Пока мы не стали незнакомцами (ЛП)

— Да ладно тебе, расскажи. Я не буду тебя осуждать.

— Я украла сорок долларов у соседки, — пробормотала она в одеяло.

— На что? Давай, колись. Это часть игры.

— Мне эта игра больше не нравится.

Я перевернул ее и повернул лицом к себе.

— Так на что?

Она посмотрела прямо мне в глаза.

— Я украла их, чтобы оплатить выпускной альбом, ясно? Чувствую себя из-за этого погано и твердо намерена ей их вернуть.

Мне было больно за нее. Я понятия не имел, каково это — не быть способным попросить у родителей сорок долларов. Ей пришлось украсть эти деньги, чтобы самой оплатить выпускной альбом — то, что дети получают гарантированно. Это очень грустно.

— Давай поиграем во что-нибудь другое, — предложил я. — Что насчет «Трахнуть, жениться, убить»?

Она воспрянула.

— Ладно. Тебе… дай подумать… Кортни Лав, Памела Андерсон и Дженнифер Энистон.

— Фу, убить, убить и убить.

— Серьезно, психопат, ты должен ответить. — Она стукнула меня по лбу ладонью.

— Ладно. Убить Кортни — без сомнений, — трахнуть Памелу и жениться на Дженнифер. Вот так! Теперь твоя очередь. Билл Клинтон, Спайк Ли и я.

— Ха! Это легко. Трахнуть Билла, выйти за Спайка и убить тебя.

— Ты кошмарная, злая девчонка.

— Ты любишь меня. — Она встала, чтобы уйти.

— Грейс?

— Да?

— Ничего.

Я хотел спросить ее, что с нами происходит. Хотелось знать, можем ли быть больше, чем друзьями. Я отвернулся и посмотрел в окно. Она опустилась обратно на кровать и рукой обняла меня за плечи.

— Думаю, я бы вышла за тебя.

— Правда? Я больше надеялся, что ты убьешь Билла, выйдешь за Спайка…

— Ха! — Она нагнулась и поцеловала меня в щеку. — Ты хороший парень.

Мне нужна была награда за безумное количество раз, когда мне приходилось демонстрировать сдержанность. С губ слабо сорвалось:

— И это все?

— Чего ты добиваешься, Шор?

— Ничего не добиваюсь, Грейс. Мне кажется, что это… — я машу рукой, указывая на нас, — неестественно.

— Что — это? Наша дружба?

Я рассмеялся.

— Ага, вроде того.

Я очень старался избегать вопрос секса, но часто ловил на себе взгляд Грейс, когда переодевал рубашку или когда надевал ремень. Сложно было не думать о том, что она, возможно, хочет меня так же, как и я ее. Я становился тайно одержим ею. Я видел, как мужчины провожали ее взглядом, когда она и не подозревала об этом, и на меня накатывал ужас, стоило только представить, что она собирается отдать себя какому-то уроду без сердца.

Грейс встала и подошла к двери. Почти дотянувшись до ручки, она повернулась ко мне лицом и прислонилась к косяку двери, сосредоточенно пялясь на свои ноги.

— Не дави на меня, — она подняла глаза и встретилась со мной взглядом. — Ладно? — Она не была раздражена. Она была искренней, практически умоляла.

— И не собирался.

— Я знаю. — Она улыбнулась. — Потому ты мне и нравишься так сильно.

— С тобой что-то случилось? Потому ты…

— Нет, ничего такого. Мама родила меня, когда ей было восемнадцать. Не знаю, кажется, я в некотором роде думаю, что разрушила ее жизнь.

— Это ужасно, что она заставила тебя так думать. — Я встал и подошел к ней.

— Она ничего такого не делала. Просто я не хотела такой жизни. Я всегда чувствовала, что отец недоволен матерью. Не знаю, Мэтт, наверное, я была так сконцентрирована на учебе, чтобы не сойти с верного пути. Потому я ни с кем не встречаюсь. Мне нравится то, что у нас. Без всякого давления.

— Я понял.

Она могла говорить что угодно, но я знал, что она чувствовала то же нарастающее между нами напряжение, что и я. Половину времени, пока она пыталась не пялиться на мои руки, я пытался скрыть выпиравший стояк. Кого мы обманывали?

— Спасибо, что понимаешь, — сказала она.

