Богатые тоже плачут. Том 1

Вот и приглашения уже разосланы, и все куплено к свадьбе, и о доме он позаботился, говорит, небольшой одноэтажный, но очень удобный и уютный, с садом. Хочет ли она посмотреть на этот дом? Пожалуй…

Марианна все время пыталась настроить себя, уговорить, что лучше человека, чем Леонардо, она не встречала. Но когда они оставались одни, и юноша брал ее руку в свои, целовал, Марианна тотчас заливалась краской стыда: словно ее уличали во лжи, а сердце билось ровно, и голова не кружилась от счастья. Так было только с Луисом Альберто. Когда губы Леонардо прикасались к ее губам, она закрывала глаза и видела перед собой, осуждающий взгляд возлюбленного.

Теперь Луис Альберто частенько походил на злого демона – Марианна порой начинала его бояться. Вчера, когда они прощались, Леонардо обнял Марианну, думая, что их никто не видит. Но как из-под земли вырос Луис Альберто, ухмыляющийся, негодующий.

– Нельзя ли целоваться в другом месте? – саркастически бросил он.

– Перестань наконец к нам приставать, сколько можно? – устало отстранилась от Леонардо девушка.

– Хотите, чтобы я вас не трогал, не маячьте тут перед глазами.

– Но ты, Луис Альберто, все время появляешься в самый неподходящий момент, – спокойно возразил юноша.

– Леонардо, не обращай внимания! Ты же видишь, он ищет ссоры, – предупредила девушка.

– Вот именно, Марианна, ты отлично все понимаешь.

– Не ввязывайся в драку, Леонардо. Молю! Лучше уйди, прошу! Увидимся завтра.

– Да, я пойду, Марианна. Единственная мысль меня утешает, что скоро мы с ним вообще встречаться не будем.

– Не надейся, архитектор, не строй наивных иллюзий! Я никогда не оставлю вас в покое…

Когда ушел Леонардо, выдержка изменила Марианне:

– Ты негодяй, Луис Альберто! Своим поведением ты оскорбляешь людей. Ищешь повод, чтобы поссорить меня, поссориться самому с Леонардо, постоянно унижаешь его, распускаешь руки. Но мы все равно поженимся. Понял? Это решено.

– Я прекрасно все понял! О! Ты даже не можешь представить, как мне хочется его схватить, скрутить… Впрочем, как и тебя! Правда… по другой причине…

– Да как ты смеешь, Луис Альберто, быть таким циничным?! О, с каким удовольствием я бы ударила тебя! И все отдала, чтобы отплатить тебе за зло, которое ты причиняешь другим.

– Но ведь ты уже давно это сделала, Марианна! Ты уже достаточно зрелая женщина, чтобы понять, что я веду себя так только из-за тебя.

Когда через несколько дней стал проходить синяк на скуле, Диего решился наконец встретиться с Ирмой, тут же объявив ей, что подрался с Луисом Альберто из-за нее: этот негодяй Сальватьерра сказал, что видел их не раз вместе. Реагировала ли Марианна? Конечно, стала расспрашивать, почему, мол, мачеха в Мехико, почему снова эти встречи…

– И как ты объяснил все это?

– Как ни объяснял, она поняла, что я лгал все это время.

– Но ты, надеюсь, разубедил ее в обратном?

– Попытался, сказал, что ты приехала по своим делам и просила меня помочь в их решении.

– И что, Диего, она поверила?

– Не знаю, Ирма. Снова этот идиот Луис Альберто вмешался. Вспыхнула ссора, и мы с ним подрались. Видишь, какой синяк!

– Что же делать, Диего? Я очень боюсь. Знаешь, ко мне приходил из криминального отдела полиции комиссар Ривес. – Спрашивал, знакома ли я с Луисом Альберто.

– А почему вдруг именно тебя, Ирма? – обеспокоенно заерзал на тахте Диего. – Надеюсь, ты сказала, что незнакома с ним?

– Я не смогла солгать.

– Что же ты такая, несообразительная. А? Надо было все отрицать, – огорченно внушал ей Авилла.

– Видишь ли, – замявшись, помолчала Ирма, – Луис Альберто сказал, что провел со мной ту ночь, когда убили Патрисию.

– И это правда, Ирма? Ну, вот, пожалуйста! Теперь, считай, ты уже причастна к убийству! Они докопаются, будь уверена, и до наших с тобой планов. Что ты наделала, Ирма!..

