Без правил

который сжал зубы и отвернулся. — Приятно осознавать, что он

будет бороться за тебя до последнего. Это наверно и есть любовь.

Да?

— Скорее влюблённость, — улыбнулась Патриция.

— Тогда что такое любовь? — поинтересовалась я.

— Любовь — это не только восхищение своим партнёром, но

и уверенность, что он и завтра будет рядом. Поддержит тебя в

любой ситуации, и ему неважно кто ты. Главное, что у тебя в

душе. И ты ощущаешь его душу, можешь дотянуться до неё.

Любовь — это ментальная связь, ты знаешь, когда ему плохо,

больно, когда он рад, — сказала Патриция, улыбаясь папе.

— Любовь не проходит с годами. Вас магнитом тянет друг к

другу, ты не можешь отвести взгляд от любимого. И хочешь

только радовать его, помочь и также защитить, — продолжила

миссис Малик.

— А иногда, ты встречаешь его, и тебя буквально ударяют по

голове. Хотя, ты всегда ждала его. И когда ваши глаза

встречаются, вы это понимаете, — мама с нежностью посмотрела

на отчима, и он запечатлел на её щеке поцелуй.

— Теперь интересно послушать мужскую сторону, —

улыбнулась я. Хотя сердце защемило от этой нежности, и я

невольно бросила взгляд на Гарри. Он откинулся на стул и наши

глаза встретились. Блики от свечей играли в его глазах,

гипнотизируя меня, что я подалась вперёд и немного раскрыла

рот. Его грудь начала подниматься чаще, и он прикрыл глаза.

За что ты так со мной? — проскулила я внутри, и отвела

глаза, встретившись взглядом с папой.

— Итак, любовь, — начал он. — Ответим достойно, парни?

— Попробуем, — рассмеялся мой отчим.

— Любовь… это когда сердце начинает биться быстрее. И ты

готов убить любого, кто тронет твое сокровище. Это

необходимость, как зависимость, видеть её постоянно. И неважно

в обиде она на тебя или злится. Должна быть рядом и точка, —

сказал папа.

— Как это мило, — проворковала Патриция, а папа обнял её и

поцеловал.

— Любовь в моём понимании это жажда защищать свою

любимую, потому что ты считаешь, что она слабее тебя. Хотя по

моей женщине этого не скажешь, — усмехнулся мой отчим, за

что получил от мамы лёгкий хлопок по плечу.

— Херня это все, — голос Гарри прозвучал, как гром и все

обернулись на него.

Он приблизился к столу, и облизал губы.

— Назовите ещё восхищение всем, что делает ваша девушка

любовью. Будь то, недовольное сжимание губ и тяжёлая рука,

или просто её смех. Даже если ты знаешь все её пороки, всю

подноготную, но всё равно восхищаешься ей. Разве это любовь?

Это дебилизм, — сказал он, а я схватила бокал с шампанским.

— Тогда дебилизм, это и то, что он пьёт, как одержимый.

Вместо того чтобы пойти с друзьями в клуб, он остаётся дома или

мчится к своей возлюбленной только бы посмотреть на неё, —

Зейн сложил руки на груди, и усмехнулся.

— А ещё ревность, это тоже дебилизм, — кивнул Лиам. — Он

сам придумывает несуществующих соперников, и лупит друзей,

потому что они только посмотрели на его любимую. Он

наркоман, его трясёт от нехватки своей дозы. И этим

спасительным уколом стала эта девушка.

— О да, это всё дебилизм для Гарри. А нормальные люди

называют это любовью. Верно, мам? — улыбнулся Луи.

Что блять сейчас происходит? Почему они все смотрят на

меня? Зачем всё это говорят? Я ощущала себя голой на сцене, где

папа и Патриция понимающе улыбнулись. А остальные взрослые

не понимали сути разговора. Они что это обо мне? Но он же…

он…

— Да, сынок, это и есть любовь, — рассмеялась мама.

— Тогда, я влюблён, — усмехнулся Гарри, а Лиам ему

похлопал.

— Гарри, — Луи подался вперёд и зло посмотрел на него.

— И кто же она? — рассмеялась Кристалл.

— Она рядом, — пожав плечами, ответил он и поднялся,

смотря в мои глаза. Во рту пересохло, и я нервно облизала губы.

Невозможно.

