«Молчи» (СИ)

Тебе нельзя к ней прикасаться.

Ты слышишь, Мэй?

Хочет шепнуть «Прости», но голос застревает, пропадает, так что Харпер отворачивается, чтобы быстро исчезнуть, затеряться в толпе. Ей не стоит светиться рядом с ней. Она обязана держаться подальше, она ведь…

— Мэй, — Лили успевает протянуть руку и довольно крепко сжать пальцами её предплечье. Кто бы знал, что девушка ещё может проявить какую-то силу? Мэй даже боится пошевелиться, выдернуть руку, чтобы освободиться. Вдруг она сделает это слишком резко и причинит ей боль или сломает что-то? Всё может произойти.

В тот день Мэй тоже не думала, что навредит ей.

— Простите, мне нужно идти, — Харпер оборачивается, пытаясь расцепить пальцы, и обращается к Роуз на «вы», отчего та топает ногой, недовольно, как ребенок, и дергает девушку за руку:

— Почти десять лет прошло, Мэй! — повышает голос, и Харпер замирает, подняв на неё взгляд, но в глаза всё равно не смотрит. Хмурит брови, и прикрывает веки, продолжая молча стоять на месте. Вздыхает, открыв глаза, и встречается взглядом с Лили, которая пытается слабо улыбнуться:

— Нам пора поговорить. И на этот раз без взрослых, которые решили всё за нас тогда.

Мэй прикусывает губу, озираясь по сторонам, будто кто-то может увидеть её и заложить матери. Но девушке самой необходим этот разговор, поэтому она моргает, кивая, и начинает кое-как контролировать свои эмоции.

— Роуз! — зов позади, и Лили оборачивается, видя, как через толпу к ней пробирается учитель.

— Тебе, наверное, стоит… — Харпер затыкается, когда Роуз поворачивается к ней с горящими глазами от такого знакомого сердцу детского озорства:

— Помнишь, как мы в детстве сбегали от учителей на продленке?

Мэй поднимает брови, немного растерявшись, и с непривычки заикается:

— Т-ты ведь не собираешься…

Роуз тянет Харпер за собой к лестнице, не обращая внимания на то, как ноют её ноги. Не важно. Сейчас ей плевать на всё. Есть только человек, которого она хочет вернуть, и для этого приложит любые усилия.

У Мэй Харпер нет друзей. Но был один единственный лучший друг.

Которого она покалечила.

Контролируй эмоции, чтобы не навредить дорогим тебе людям, чтобы остановить порыв агрессии.

Раньше Харпер не справлялась с этим.

К обеду дождь прекращает накрапывать, так что парни спокойно перекуривают на трибунах, и после странной беседы ни о чем возвращаются к зданию школы, чтобы не опоздать на урок. Причина молчания со стороны Дейва является Лили. Парень не прекращает бросаться догадками, почему Роуз ищет именно Харпер, но оставляет разговор, касающийся Мэй при себе. Не хочет больше говорить с ней при Дилане, который каждый раз начинает беситься, обещая треснуть друга чем-нибудь тяжелым.

Парни проходят в школу через задние двери, оказываясь на лестничной клетке, и стоят какое-то время, дожидаясь звонка. Не хочется появляться в классе до него. Иначе учителя удар хватит, ведь приходить вовремя — не их конек. Фардж опирается на стену, грея руки над батареей, и поднимает голову, слыша быстрые шаги. Даже не знает, как реагировать на то, что видит: вроде ничего особенного, если бы это были не Лили с Мэй. ОʼБрайен поднимает брови, взглянув на друга после того, как девушки выбегают на первый этаж, по всей видимости, помчавшись в сторону главного входа. Секундное молчание, после которого Дейв выдыхает, сощурившись:

— Эта Харпер везде. Раздражает, — шепчет, а ОʼБрайен добавляет без особого энтузиазма, продолжая смотреть перед собой:

— Куда не плюнь, попадешь в неё.

***

Ночь давно опустилась полотном на холодный Лондон. Чернеющие дворы не внушают доверия, так что люди, боящиеся темных переулков, разбредаются по домам, скорее закрываясь от внешнего мира, который в ночное время кажется чужим, агрессивным. Тогда выбираются ночные жители. Те, кому мрачные улицы роднее собственных квартир.

Крупный мужчина выходит из дверей бара, хорошенько подвыпивший, он идет к своему автомобилю, который оставил за углом, чтобы точно никто не попытался вскрыть его и стащить всё ценное.

Донтекю отпивает из банки пива, касаясь пальцами фингала под глазом, и ругается матом в голос, проклиная Причарда.

