Ужин вдвоём

За прошедшие с тех пор пятнадцать лет я, смею надеяться, поумнел и поднабрался опыта, однако в Искусстве говорить молча я по-прежнему невежествен, как младенец. Вот вам пример: не так давно я отправился вместе с женщиной своей мечты на вечеринку. Мы выпивали, болтали со знакомыми, полузнакомыми и совсем незнакомыми, немного потанцевали и часам к двум вернулись домой. По наивности своей, я полагал, что все прошло как нельзя лучше. Однако в такси на обратной дороге меня встретило ледяное молчание. После долгой и слезной мольбы мое преступление было мне открыто: оказывается, я позволил с собой заигрывать!

— Боже правый, кто там со мной заигрывал? — воскликнул я.

— Да та корова в идиотской кургузой юбчонке!

— Которая?!

— Как будто сам не знаешь! — возопила, моя любовь.

Любимая! И вы все, милые женщины! К вам обращаюсь я, дорогие мои! Пожалуйста, уясните и запомните одно: МУЖЧИНЫ ПРОСТЫ. Как пряники. Мы не умеем читать между строк, не воспринимаем выразительных взглядов, не понимаем тонких намеков: чтобы чего-то от нас добиться, надо выражаться четко и ясно, как в армии. Требовать от нас психологических прозрений жестоко и бессмысленно. Это все равно что сочинить для щенка инструкцию на семи страницах: «Почему нельзя гадить на ковер», а потом отлупить его, когда он все-таки нагадит. Щенок не понимает письменных инструкций, а мужчина — женских мыслей. Не просите нас угадать, о чем вы думаете — все равно сядем в лужу. Поймите, мы не специально вас злим — просто мерим вас по своей мерке. Мысли мужчины просты и понятны, да и, по совести сказать, не так уж их много — так что читать мысли друг друга нам легче легкого. Но с женщинами начинаются проблемы. «Встань на мое место!» — говорите вы. Легко сказать! Пробовали когда-нибудь ходить в шлепанцах, которые вам на несколько размеров малы? То-то!

Что же делать? Боюсь, ответ очевиден. И в тот вечер в пивной все мы согласились, что это единственный выход. Милые дамы, если вам что-то в нас не нравится, пожалуйста, сообщайте об этом прямо, четко и, главное, сразу. Как говорит мой друг Тревор: «Мужчины вообще-mo существа разумные. И обращенную к ним речь понимают. Если, конечно, это человеческая речь». Так что теперь вы знаете, что делать. Оставьте игры в угадайку для Рождества у бабушки, а передачу мыслей на расстоянии — для Ури Геллера и начните разговаривать со своим мужчиной как с нормальным человеком.

Успех

Иззи статья нравится. Так нравится, что она рассылает мое письмо всем коллегам, чтобы и они порадовались, как здорово пишет ее муж. И все с ней соглашаются: материал получился отличный, пойдет прямо в следующий номер. Я взлетаю до небес. Кажется, жизнь начала налаживаться! Вдохновленный своим успехом, на неделе я, выполняя свое обещание Иззи, обзваниваю всех друзей-журналистов и получаю целую кучу предложений: пара репортажей с концертов для центральных газет (соглашаюсь), пара тематических материалов для «Рок-сити», главного конкурента покойного «ГЗ» (отказываюсь из гордости) и бесконечные предложения писать для музыкальных веб-сайтов (тоже отказываюсь). Но ничто из этого не приводит меня в такой восторг, как статейка для «Femme». Все это так нудно, тоскливо, заезженно, что я с трудом заставляю себя сесть за работу и уже всерьез подумываю о смене профессии. Может быть, устроиться учителем английского в школу? Или вернуться в университет и получить-таки ученую степень? Все что угодно кажется мне привлекательнее дела, которому я отдал десять лет жизни.

Выбор

Пятница, восемь вечера. Вся наша компания стоит посреди видеопроката «Блокбастер» на Фортис-Грин-роуд. Пункт проката полон людьми, очень похожими на нас: пары и дружеские компании под тридцать или чуть за тридцать, вдруг обнаружившие, что сидеть дома и смотреть кино куда приятнее, чем ночь напролет мотаться по клубам. Мы выбираем уже полчаса и никак не можем прийти к согласию. Ли уже пересмотрел все, что здесь есть. Стелла и Дженни два раза видели «Гладиатора» и хотят посмотреть еще раз. Иззи голосует за «Идеальный шторм» — потому что фильм потрясающий, объясняет она всем и каждому, а вовсе не потому, что там Джордж Клуни бегает в мокрой футболке. Тревор, большой поклонник туповатых голливудских комедий, колеблется между «Американским пирогом» и «Все о Мэри»; но вообще-то, добавляет он, как все, так и я.

