ShipS Life или Русские русалки в заграничных морях (СИ)

   - Я пошел. Спокойной ночи.

  Алина слабо помахала рукой, девушке все никак было не выдавить из себя ни слова. Внизу кто-то хлопнул дверью бара, и до них донеслась музыка. Джош закрепил дверь, чтобы не было так душно и сел рядом с ней на кровать. Алина, наконец, заметила, что он переоделся, сейчас на нем было одета футболка и джинсы. Взгляд девушки упал на оголенные руки. На левой от запястья до локтя руку покрывали странные шрамы. Она пересела на пол и молча погладила их ладонью. И тут поняла, что они означали.

  - Девушка?

  - Откуда ты знаешь? - ошеломленно дернулся он.

  - Я не знаю. Я просто чувствую.

  - Старые глупости. Молодой был и тупой.

  - Скучаешь по ней?

  - Абсолютно нет.

  Она кивнула, усмехнувшись, другого ответа она и не ждала.

   - И именно поэтому разодрал руку. Мазохист, да?

  Джош отвернулся.

  - Знаешь, - произнес он после непродолжительного молчания. - Ты как Доменик. Ты дала мне надежду.

  - Это ее имя? Доменик? Красиво... - Алине больно укололо разочарование, но она ничем его не выказала. Она подумала одновременно о глубине чувств и о детскости их выражений. А потом о том, что было б, если это имя принадлежало ей.

  - Красиво, но Доменик, увы, я никогда не видел вживую. А все, что было связано с той, поверь мне, не столь уж красиво.

   - Верю. - Алина улыбнулась, но улыбка вышла невеселой, как и все в этот вечер. - Как ни странно, так чаще всего и бывает.

  Он долго-долго смотрел на нее.

  - У тебя ведь много боли было в прошлом. Больше, чем у меня.

  - А что ты еще думаешь?

  - Почему ты такая?

  - Какая?

  - Умная.

  - Я?! Да я вообще блондинка.

  - Не говори так. Ты. Ты особенная.

   У Алины какая-то железная рука сжала горло.

  - Ты, и в самом деле, как она. Тебе не нужно ничего объяснять. ты и так все понимаешь. Почти без слов.

  - Если не твоя девушка, то ... - она пытливо посмотрела снизу вверх, - Кто она, Доменик?

  - Это героиня моего романа.

  Алина внутренне застонала. 'Он еще и пишет. Я же ничего еще о нем не знаю. Не уезжай, пожалуйста. Останься.' - молча молила она его, но так и не смогла сказать вслух.

  - А ведь мы похожи. - усмехнулась девушка вместо этого и поджала под себя ноги.

  -Мне тоже так кажется, но ведь я совсем ничего о тебе не знаю. Совсем ничего.

  - Спрашивай.

  - Все что угодно?

  - Все. - губы сами собой разъехались в улыбке, и на этот раз улыбка вышла теплой, как солнечный лучик.

  - Я столько хочу о тебе узнать. Долго получится.

  - У нас вся ночь впереди. - пожала плечами девушка.

  - Тогда сегодня мы всю ночь будем разговаривать. И...- он встал, и Алина внутренне напряглась, ожидая очередной пошлой шутки, но вместо этого он подошел к столу и жестом фокусника вынул бутылку красного сухого, - и пить вино.

  - Мне, кажется, я бы слушал тебя часами, но я не знаю что спрашивать? Расскажи мне историю. - вдруг попросил он.

  Алина не удивилась, но и не задумалась. У нее над ухом как вживую прозвучали мамины слова, - хочешь, сказку расскажу? Про танк! В глазах защипало, но она зажмурилась и усмехнулась, повторив:

  - Про танк.

  - Давай. - он протянул ей стакан, - пересесть не хочешь?

  - Я на полу люблю. - она сделала глоток и почти не почувствовала вкуса. - мне ее мама рассказала. Моя команда тогда участвовала в соревнованиях по стритболу, первый раз для меня, я была жутко горда и взволнована. Знаешь я ведь первый раз мячик в руки взяла, когда мне уже семнадцать лет было. Я ведь и по росту подходила и по физподготовке, и родители спортом занимались. А мама так вообще профессиональной баскетболисткой была, и папа играл периодически, а ребенок почему-то всем, чем можно только было, занимался, но не баскетболом. Я об этом потом всю жизнь жалела, и каратэ и гимнастика, и акробатика, и плаванье, и теннис, в ообщем, прямо весь набор. А вот чем я по-настоящему хотела б заниматься, так это этим. Но только на первом курсе университета до меня дошло, что оранжевый мяч - это навсегда.

