Дело Кристофера (СИ)

— Ну конечно! Ты зачем пришел?

— Работу сдать, — искренне удивляется он. Недоумевающе таращимся друг на друга.

— Так, мой друг, поправь меня, но сейчас пятница. Вечер. Лабораторные у вас были только сегодня днем, но ты ее уже сделал, пришел ко мне во внеурочное время и пытаешься ее сдать?

— А, да. — Он взлохмачивает пятерней свои и без того взъерошенные волосы. — В общем, я облажался. Взял у клеггинсов задание и хотел его к сегодняшнему дню уже сделать, но протупил, никак не мог найти ошибку, и только сейчас осенило. Так что к паре я не успел, но вот, — протягивает он мне мятый отчет.

— Парень, ты чокнутый? У тебя еще неделя до сдачи, а ты меня в семь часов вечера в пятницу ловишь на кафедре! И кто такие клеггинсы?

— Параллельщики, кто ж еще? — хмыкает он. — Это местный сленг такой. И я подумал, раз вы все равно тут, почему бы не сдать работу?

— Вечер пятницы потому что! Девушку себе найди! Я ведь видела тебя вчера на семинаре с какой-то особой, — закидываю я удочку.

— Это Бекс. Ребекка Йол. Она милая, — совершенно невозмутимо пожимает плечами парнишка. Не похоже, чтобы он был ее поклонником, слишком спокойно говорит. — Но она мне не девушка. Мы просто учимся вместе. Да бросьте, Док, — говорит он. — Вы все равно здесь, примите работу.

— Док? Ты вы меня теперь так зовете? Мне нравится.

— Это я только что придумал, — признается он и, устав держать отчет, кладет его перед самым моим носом.

А этот тип не промах, так просто от него не отделаешься.

— Ну, гляньте, Док, ну ведь все равно переделывать отправите. Я хочу сдать первым.

Беру его лабораторную, перелистываю теорию, открываю сразу код. А он молодец, без косяков, конечно, не обошлось, но сделано на совесть.

— Для студента второго курса ты просто чертовски крут, — признаю я. — Но если ты хочешь быть первым, придется все переделывать.

— Давайте, я согласен, — охотно соглашается он. — Вы только скажите, где не так. Я буду исправлять. Я принесу вам новый отчет уже к понедельнику, у меня будут целые выходные.

— Ты действительно чокнутый, да? — сочувственно спрашиваю я.

— Да что с вами, Док? — спрашивает он, хмурясь. — Я думал, вы меня поймете, ведь это вы — та самая Джоанна Конелл, которая устраивала программистские марафоны, чтобы стать Бабочкой Монацелли!

И ведь не скажешь же ему: да ладно тебе, парень, не прикидывайся, будто не знаешь, что для этого я по вечерам пятницы сдавала отчеты совсем не на кафедре параллельного программирования. И, как видишь, все равно не сработало!

Пока я мысленно подыскиваю наименее компрометирующий ответ на обвинения собственного студента, на кафедре появляется Клегг с ключами.

— Что вы тут оба забыли? — Молча показываю отчет. — Аа, этот картерианец и до тебя добрался? — Клеггинсы и картерианцы. Ну не прелесть ли?

— Сейчас, я быстро, а то он не отстанет, — говорю я.

— Иди домой, тебя ждет Брюс, — морщится Клегг.

— Никто меня не ждет, Брюс сегодня в ночь работает! — отмахиваюсь я. И это даже правда, прошу заметить.

— Выметайся, сказал! — раздраженно говорит Клегг.

Однако я его не боюсь и все равно отмечаю ошибки в коде Каддини, только потом начинаю торопливо собираться. Подцепляю сумку, но ремешок задевает колечко, и оно слетает с пальца.

Я вскрикиваю и ползу за ним под стол. Впечатляющая, полагаю, картинка…

— Если ты не хочешь потерять свое ненаглядное колечко, Конелл, подтяни его, — вздыхает Клегг.

Я встаю и уже собираюсь нацепить кольцо снова, но затем задумываюсь над словами друга.

— Ты прав. Я пока уберу его в карман, а то потеряю еще.

И отчего-то эта мысль меня радует. Не то чтобы я не люблю кольца, но на безымянный палец оно мне велико, а на средний мало… удивительно, и вообще, будто не мое. Без него привычнее. К тому же в Брюсе я искала защиту от Шона, а у того теперь есть Ребекка Йол, так может… СТОП! В сторону подобные мысли.