— Любовь моя, потанцуешь со мной? — он протянул руку, и

посмотрел на другую! Рита! Он любит её?

Удар по голове, и перед глазами разноцветные звёзды. Глупая!

Какая ты глупая, Лив!

Захотелось подскочить и убежать, когда пара двинулась к

танцплощадке, обсуждая, видно, заявление Гарри. Как он мог?

Это просто удар топором…в лоб. Чтобы мучилась дольше, чтобы

ощутила всю палитру его отвращения ко мне. Унизил. Облил

помоями и грациозно удалился.

Кто-нибудь помогите мне! Пожалуйста! Прошу!

— Лив, не хочешь выйти? — предложила Кори, и я

облегчённо вздохнула.

— Да, — я встала из-за стола.

— А мы потанцуем, — улыбнулась мама.

Кори подхватила меня под руку и буквально тащила за собой

к женскому туалету. Мы прошли сквозь столики, и я зачем-то

обернулась. Увидев, как он обнимает её, как её голова лежит на

его плече, мои ноги подкосились, и я споткнулась.

— Держу, детка, — меня подхватила Кори и повела дальше.

Мы вошли в туалет, и я зажала двумя руками рот.

— Вот урод, — подруга обняла меня, поглаживая по спине.

А моё тело сотрясалось в беззвучных рыданиях. Алкоголь

помог обличить меня всю. Больно. Как же это больно! Это не

передать словами, но внутри всё скрутило, а лёд сковал сердце.

— Боже, что тут у вас? — Реджи влетела в туалет и

остановилась.

— Не верю, что он так поступает, — прошептала Кори,

продолжая обнимать меня.

Как моё сердце ещё не разлетелось, я не знала. Но я

отстранилась и подошла к раковине.

— Лив, чёрт, вот это представление он устроил, а ребята. Я

была уверена, что сейчас он подойдёт к тебе. Я же думала, что он

правда тебя любит. Он говорил… он ведь говорил…

— Хватит! — крикнула я на Реджи и упёрлась руками в

раковину. — Хватит, — уже тише повторила я. — Не любил,

никогда. И не будет. У него есть эта Рита! А я дура, ведь все

надеюсь. И воздуха так мало…

Я начала дышать, хватаясь за горло.

— Так, посмотри на меня, — Кори подошла ко мне и

повернула к себе. — Это паника. Ты паникуешь. Давай, начинай

со мной делать глубокий вдох, а затем выдох. Вдох. Выдох.

Умница. Ещё раз. Вдох. Выдох.

Стало легче дышать, но сил не осталось, и я выставила руки

вперёд. Пройдя пару шагов, я зашла в кабинку и села на крышку

унитаза. Опустив голову вниз, я сжала руками волосы.

Продолжая давать себе возможность не умереть от боли внутри.

— Да почему мне так плохо? — проскулила я. — Тело

ломает, а руки трясутся. Хочется упасть в обморок и умереть.

— Потому что это предательство от того, кого ты любишь,

дорогая, — нежно сказала Реджи и погладила меня по голове. —

Это ужасный ужин. И зачем ты, вообще, начала спрашивать про

любовь?

— Не знаю, — прошептала я. Я даже не помнила, как это

вырвалось из моего рта.

— Она много выпила, и все обострилось. Надо бы уехать по-

хорошему, чтобы ты, детка, не выцарапала глаза этой суке. А то

вот Гарри уже носит от тебя подарок, — усмехнулась Кори.

— Но как уехать? Все поймут, — я подняла голову.

Неожиданно стало жарко, что я начала махать на себя рукой.

— Мы вернёмся, посидим ещё, и я попрошу Луи, чтобы отвёз,

— предложила Кори.

— А у вас с ним, что всё серьёзно? — вспомнила я.

— Ну, трахаемся, ругаемся. В общем, то же самое, что было у

вас, — пожала она плечами.

— Ясно, идите. Я сейчас. Мне необходима минута, —

попросила я их, а подруги переглянулись. — Со мной уже всё в

порядке.

— Хорошо, только если ты не придёшь через пять минут, я

вернусь, — предупредила Кори, и я кивнула.

Они, бросив на меня обеспокоенный взгляд, вышли. И я

осталась одна.

Ногой закрыв дверь, я снова сжала голову.

«Любовь моя, потанцуешь со мной?» — вернулось

воспоминание. И я потёрла шею. Холодный пот выступил над