Телефонный звонок прервал причитания Диего. Он неотрывно все время разговора в упор смотрел на Ирму и понял по ее отдельным репликам, пугливым возгласам и повышенной нервозности, что звонил Фернандо. Только этот человек приводил ее в состояние такой подавленности.

– Что он сказал, Ирма?

– Хочет, чтобы я пришла к нему. Но я не пойду. Боже, как я устала! Нет, я все-таки вернусь в Гуанахуато, на ранчо, продам все, что смогу…

– Что ты можешь продать? Что? Какие-то несчастные тряпки? Не забывай, что акт о получении наследства не имеет силы из-за вмешательства тогда Луиса де ла Парра. Ты помнишь о его визите?

– Да, но я боюсь, Диего! Меня пугает Фернандо, я не знаю, что он задумал.

– Поезжай к нему, поезжай! – засуетился Диего. – Разузнай все как следует, что он хочет от тебя. А утром все обсудим в спокойной обстановке.

Глава 72

Прежде такая спокойная и уравновешенная донья Елена жила теперь словно на вулкане. Конечно, она в какой-то степени привыкла к выходкам своего сына, смирилась с его непредсказуемым холостяцким поведением. Но после женитьбы на Эстер все еще надеялась, что он вот-вот образумится, смирится. Но куда там! Ситуация день ото дня в доме усложнялась, донья Елена от надежды переходила к отчаянию и, если поначалу заботилась об Эстер как мать, всегда принимая в спорах ее сторону, то теперь была убеждена, что жестоко ошиблась в невестке: прав, увы, Луис Альберто, она не любила его никогда и вышла замуж из-за денег. С приходом в дом Эстерситы чистое имя семьи Сальватьерра оказалось запутанным в грязных историях. Изменилась вся обстановка, жизнь превратилась в кромешный ад, и не было ни минуты покоя. Вот и дон Альберто невзначай все чаще прикладывает руку к левой стороне груди, и донье Елене так жаль бедного мужа. Тот впадал в отчаянье, хотя под маской постоянной сдержанности и корректности это мог заметить только очень близкий человек. Как она и как Марианна, эта чужая девочка-сиротка, взятая ими в дом из сострадания. Скорее, конечно, не ими, а ее мужем, который, наверное, сразу почувствовал и был покорен искренностью девушки, ее сердечностью, порядочностью, готовностью сострадать и сочувствовать другим. А она, донья Елена, к своему великому огорчению, этого не поняла поначалу. Стыдно вспомнить теперь, как унижала она Марианну, когда та только появилась у них, как старалась ненароком подчеркнуть ее положение в доме – положение служанки, – как донья Елена, вопреки воле сеньора Сальватьерра, сразу определила ее статус… Боже, стыд, какой стыд она испытывала, перебирая в памяти события недавнего прошлого. А теперь, наверно, никто, кроме Марианны, не понимал и до конца не принимал близко к сердцу всего, что происходило. Донья Елена видела, что ее сын и девушка, вопреки всему, продолжали, любить друг друга.

Донья Елена не раз ставила себя на место девушки, пытаясь понять, что же так привязывает ее к сыну, что позволяет терпеть, не впасть в отчаянье. И она наконец поняла: Марианна в глубине души не могла верить, что Луис Альберто – недостойный лжец. Верила, что он не виноват: Эстер – вот его беда, причина зла. Все остальное – внешние проявления гордости, порою деспотичности.

Донья Елена, поддаваясь интуиции, материнскому чувству, уговаривала Марианну отложить свадьбу хотя бы на время. Но Марианна, выслушав доводы сеньоры, не возражала, только сказала:

– Я боюсь, что однажды перестану считаться с тем, что ваш сын женат. Забуду о вас, о доне Альберто. Представляете, что тогда?

– Может, девочка, тебе переехать в другой город? – искала выход сеньора. – Подальше отсюда? От Мехико?

– Но куда, куда, донья Елена, мне уехать, чтобы забыть о нем, куда спрятаться, чтобы он меня не нашел?

– Дочка, нельзя выходить замуж без любви, это я знаю определенно…

– Я люблю Леонардо, может быть, по-другому, чем Луиса Альберто, но надеюсь, когда выйду за него, забуду все, что было прежде.

– А он, Марианна, забудет ли он тебя?..

Этот разговор с Марианной не выходил из головы, весь день преследовал ее, и, когда вечером донья Елена поднялась к себе в спальню, у нее вырвался горестный вздох: