Таинства ночи

Это ласкающее прикосновение странным образом оказалось более интимным, чем прошлым вечером. Как возмутительно, подумала она. Однако что ни говори, а ведь это едва ощутимое движение его пальцев можно было назвать небрежным, почти бесстрастным.

И все же, когда она почувствовала приятную дрожь, пронзившую все ее тело, и посмотрела в глаза Крофта, Мерси вдруг поняла, что она только что заглянула в свое будущее. Казалось, она прочитала его самые потаенные и сокровенные мысли. Крофт хотел ее. И Мерси знала это.

Однако не только интуиция сказала ей об этом. Незнакомое и волнующее влечение заполнило ее существо, когда она ощутила желание Крофта. Словно она действительно читала его мысли.

Мерси растерялась. Что делать? Повернуться и убежать или броситься в его объятия?

Однако именно он повернулся и пошел прочь, прежде чем она успела принять решение. Она осталась наедине с непонятным, дразнящим ощущением, которое он пробудил в ней.

И это чувство не покидало ее до тех пор, пока она наконец не оказалась в своей постели и вдруг поняла, что он ни слова не сказал об их встрече на следующий день. А ведь воскресенье — это выходной.

В воскресенье она будет укладывать вещи, твердо сказала себе Мерси. Да и какой смысл был в том, чтобы потратить целый день на бестолковое шатание с мужчиной, которого она и понять-то как следует не могла. Мерси не была уверена даже в том, хотелось ли ей вообще понимать Крофта.

Почему-то ей казалось, что это было небезопасно.

Она долго не могла заснуть и лежала в постели, глядя в потолок. Ее мысли возвращались то к Крофту, то к «Долине мистических сокровищ», лежащей в кухонном шкафу. Ее тело и ум были напряжены, и она чувствовала себя ужасно измученной. Их прощание встревожило ее не меньше, чем та первая встреча, когда не прозвенел колокольчик.

Все ее тело ныло от незнакомого, странно неприятного ощущения физического влечения. И когда она наконец поняла, что было причиной этого, то невероятно удивилась. Никогда прежде не лежала она в своей постели, мучаясь и ощущая действительно физическую боль от того, что рядом с ней не было мужчины.

Обычно перед сном она размышляла о бланках продаж, книжных ордерах, расчетных счетах и деловых договорах. Прошло уже два года с тех пор, как, лежа в постели, она действительно всерьез думала о мужчине.

Но даже тогда мысли о ее избраннике не волновали ее тело. Однако теперь эта странная боль меж бедер все никак не отступала.

Возможно, стакан молока поможет ей немного расслабиться и отвлечься.

Она встала, прошла в кухню и открыла холодильник. Мерси заглянула внутрь и только тут вспомнила, что забыла купить молоко. Черт побери!

Когда она собралась было закрыть дверцу холодильника, луч света вдруг упал на кухонный шкаф, и она вспомнила про «Долину». В памяти Мерси возник Крофт, держащий книгу в своих сильных, чувственных руках, осторожно переворачивающий старые пожелтевшие страницы.

Мерси рассеянно закрыла холодильник, включила свет и подошла к кухонному шкафу.

«Долина мистических сокровищ» лежала на том самом месте, куда Мерси ее положила, аккуратно завернутая в целлофан. Сквозь него в неярком свете был виден потертый кожаный переплет. «Долина» прошла через сотни жадных рук, и далеко не все они принадлежали уважаемым коллекционерам двадцатого века. Многие читали и перечитывали «Долину»и век, и два назад, порой из обыкновенного любопытства, но порой действительно наслаждаясь ее содержанием. Именно столь жадный интерес читателей к этой книге объяснял ее довольно потрепанный вид.

Однако, напомнила себе Мерси, она была торговцем книгами, а значит, ее интерес к «Долине» был чисто профессиональным. Книга интересовала ее постольку, поскольку представляла собой немалую ценность. Мерси не относилась к тому типу людей, которые стали бы сжимать книгу потными руками, сладострастно вздрагивая от предстоящего удовольствия. Ее интерес был чисто профессиональным, еще раз напомнила она себе. В конце концов, книга стоила несколько тысяч долларов и отождествляла собой новый этап карьеры, а возможно, и всей жизни Мерси.