  - Да ладно, ты же классно играешь.

  - Классно, это тебе не профессионально. А в тот год я вообще с ума сошла, мне так хотелось научиться, что я в шесть утра вставала и бегом бежала на площадку, чтобы бросок поставить. Помню, у меня еще ухо болело, но меня это только больше раззадоривало. Руки днем отнимались, но радости было просто море. И вот на следующий год уже я, как самый великий активист, но при этом, наверное, самый худший игрок в команде, подрядила своих девок участвовать в соревнованиях. Их тогда каждый год проводили на Дворцовой площади. Ты там был кстати.

  Он кивнул, не желая перебивать, Алина оценила это и продолжила. Сложно было рассказывать по-английски, и временами ей приходилось на несколько мгновений умолкать, подбирая нужное слово, но Джош был идеальным слушателем.

  - Ну вот, я счастливая, всю неделю бегала, подбирала название команды, регистрировала там и все такое, и наконец, вывесили сетку игр. Зато, когда я ее увидела, то честно говоря, вообще, раздумала продолжать свои занятия баскетболом. Мы во второй день попадали прямиком на Волну. Это, для справки, была команда города, то есть национальный уровень.

  Джош присвистнул:

   - Так это же стритбол. Уличные соревнования? Откуда там национальный уровень?!

  - А вот. Дуракам закон не писан. Я приехала домой, игры были только на следующий день, а меня маму тогда только из больницы домой отпустили. На выходные. Она похудела ужасно, на лице одни глаза остались. Слабая стала, а характер ничуть не изменился. Мне иногда, хочется верить, что в этом я на нее похожа. Она меня всегда учила, что нужно бороться, чтобы не случилось. Вот и в этот раз. Я когда ей рассказала, даже тренироваться не пошла, кроссовки с порога в угол зашвырнула, а она так посмотрела на меня хитро и говорит. Хочешь, я тебе сказку расскажу - говорит. Про танк. Я ей - мам, ну какой танк, ты издеваешься что ли? А она смеется и спрашивает - вот ты думаешь, в танке главное что? Я сначала отвечать не хотела, вся расстроенная была и обиженная на весь мир, потом, наконец, что-то такое сказала, танкист, или что-то вроде этого, не помню. А мама так рассмеялась. Так я и думала, говорит. А в танке главное совсем не это.

  Тут Алина наклонила голову.

   - Вот, а ты бы что ответил?

   - Хм. Это же явно какой-то подвох. Пушка?

   - Не-а. В танке главное - не обосраться. - и триумфально пояснила. - Со страху.

  Барабанщик рассмеялся.

   - Боевая у тебя мама. И что дальше было, ты пошла на игру или нет?

   - Пошла. У меня руки были до локтей расцарапаны. Знаешь, с девчонками играть не сахар. А уж с такими, я бы и тебе не советовала. А только мы выиграли. Представляешь? Одно очко, правда, и в таком бою, что ого-го. И явно не благодаря мне, но все же участие я приняла. Вот так то.

   - Серьезно выиграли? - он недоверчиво поднял брови. - У команды города?! Ох, ничего себе.

   - Да. - подтвердила девушка безо всякого выражения. - А мама умерла через три месяца.

  В комнате вдруг стало очень тихо, но все же он не сказал традиционного - мне очень жаль, и Алина была ему за это благодарна.

  - От чего? - негромко спросил он.

  - От рака легких. Эти слова говорил мне смертельно больной человек, и я их запомнила на всю оставшуюся жизнь. - она подняла на него глаза. - И тебе советую

  - Я запомню. - Джош кивнул - Обязательно. Она, наверное, у тебя была очень красивая.

  - Очень. Намного, красивее меня. У нее были огромные голубые глаза, светлые волосы и губы как у Джоли. И фигура у нее лучше была. - со вздохом закончила девушка.

  - А вот в это я не верю.

  - Честно! Мы иногда с ней выбирались куда-нибудь, так нам парни кричали вслед: ' Девчонки, подождите, давайте знакомится.' А мама только хохотала. А ведь ей сорок семь было.

  - А тебе сколько было?