-под журнального столика, куноичи бросила полотенце на кремовую спинку дивана, и сунула ноги в простые чёрные балетки. Следом раздался стук захлопывающейся двери и характерное щёлканье замка.

Пора было возвращаться в госпиталь…

***

Сакура шла по коридору, сосредоточенно читая карту пациента, поступившего полчаса назад. Им оказался тридцатиоднолетний мужчина, недавно получивший звание джонина C-ранга.

Медик нахмурилась, сопоставляя образ того улыбчивого человека, что ещё два года тому назад преподавал в Академии основы тайдзюцу и замкнутую, холодную личность, в которую он превратился после гибели младшего брата. Внутри похолодело.

«Всё-таки утрата меняет людей…».

В подтверждение этому, перед глазами появился образ черноволосого подростка, который с безразличием смотрел в её сторону, но Харуно быстро избавилась от навязчивого воспоминания, мысленно ругая саму себя.

«Ну и как же ты изменилась, Сакура, если одно жалкое упоминание об Учихе вызывает столь бурную реакцию?». — гневно поинтересовалась она, удобнее перехватывая остальную гору непросмотренных папок. Та опасно накренилась.

Задумавшись о дочери, которая сейчас спала в своей палате, совершенно вымотанная действием чакроподавляющих печатей, куноичи не заметила идущего навстречу человека и врезалась в его торс, роняя папки. Светло-жёлтые листы тут же закружили в воздухе, разлетевшись в разные стороны.

Пробормотав сбивчивые извинения, Сакура опустилась на колени, протягивая руку к ближайшему документу.

— Не страшно. Извиняться здесь должен я. — подняв голову, женщина столкнулась взглядом с Судзуки.

Мужчина сперва помог ей подняться, а потом протянул охапку листов.

— Моё вчерашнее поведение было невежливым. Я не должен был затрагивать столь личные темы. Прошу прощения!

— Спасибо.

Сакура улыбнулась, заправив прядь за ухо, и подхватила свой ценный груз.

— Позволишь? — Акихиро протянул руки к папкам.

Харуно замешкалась.

— Мне хочется немного искупить свою вину. Но взамен прошу купить мне стакан кофе. — кивнул он на свои занятые руки.

— Ладно… — выдохнула розоволосая, возобновляя шаг.

***

— Обожаю эспрессо. — признался мужчина, с довольным видом втягивая носом терпкий аромат.

С удобством расположившись на небольшом коричневом диванчике, он наблюдал за ловкими движениями Харуно, соскребающей стружку с продолговатого корня. Пряный запах имбиря заполонил комнату.

Закончив приготовления, Сакура обхватила руками белую чашку и опёрлась спиной о стол.

— Что может быть лучше зелёного чая с имбирём? — задала риторический вопрос она, грея руки. —К тому же в такую погоду. — кивок в сторону окна, за которым бушевал сильный ветер.

Отпив маленький глоток, женщина прищурилась от удовольствия, неторопливо покатав жидкость на языке. Приятное послевкусие лимона и гвоздики, едва не заставило её заурчать как мартовскую кошку.

Отсалютовав ей стаканчиком, Акихиро произнёс:

— За начало второй фазы!

Харуно кивнула.

За начало…

***

—…ыл противником отца. Он очень крут! — с чувством рассказывал Боруто, усевшись у её ног.

Сарада вздохнула и перевела взгляд на друга. Тот сидел скрестив ноги, и без умолку болтал о своём новоявленном учителе. И пусть его громкая и слишком быстрая речь, вызывала у неё головную боль, брюнетка искренне радовалась переменам в жизни Узумаки. Ведь впервые с момента окончания экзамена, где его дисквалифицировали за жульничество, блондин выглядел таким вдохновлённым.

А говорил он о неком Учиха Саске — некогда бывшем отступнике Конохагакуре и, по совместительству, герое последней войны.

Весьма необычное сочетание, правда?

Сарада заинтересованно скосила взгляд на друга.

Обычно она оставляла его болтовню без внимания, воспринимая её, как своего рода «белый шум», но на этот раз Боруто смог удивить девочку, прогоняя странную апатию, что овладела ею в последнюю неделю.

Приподнявшись на подушках, Харуно с раздражением уставилась на многочисленные проводки и трубки, прикреплённые к телу и спросила:

— А как он выглядит?

Не зря величайшие умы во все времена утверждали, любопытство — порок. А уж Сарада, не жалующаяся на недостаток серых извилин, была подвержена ему вдвойне.

Шанс побольше разузнать об одном из сильнейших мира сего — это вам не шутки. Поэтому Харуно была настроена весьма решительно.

***

Цунаде Сенджу было уже далеко за шестьдесят, и за столь долгий срок своей жизни она успела повидать немало разочарований. Чувство обречённости и горечь утраты с самой юности сопровождали эту женщину, безмолвными тенями застыв за её спиной, поэтому Сенджу не составило особого труда понять чувства собственной ученицы, что сейчас неверяще пробегала глазами строчки результатов анализов.

Сенджу закусила ноготь большого пальца. Она прекрасно знала, что именно повергло в шок Сакуру…

— Они точны? — задала вопрос Харуно, переводя взгляд своих потемневших изумрудов на блондинку. Задала, зная, что Пятая не стала сообщать бы ей столь серьёзную информацию, не будучи полностью уверенной в ней. Задала, потому что… просто не могла иначе!

Короткий кивок в один миг разрушает хрупкие надежды, и розоволосая молча бросает бумаги на ближайший стол. Затем медленно разворачивается и выходит прочь из лаборатории, тихо захлопывая дверь.

Цунаде вздыхает и бросает досадливый взгляд на оставленные анализы.

Сакура Харуно: полная несовместимость…

Женщина в два коротких движения снимает с себя белый халат, раздраженно комкая того в ладонях.