Мерси осторожно развернула целлофан и отнесла книгу в спальню, чтобы посвятить немного времени ее изучению, ожидая, когда наконец волшебный сон опутает ее своим туманом.

На следующее утро Мерси встала рано и сразу же, еще не раскрывая глаз, забралась под горячий душ. Возможность вставать когда пожелаешь казалась ей настоящей роскошью. Ведь остальные шесть дней в неделю Мерси приходилось вскакивать с постели под назойливое дребезжание будильника и торопливо совершать необходимый ритуал: душ, одевание и мгновенное поглощение завтрака. Так повторялось изо дня в день. И только на седьмой день недели она могла позволить себе насладиться церемонией пробуждения.

Лишь допивая вторую чашку крепкого кофе. Мерси позволила себе задуматься о Крофте Фальконе.

Ей хотелось верить, что ему надоело ее сопротивление. И устав от безрезультатных попыток добиться ее согласия на то, чтобы он сопровождал ее к Эрасмусу Глэдстоуну, Крофт сдался и почел за лучшее вернуться в Орегону.

Правда, он был весьма решительно настроен отправиться с ней в Колорадо, чего Мерси никак не могла ему позволить, а потому она чувствовала, что отделаться от него будет еще сложнее.

Но ведь он сказал, что встреча с Глэдстоуном была ему так же необходима, как и общество самой Мерси.

Вероятно, он просто лгал.

К десяти часам Мерси собрала все вещи. Теперь она хотела заглянуть в «Букинистический магазин Пеннингтон», чтобы еще раз убедиться, что все было в полном порядке и Дорри сможет без труда приступить к выпол-нению своих новых обязанностей в понедельник. Но когда Мерси выглянула в окно, то ахнула от восхищения. Такого красивого пейзажа она никогда еще не видела.

Бухта была просто испещрена разноцветными пятнышками лодок. Чистое голубое небо, синее море, изумительная игра солнечных бликов, серо-зеленые горы над бухтой. Крыши домов, видневшихся из ее окна, казалось, растворились в ярком сиянии света. Ее учитель рисования был бы наверняка потрясен великолепием этого зрелища.

Мерси знала, что другого случая запечатлеть этот вид ей никогда больше не представится. Возможно, занявшись пейзажами, ей удастся отделаться от навязчивых мыслей о Крофте Фальконе. Она притащила коробку с красками и мольберт и расположилась у окна.

А спустя полчаса, когда она увидела черный «порше», припарковавшийся рядом с ее домом. Мерси призналась себе, что была права лишь частично. Момент действительно был просто превосходный для рисования акварелью, однако это занятие не особенно-то помогло ей отвлечься от мыслей о Крофте. Глядя, как он выбирается из машины, Мерси поняла, что ждала его приезда. Крофт взглянул на ее окно, увидел Мерси и сказал:

— Доброе утро, Мерси.

— Привет, Крофт.

Ей пришлось взять себя в руки и успокоиться, иначе она закричала бы ему, что уже перестала надеяться. Каким возмутительным было ее столь откровенное ликование. Она заставила себя положить кисть, подняться и подойти к перилам, не спеша, с ленивой грациозностью и томностью. Облокотившись о перила, она с деланным равнодушием наблюдала за тем, как он поднимается по лестнице. Крофт казался полной противоположностью Этому теплому, летнему свету, он был словно сын темноты, свободно странствующий по миру даже тогда, когда светило солнце. На нем были черные джинсы и черная рубашка с короткими рукавами, обнажавшая его мускулистые руки. Джинсы изящно облегали его стройную фигуру. Открытый ворот рубашки подчеркивал мощь его шеи. А темный шелк волос притягивал и поглощал свет.

Поднявшись на веранду, он остановился, задумчиво рассматривая изображенный на мольберте пейзаж.

— Итак, я был прав. Вы и есть тот самый художник, работами которого увешаны все стены вашего дома.

— Я беру частные уроки. И, как вы видите, кое-чему уже научилась.

Он кивнул.

— Да, научились.

Мерси недовольно сморщила носик.

— Вы могли бы сказать мне, что я удивительно точно сумела передать уникальность пейзажа или, на худой конец, что у меня есть талант, — сообщила она ему.