Только я ничего еще не выбрал. Мне не до этого. Я брожу вдоль полок, где выстроились кинопленки всех стран и эпох, и мысленно составляю список фильмов о младенцах. «Трое мужчин и младенец в люльке», «Воспитание Аризоны», «Посмотри, кто говорит», «Ребенок Розмари», «Девять месяцев»… Вот, кажется, и все.

Было бы смешно. Если бы не было так больно.

Ночью

Ночью, после «Гладиатора» и пиццы «Домино», я не могу уснуть. Смотрю в потолок и пытаюсь понять, почему же мне вдруг так приспичило обзавестись потомством. Может быть, включились биологические часы? Да, пожалуй, в этом есть резон. Но мне кажется, дело все-таки не в тиканье каких-то воображаемых часов, а в моих отношениях с Иззи. Знаете, любимый сюжет мыльных опер: женщина рожает, чтобы привязать к себе мужчину. Только на этот раз в роли «женщины» я. Самое обидное, что жаловаться-то мне не на что. Я люблю Иззи. И она меня любит. У нас все хорошо. Иногда ссоримся по мелочам — с кем не бывает? — но тут же миримся. Чего же мне не хватает? Быть может, дело в том, что семейная жизнь мне наскучила и хочется перемен? Я прислушиваюсь к себе: нет, ничего подобного. Я счастлив с Иззи, и никто, кроме нее, мне не нужен. Со стороны мы кажемся идеальной парой: умные, яркие, преуспевающие (по крайней мере, до недавнего времени я преуспевал); гармоничные отношения, налаженная семейная жизнь… Только вдруг понимаешь: все это ни хрена не стоит.

Нет, я не считаю, что жизнь без ребенка бессмысленна. Скорее, мне кажется, что ребенок придаст нашей жизни новый смысл, новый свет, новую причину вставать по утрам и улыбаться друг другу. Конечно, это не обязательно. Многие живут без этого дополнительного смысла — и прекрасно живут. Я и сам так жил еще совсем недавно. И вдруг что-то во мне перевернулось, и я превратился в полную свою противоположность: человека, которому ребенок нужен, как рыбе нужна вода. Никогда я не любил этого слова: «нужно». Не любил нуждаться — ни в чем и ни в ком. И Иззи меня привлекла своей силой и независимостью. Должно быть, в этом-то все и дело: шесть лет мы прожили вдвоем — а теперь я хочу стать с Иззи одним целым.

Молодежь

Вторник, утро. Я сижу на кухне с портативным компьютером на коленях, набрасываю заметку о концерте, на котором побывал вчера, и в это время звонит мобильник. Номер на экране мне незнаком.

— Алло!

— Привет, Дейв, это я. Дженни.

— Привет, Джен. Чем могу служить?

— Ты чем сейчас занят?

— Пишу заметку о концерте.

— Ну и как они тебе?

— Кто? Группа?

— Конечно, кто же еще! — смеется она.

— Нормально, — отвечаю я. — Скучновато малость.

— Ты и об этом напишешь?

Я смеюсь в ответ. Дженни заговаривает со мной о музыке в одном-единственном случае: если ей что-то от меня нужно.

— Ладно, переходи к делу, — говорю я. — Что там у тебя?

— Дейв, хочу попросить тебя об огромном одолжении!

— Выкладывай.

— Я только что прочла в журнале Иззи твою статью и подумала: а вдруг ты согласишься что-то похожее написать и для нас?

— О чем?

— Коротенькую такую заметочку, слов на четыреста. Тебе же не трудно. А деньги лишними не бывают, платим мы прилично… — В голосе ее слышатся нотки отчаяния. — Тема такая: как и о чем мальчики врут своим подружкам. Я знаю, ты не принимаешь всерьез мой журнал, всегда над ним смеешься, но…

— Согласен, — говорю я.

— Что?!

— Я сказал, согласен. Сейчас закончу статью — на это уйдет примерно полчаса — и возьмусь за твой заказ.