Демонстративно радостно перебросив волосы через плечо, я кладу колечко в карман жакета и покидаю кафедру, чтобы отправиться не в семейное гнездышко, а на прогулку по городу.

Где оно? Где это чертово кольцо? Вернувшись, я бросила куда-то жакет, и оно, кажется, из него выкатилось. Но в доме его нет! Я перерыла все! Ночь не спала… Надеялась, что Брюс не заметит пропажу. Не объяснюсь же. Я вызываю такси и выкладываю сумму, которая мне явно не по карману за то, чтобы водитель провез меня по всем местам, где я вечером побывала. А вышло так неплохо… на целых три сотни баксов прогулялась. Именно столько я вынуждена отдать таксисту рано утром, когда еду искать безделушку, обнулившую счет Брюса. А я походила по центру, дошла до старбакса в доме Киану, потом направилась на побережье и долго наслаждалась тем, как ветер треплет мои волосы, и, наконец, дошла до любимого парка Керри… и где-то между этими пунктами я посеяла свое злосчастное колечко. Счастливое, Джо, счастливое! И свое счастливое колечко ты посеяла. Видимо, насовсем.

Стою у плиты и поливаю завтрак Брюса слезами. Как только он приходит, видит меня и спрашивает, что случилось, я резко поворачиваюсь и выпаливаю:

— Я потеряла твое колечко! — А ведь у меня целая речь была заготовлена. Но хуже всего, что я не знаю, на что надеюсь: на то, что он меня простит или на то, что разозлится и уйдет. Боже, я невыносима!

— Где?

— Оно соскользнуло с пальца еще в университете, и чтобы погулять по Сиднею и не бояться, я положила его в карман жакета…

— Стоп. Ты гуляла ночью? Одна?

— Мне захотелось прогуляться, и я… Стой. Ты на что это намекаешь? Конечно, я гуляла одна, но не ночью, а вечером! Ты… ты о Шоне что ли? Я же говорила…

— Джо, это неважно, я…

— Важно!

— Просто скажи мне, где твой жакет.

— В шкафу, — и раздраженно швыряю лопатку в сковороду. Ну а где еще быть моему жакету? Зачем он это спросил?

Брюс кивает и уходит, а через пять минут возвращается и несет кольцо. У меня глаза на лоб лезут.

— У тебя в кармане порвалась подкладка. Ты, видимо, не заметила, — сухо говорит он, кладет на стол кольцо и уходит переодеваться.

Какая. Же. Я. Дура. Остается только покраснеть. Три сотни баксов, убейте меня!

Глава 3. Стерва

Шесть лет назад

Эй, зеркало, уймись уже! Но мольбам оно внимать отказывалось. На меня оттуда каждый день грустно взирала все та же серая и скучная особа с синяками под глазами. Только они в моей внешности яркими и осталось. И не заметить их было нельзя, ведь каждый был с Техас размером. Нет, меня никто не бил. Шон занимался куда более жестокими вещами — он просто-напросто не давал мне спать. И совсем не так, как вы подумали!

О нет, на этот раз мы программировали. Много. Почти непрерывно. Написали три статьи… две по защите информации, одну — по параллельному программированию. И без Клегга, отчего моя занудная и куда как менее амбициозная совесть раз за разом шептала: ты предала его, стерва!

Собственно, этим описанный день и был памятен — в печать вышла наша с Шоном статья. И да держись, стерва, возмездие грядет! Но стоя утром у зеркала я еще ни о чем не подозревала, ни о кипах журнальчиков, вышедших из типографии, ни о Роберте Клегге, который поперхнулся кофе за завтраком.

После своего перенасыщенного событиями утра, профессоры кафедры параллельного программирования явился на пару с растрепанными волосами и в мятом пиджаке. Для любого человека, не женатого на Мадлен, это было бы не странно. Но это как раз не про Роба, то есть либо они поругались, либо он просто не позволил ей отгладить свой наряд и расчесать волосы. И он был зол. Жутко зол. На меня.

— Мисс Конелл, — истекая желчью, выдавил Клегг. — Выходите сюда, не стесняйтесь.

Ну конечно я удивилась, однако от Роба подлянки не ждала, он же (ха-ха) не Шон. Но тут он мне протянул мне только-только отпечатанную статью, и я задохнулась.

— Какое чудесное событие, какая радость! Поведайте, наконец, всем о своем триумфе.