Когда птицы молчат (СИ)

Воскресенье.

Сегодня Влад должен привести Женю домой.

Что мне сделать?

Позвони ему. Пусть дочка останется с ним. Только ей не нужно говорить.

Хорошо, не волнуйся, я все сделаю.

Он наклоняет голову и целует мои руки. Долго остается неподвижным, согревая губами и дыханием мои прохладные пальцы. Я смотрю на его темную макушку, хочу дотронутся до блестящих волос, но все еще слишком слаба.

Я так испугался, Ира, — глухо говорит он, не поднимая головы. — Я думал, что ты … я чуть с ума не сошел. Я не должен был уезжать.

Я звала тебя, когда проснулась и почувствовала, что мне плохо.

Я уехал сменить смокинг на что-то более обычное, потому что хотел забрать тебя куда-то позавтракать, хотел провести с тобой весь день.

Ты меня нашел?

Да. Открыл дверь твоим ключом, и мне сразу в нос ударил резкий запах. Я все понял. Побежал в спальню, а когда увидел тебя без сознания на полу, думал, что опоздал, — его голос сел. Он поднял голову и посмотрел на меня пронзительно и жадно, словно ему до сих пор нужно было видеть, что я жива, чтобы перебороть свой страх.

Что говорят врачи?

Все будет хорошо. Тебе капают какую-то дрянь, которая очистит организм от токсинов.

Откуда лекарства? — я знаю, какая у нас «бесплатная» медицина.

Я все нашел, не переживай. Мне сказали, что этого достаточно, ничего больше не нужно, через несколько дней тебе можно будет домой. А сегодня тебя обещали перевести из реанимации в отделение интенсивной терапии.

Он поднимается и показывает мне сумку.

Я был у тебя дома. Собрал необходимые вещи, я ведь тебя голую из дома вынес, успел только в одеяло завернуть.

О, то еще зрелище, я представляю. А что с домом?

Когда приехала скорая, я отдал ключи твоим соседям — мужичок средних лет и его жена живут через пару домов от тебя. Должны были приехать газовщики, но я уезжал за скорой, поэтому попросил его помочь. Он проследил, пока они были в доме и выясняли причины утечки, а потом отдал мне ключ. Сказали, что дело в газовой колонке.

Господи, я так и знала, — закрываю глаза, коря себя за небрежность. Всегда кажется, что беда тебя не коснется, обойдет стороной. Но никогда нельзя быть такой самоуверенной и пренебрегать очевидными знаками. Мне стоило вызвать газовщиков в ту же секунду, когда я впервые почувствовала запах газа в подсобке. Но я решила, что это случайность, как и последующие два раза.

Не переживай, все теперь будет хорошо.

Я киваю. Усталость прикрывает мне глаза прохладной рукой, я не могу противиться. Но когда Сергей встает, и я слышу скрип ножек стула, медленно шевелю сухими губами:

Не уходи, побудь со мной.

Я никуда не уйду. Всегда буду рядом. Отдохни.

Я не сплю, просто расслабленно лежу, позволяя мыслям неспешно дрейфовать. Мне хорошо, несмотря ни на что, потому что я чувствую себя счастливой из-за его присутствия, его участия, его любви. Я увидела это в его глазах сейчас. Какое лекарство может быть лучше?

Слышу его шаги, потом он останавливается и, очевидно, начинает телефонный разговор.

Алле. Привет, Влад, это Вронский. Звоню сказать что Ира в больнице…. Не пугайся, с ней все будет в порядке, просто она попросила, чтобы Женя осталась у тебя, пока ее не выпишут…. Отравление газом… Неисправная колонка, как сказали газовщики. Ее уже заменили… Она забыла сумочку на балу, я решил ей завести утром… Нет, ничего не нужно, я обо всем позаботился… Она сейчас спит, когда проснется, скажу, чтобы позвонила, если ей будет нетрудно. И еще — не говори ничего Жене, это она попросила.

Не знаю, какие чувства он испытывал сейчас, общаясь по телефону с моим бывшим мужем, но я признательна ему за этот разговор, за то, что не стал рассказывать Владу о нашей ночи, потому что мне было бы неловко. А когда я почувствовала, как он опять взял мою руку в свои крепкие, сухие и горячие ладони, я поняла, что могу доверить ему абсолютно все, включая и свою жизнь.