— Всегда пожалуйста. — Я наклонился и поцеловал ее в щеку. — Ты хорошая девушка. — Я почувствовал, как она задрожала и прошептал: — Может, даже слишком хорошая.

Она оттолкнула меня и закатила глаза.

— Спокойной ночи, Мэтт.

Я наблюдал, как она шла по коридору, а после закричал:

— Ты улыбаешься! Я знаю это, Грейси.

Не оборачиваясь, она подняла руку и показала два пальца — «мир».

7

. Ты была моей музой

МЭТТ

На следующий день в лаборатории профессор Нельсон изучал мои контактные отпечатки⁴ с широкой улыбкой.

— Мэтт, у тебя очень свежий взгляд. Твоя композиция идеальна и оригинальна, прежде у твоих сверстников я ничего подобного не видел. Мне нравится зернистость и результат проявки. Какая у пленки светочувствительность и до скольки ты ее поднял?

— У пленки светочувствительность⁵ 400. Поднял ее до 3200.

— Неплохо. Я так понимаю, когда ты проявлял негатив, пришлось проделать много работы. Я возьму этот?

— Ага.

— Этот снимок фантастический. Это ты?

Я ставил таймер и делал фото Грейс, стоявшей передо мной, когда я сидел на полу. В кадре были только ее ноги, видневшиеся под вязаным платьем. Я обнимал ее за икры. Этого не видно на фото, но я целовал ее колено.

— А ты думал о том, чтобы делать больше цветных снимков, снимков ландшафта — в документальном стиле?

— Да, вообще-то, на следующий день я снял массу всего в цвете, просто не успел проявить фото. Просто мне правда нравится эта модель. — Я указал на Грейс.

— Она потрясающая.

— Именно.

— Знаешь, Мэтт, мне тошно видеть, как твои навыки пропадают впустую.

— Я подумываю о рекламной фотосъемке.

Он кивнул, но казался не убежденным.

— Твои фотографии рассказывают историю, такое встречается не часто. Мы можем говорить о композиции, фокусе, контрасте или даже печати, но, думаю, настоящий художник отличается тем, что может поведать о человечестве в единственном двухмерном снимке.

Я был немного смущен этой фразой, но наконец испытал облегчение, услышав то, что и так знал: у меня получалось то, чем я занимался.

— Я никогда не перестану фотографировать. Просто не представляю, как превратить это в карьеру.

— У меня есть друг, который работает в «Нэшнл Джиогрэфик». Он каждый год финансирует одного студента, чтобы тот отправился снимать с ним в поля. Тебе стоит подать заявку, думаю, у тебя неплохие шансы. У тебя отличная техника.

Я был захвачен врасплох этим предложением, но больше тем, насколько в тот момент кристально ясными стали мои цели. Мне казалось, что «Нэшнл Джиогрэфик» — несбыточная мечта. Одна их тех, которые возникают в детстве, вроде желания стать профессиональным баскетболистом или президентом Америки. В моем случае — путешествия по миру и фотографирование были высочайшей степенью успеха, и мне не верилось, что мне представился такой шанс, даже если это была всего интернатура.

— Я определенно заинтересован.

Я не думал, чем буду заниматься, когда окончу университет, но теперь все стало предельно ясно.

Тем днем я распечатал дополнительные копии и во время перерыва просунул их под дверь Грейс. По пути обратно на лекции я увидел ее пересекающей улицу в квартале отсюда. Я кричал ей, но она не слышала. Миновав квартал, увидел, как она быстро зашла в медицинский центр. Я терпеливо дождался разрешающего сигнала светофора и пронесся через улицу, когда дорога была пустой. Очутившись внутри, я изучил каждый этаж, пока не обнаружил ее на пятом — у столика с кофе и пончиками. На ней была больничная рубашка, и она размешивала сливки в маленькой пластиковой чашке. Когда я промаршевал к ней, она посмотрела на меня и испугалась.

— Что ты здесь делаешь?

— Это что ты здесь делаешь?

— Вообще-то, медицинская история каждого человека является его личным делом. — Она протянула мне крошечный комок теста. — Дыру от пончика?

— Не пытайся отвлечь меня. Ты больна, Грейс? — Мне стало плохо от самой мысли.

— Нет, я не больна. Я согласилась на медицинские исследования. Хочешь тоже?