Мистер Грей младший (СИ)

Вечеринка продолжалась.

А я получила СМС о том, что вызванная мною машина уже подъехала.

Блестящего вечера, маленькая сука! Уверена, он будет незабываемым.

Теодор

Айрин лучше всех танцует. Она просто очаровательна… Её тело так близко ко мне, а быстрый ритм трека только ускоряет работу моего сердца и кипятит вены, заставляя желать Айрин всё сильнее…

Софи рассказала мне об их стычке с Даной, и, чёрт — я был этому даже рад.

Она только что позвонила мне из супермаркета, куда поехала с Яном за чайными пакетиками. Единственная вещь, которую мы не запасли к вечеринке — это чай. И я очень счастлив, что Софи мне об этом рассказала…

Айрин. Моя девочка. Я ни за что не променяю её — яркую, зажигательную, смелую… Боже, я схожу по ней с ума. Мы так быстро двигаемся под Kadebostany — Teddу bear, что наши громкие вздохи страстно перемешались, превратясь в единый, отдельный поток воздуха.

Мои руки сжимают её бёдра, иногда соскальзывая на попку, а губы то и дело ищут в бликах неоновых лампочек её. Нежные руки оплетают мою шею, и я вдыхаю аромат её волос…

— Ты не устала, Шоколадка? — шепнул я ей на ухо.

— Нет! — засмеялась она, — Мне так хорошо! Мне с тобой лучше всего, Тед, — отвечает она и целует мою скулу, подбородок, а я ловлю её губы и сладко-сладко целую.

Плевать, что здесь полная комната зевак. Плевать, что мы совсем-совсем не одни.

Я расслабленно закрываю глаза и прижимаю Айрин ближе. Она с медленной осторожностью отстраняется от меня, заглядывая своими глазами в мои. Я беру её за руки и мы начинаем танцевать быстрее, я кружу её по комната, держась за её тёплые пальцы. Я так хочу, чтобы она всегда так улыбалась, чтобы она всегда была немножко пьяненькой, но счастливой. Со мной одним.

Она меня завораживает. Я не думаю ни о чём, когда я рядом с ней, и я не вижу причин думать о чём-то другом кроме неё… Закружив её по комнате, я понял насколько я пьян. Действительно пьян. Просто оттого, что танцую с ней, что дотрагиваюсь до неё, что дышу её духами…

Остановившись, я улавливаю ещё некоторое кружение комнаты, стен и потолка… Вот я придурок. Я чувствую, что Айрин еле стоит на ногах, и опирается мне на плечо…

— Тед, — хрипит она, — Мне что-то нехорошо, — её глаза подкатываются, и она падает — блядь!!! — я ловлю её и поднимаю на руки.

Господи, она горит. Её тело раскалено. Что с ней?! Я абсолютно трезвею и ощущаю прилив опустошения и злости под кожей. Что с ней, бля?!

Музыка моментально выключается, и все взгляды направляются прямо на меня и Айрин. Задолбало.

Просто охеренно задолбало.

Я зову глазами Жаклин и Мэйсона, уже направляясь в свою комнату. Они тут же подбегают ко мне.

— Завязывайте вечеринку и позвоните Софи, пусть быстро едет сюда — она почти чёртов врач! С Айрин что-то не то… Нет ни Фиби, ни Эвы, сделайте хоть вы что-нибудь! — с отчаянием ору я, и бегу по ступеням к своей комнате.

Боже. Мы пили одно и то же. Ели одно и то же. Что с ней? Что?! Организм не принял какой-то алкоголь? Еду? Что это может быть?!

Дрожащими руками, я кладу Айрин на свою кровать, и она приоткрывает глаза, мотая головой в разные стороны… Бля!

— Горячо, горячо, — бормочет она, а я снимаю с неё туфли, а следом платье, замечая покраснения… вскоре, я одел на неё свой банный халат — прохладный и свободный…

Я кладу руку на её лоб и мои глаза расширяются от ужаса. Она — раскаленный металл. Её белая кожа покрывается красноватыми пятнами, напоминая румянец… Но эти пятна выступают по всему её телу. Я вижу, как у висков у неё собирается пот, а лицо не здорово блестит влажными липкими каплями… Губы становятся ярко-красными без всякой помады, а щёки, точно впали… блядь!

Айрин. Боже. Блядь, где все?!

— Тед! — я вижу забегающую Софи, которая при виде Айрин, широко распахивает глаза.

— Мэйсон, активированный уголь, разведи, быстро! — приказывает ему она и касается лба Айрин.

— Отравление. Чем-то химическим. Чем-то химическим, на что у неё есть противопоказания, — констатирует факт Софи.

Мои руки и ноги леденеют, а сердце бешено колотиться, развивая давление в висках. Она пила всё из моего бокала. Она не могла отравиться здесь чем-то, просто не могла… Блядь!

— Ты уверена? — спросил я у Софи.

— Абсолютно, — тут же ответила она, — Последнюю сессию я сдавала именно по этой теме. Нужно напоить её углём и вызвать рвоту, дать жаро-понижающее. Если температура не спадёт через полчаса, надо госпитализировать.

Я с ужасом посмотрел на Софи.

— Надеюсь, до этого не дойдёт, -попыталась успокоить меня она.

И я опять начал чувствовать, что выхожу из себя.

— Что мне сделать, Софи? — прорычал я, — Что мне сделать?

— Во-первых, прийти в себя, Грей! — прикрикнула она на меня, бросив гневный взгляд, — Намочи ледяной водой лицевое полотенце и возвращайся!

Я сделал, как велено в две секунды. Мой мозг работал на две смены, и я понимал, что скоро от ярости, боли и страха за Айрин отключиться. Я положил полотенце на её пылающий лоб, и она издала громкий вздох, который опалил моё лицо кипятком, точно пар.

— Гордан… Гордан… Шампанское… Гордан, — послышалось неясное бормотание с её пылающих губ, но слова можно было различить.

Гордан?! Почему Гордан? Блядь! Ничего не пойму!!!

Мэйс принёс лекарство. Я приподнял голову Айрин от подушки, а Софи влила его в её горло. Я видел, как вздрагивали её ноги, плечи, губы, когда она сглотнула что-то чёрное, перемешанное с водой… Она вздрагивала, что-то вскрикивая. С периодом в секунду. Бля!

Боже, что с ней?!

— Это судороги, — сказала Софи, — Дело плохо, — блядь, нет! — Мэйсон, Ян, увидите отсюда Теда, Жаклин останься, ты мне поможешь, — жёстко сказала Софи, а Мэйсон и Ян схватили меня с обеих сторон… И будто в замедленной съёмке — моё визуальное видение играло со мной злую шутку — меня потащили из комнаты…

Что Софи, блядь, будет с ней делать?!

— Нет! Нет! Я останусь с ней! — зарычал я, пытаясь вырываться, но Ян слишком сильно сцепил за спиной мои руки, — Отпустите меня! Блядь! Отпустите!

Но никто меня не слышал, хоть я орал до беспамятства, и стук сердца ломал грудную клетку… Я ощущал огромную брешь в груди, лёгкость и тупость своего тела, которое от боли, от злости на себя, что я на секунду оставлял её, разрывало меня на мельчайшие куски…

Я орал. Я просто орал, а Мэйсон и Ян стаскивали меня по ступеням в гостиную, чтобы я не снёс дверь, и, блядь, не влетел назад… Я чувствовал, как сердце разрывалось в груди, как оно холодело…