Как я и предполагал, в субботу меня выдернули на работу. Я знал, что это на час или полтора. Мы готовились к большой сделке, которая должна была пройти в понедельник, все основные документы уже давно были отправлены второй стороне, и лишь какие-то мелочи не давали всем спокойно вздохнуть и расслабиться.

Субботнее утро было теплым и солнечным. Женя с удовольствием скакала рядом вприпрыжку, предвкушая тот беспорядок, который устроит на моем столе и в компьютере.

Пап, а можно я поиграюсь у тебя в Angry Birds?

У меня не стоит эта игра.

А интернет у тебя есть?

Есть.

Тогда установишь?

А если мне понадобится мой компьютер, что скорее всего и произойдет?

Тогда установи мне игрушку на компьютере твоих подчиненных.

Что-то ты совсем стала балованной. Боюсь, как бы ты не превратилась в мажора, когда вырастешь.

В шоколадку?

Я смеюсь. Вряд ли моя дочка пополнит ряды золотой молодежи. Ира этого не допустит, да и я тоже постараюсь пресечь любые попытки бесцельно прожигать жизнь, тратя родительские деньги.

В офисе полно народу. Такое впечатление, будто сегодня будний день.

Инна встречает меня улыбкой.

И ты здесь?

Да, вы же вчера сами говорили, что сегодня нам следует ожидать кучу уточняющих факсов и электронных писем.

Да. Но я не говорил, что не справлюсь сам.

А этого и не нужно было говорить. Я и так знаю, что не справитесь. Здравствуй, Женя.

Привет.

Ты сегодня решила поработать с папой?

Да. Буду играть на его компьютере.

Наверное, он счастлив, — Инна бросает на меня озорной взгляд.

Не знаю. Он не очень-то хочет, чтобы я сидела за его компьютером.

Может быть, тебя отвести в соседний кабинет? Там добрые дяди пустят тебя поиграть.

Пап, можно?

А кто там, Инна?

Пришел Стас и должен подойти Леша. Она может посидеть у них, я пригляжу.

А где ваш мальчик?

Максим? С бабушкой, хотя ему очень не хотелось с ней сегодня оставаться.

Почему?

Потому что у нее нет компьютера.

А я не только люблю играть за компьютером. Я еще и на качелях люблю кататься, и в парк аттракционов ходить.

Максим тоже любит, но бабушка у нас старенькая, почти никуда не выходит, вот и приходится ему сидеть с ней дома. Иногда я сама не могу понять, кто за кем следит, — смущенно добавляет Инна.

А давайте тогда вместе сходим на качели! — выдает Женя. Я мысленно благодарю Бога за моего сообразительного, инициативного ребенка. Это замечательная возможность, наконец, вытащить Инну куда-нибудь. Дети сделают эту встречу не свиданием, а чем-то совсем нейтральным.

Даже не знаю, — она смущенно смотрит то на меня, то на Женю.

И правда, Инна, пойдем сегодня в наш торговый центр. Или в парк на лестничный городок. Нам с Женей не помешает компания.

А во сколько мы освободимся?

Думаю, часа через полтора.

Хорошо.

Я стараюсь не выдать, как рад ее согласию. Она могла бы передумать, если бы я подпрыгнул, как мальчишка, в восторге от этой маленькой победы.

У меня теплеет в груди, когда я слышу, как она возится с Женей, которая периодически забегает к ней, чтобы попросить листик и ручку, или узнать что-то очень важное из жизни аквариумных рыбок, или посмотреть, как офисная техника пищит и выдает листы бумаги с отпечатанным текстом.

Когда все дела, наконец, завершены, я тороплю Женю и подхожу к Инне.

Все, выключай компьютер, мы едем отдыхать.

Мне нужно забрать Максима, давайте договоримся, где и когда встретимся, — она смущена, но не отказывается.

Мы прямо сейчас его и заберем. И потом все вместе поедем на пиццу.

Ура! — Женя скачет, как резиновый мячик. — Я люблю пиццу!

Инна неловко садится на переднее сидение рядом со мной, Женя сзади клацает ремнями безопасности. Через несколько минут с заднего сидения уже раздается веселый щебет двух детских голосов, а Инна то и дело поворачивается к ним и нарочито строгим голосом обещает купить овсянку вместо пиццы, если они не перестанут соревноваться, кто выше подпрыгнет.