Слишком много агрессоров вокруг. И Пенрисс один из них. Один из таких, как Харпер. Поэтому Донтекю считает их угрозой для себя. Если в случае с Харпер можно ещё справиться, то черт знает, чего ждать от Причарда, который, судя по медицинским справкам, был заперт в психдиспансере раз пять точно. И это внушает страх.

Мужчина подходит к машине, начав одной рукой рыться в карманах, ища ключи, но с банкой это делать неудобно, поэтому наклоняется, чтобы поставить её на асфальт. И стоит металлическому дну коснуться земли, как по голове Донтекю приходит сильный удар, звоном отпечатавшийся в темноте ночи. Мужчина валится на асфальт, хватаясь рукой за дверцу автомобиля, и поворачивает голову, нетрезвым взглядом уставившись на Дилана, который натягивает капюшон на голову, стуча железной битой по коленке учителя. Тот зло усмехается, пустив смешок, и со злостью смотрит на парня:

— Это всего лишь ты.

ОʼБрайен не слушает. Он готовится нанести удар, но Донтекю не видит в нем угрозы, поэтому выплевывает из себя:

— Что?! Ещё раз трахнуть тебя, сопляк?!

Глаза парня расширяются от разгоревшегося внутри бешенства, и удар битой приходится по голове мужчины, который дергается в сторону, лицом ударяясь об асфальт, и не успевает приподняться на руках, чтобы перехватить оружие, как вновь получает удар. Ещё сильнее.

Он не видит в Дилане угрозу.

Не видит угрозу в том, кого уже однажды сломал.

Правда тогда ему было восемь. И теперь разница ощущается.

Мужчина переворачивается на спину, отползая к кирпичной стене, а Дилан тяжело дышит, наступая на него, и крепче сжимает биту двумя руками, занося её за спину для самого сильного удара.

Донтекю ненормальный. Его сексуальные предпочтения выходят за грани нормы. Психически нестабилен, не здоров, но при этом находится на свободе. И ОʼБрайена это всегда злило, ведь только черт знает, сколько людей пострадали от рук этого педофила.

— Эй! Что ты творишь?! — голоса позади. Дилан оглядывается, видя, как к нему идут мужчины, вышедшие из бара покурить. Парень вновь смотрит на Донтекю, который отвратительно улыбается, притворно крича:

— Помогите мне! — жаль, что никто кроме Дилана не видит, как на самом деле смеется мужчина, изображая, что ему делают больно.

— Ты сдохнешь… — ОʼБрайен моргает, чувствуя, как руки начинают потеть. — Я убью тебя, — начинает отходить от него, чтобы скорее скрыться, но останавливается, вдруг подскочив обратно к учителю, который уже начинает радоваться своей очередной победе.

Дилан уже нанес удары за Дейва. Осталось ещё кое-что не менее важное.

Он встает напротив, действует быстро, и рычит с яростью сквозь зубы:

— От Харпер, — и ногой со всей силы бьет его в лицо, отчего голова Донтекю бьется о стену, а руки опускаются. Сознание выбито окончательно.

Тут же срывается с места, мчась в темноту между переулками, чтобы скрыться от преследователей, даже не успевает перевести дух, выбросить из головы сказанное мужчиной, по вине которого парень лишается «нормального». Он сделал его таким. Этот кусок сучьего дерьма.

Дилан отрывается, убегая в парк, но не думает останавливаться и переходить на шаг. Ему нужно бежать, нужно двигаться, чтобы избавиться от того, что начинает сдавливать его глотку. Эмоции. Чертовы чувства, которые, ещё будучи ребенком, он умело скрыл от матери, чтобы та не лишилась рассудка.

На самом деле, равнодушие — это его вид заботы.

Молчание — это знак того, что он хочет уберечь кого-то слабого от потрясения.

Глава 24.

Мои руки дрожат, поэтому прячу их в карманы кофты, пока медленно шагаю рядом с девушкой, от которой всячески пытаюсь отстать, чтобы создать видимое расстояние. Вдруг нас кто-нибудь заметит? И да, этот сомнительный страх кажется глупым, так как вряд ли за нами следят моя мать или мать Лили. Ветер издевается, царапая холодом мои щеки, отчего они розовеют, но не могу вынуть потные ладони из карманов. Мне стыдно. Мне сложно даже слушать Роуз, которая так открыто разговаривает со мной всю дорогу, а мои мысли заняты лишь вопросом о том, куда мы направляемся? А главное, как мне избавиться от той ситуации, в которую попала? Мне нельзя даже дышать рядом с ней — вот, на чем настояла миссис Роуз, когда покидала полицейский участок.