Все по-настоящему (ЛП)

Он выводит нас с Хави на свежий воздух. Тот как-то умудряется держаться на ногах, но как только мы добираемся до машины, тяжело оседает рядом c ней. Девушка Хави пропала без вести. Мы ее где-то потеряли. Надеюсь, она доберется домой в целости и сохранности. Спрашиваю Джетта, не возражает ли он, если мы вернемся внутрь, чтобы убедиться, что с ней все в порядке.

Мы укладываем Хавьера на заднее сидение машины. Он пытается полапать мою грудь, но я шлепаю его по руке. Хави показывает мне язык и вырубается.

– Хороший мальчик, – похлопываю я его по голове, прежде чем закрыть дверцу.

Мы с Джеттом возвращаемся в бар и с трудом пробираемся сквозь толпу, но найти девушку в открывающем вагину платье не можем, хотя я даже захожу в женский туалет, чтобы поискать подругу Хави там. Должно быть, она каким-то образом выскользнула из бара.

– Ладно, хорошо, мне надо отвезти его домой и приготовить на завтра антипохмельный набор. Почему я позволяю ему так со мной поступать?

Джетт явно делает это не в первый раз.

А почему я позволяю друзьям держать меня в заложниках?

Понимающе смотрю на него.

Джетт везет меня домой. На заднем сидении что-то бормочет во сне Хавьер. Возвращаться совсем не хочется – я все еще зла на Хейзл, – но у меня нет выбора. На остальных подруг я тоже злюсь, так что не могу переночевать у них, а Амелия по-прежнему живет в общежитии, и ее соседка категорически против ночных посетителей.

На этот раз я не дожидаюсь, когда Джетт откроет мне дверь, но он все равно обходит машину. На кухне горит свет – Хейзл или оставила его для меня, или еще не ложилась. Не представляю, что я ей скажу. Обычно я избегаю споров, но не в этот раз.

– Ну… Спасибо за все.

Странный способ закончить вечер, но этот вечер и сам был довольно странным.

– Всегда пожалуйста. Было круто пообщаться с тобой, хотя обстоятельства были и не самыми лучшими.

Да уж, далеко не самыми лучшими.

– Ага, – отвечаю я, и на секунду мы застываем, молча глядя в глаза друг другу.

Потом Джетт тянется мимо меня к бардачку и, покопавшись, вытаскивает оттуда листок бумаги. Кладет его на крышу машины, сгибает наискосок и отрывает полоску, а после сворачивает из оставшегося квадрата бумажного журавлика. Написав что-то на одном из его крыльев, Джетт протягивает фигурку мне.

– Я правда хочу снова с тобой встретиться, – говорит он.

Беру журавлика и понимаю, что на крыле написан телефонный номер.

– Взаимно.

Мы слегка улыбаемся друг другу, потом я разворачиваюсь и поднимаюсь по ступеням.

– Привет, – говорит Хейзл, как только я открываю дверь.

Она сидит за нашим крошечным кухонным столом и курит. Я ТЕРПЕТЬ НЕ МОГУ, когда Хейзл курит в доме, но она делает это, только когда по-настоящему нервничает.

Ничего ей не отвечаю. Хейзл тушит сигарету и толкает ко мне через стол мой телефон. Я начинаю злиться уже только оттого, что нахожусь с ней в одной комнате. Надо было попроситься переночевать у Джетта. Я просто не могу сейчас ее видеть.

– Мне очень-очень жаль, Шен. Ты в порядке?

Хватаю телефон и ухожу в свою комнату, хлопнув дверью. Пока я была с Джеттом, гнев немного утих. Падаю на кровать и жду. Через пару секунд раздается стук в дверь.

– Я знаю, ты на меня злишься, но ты можешь хотя бы сказать, все ли с тобой хорошо? Я себе никогда не прощу, если с тобой что-то случилось.

Ну да, теперь она переживает.

– Я в порядке. – Все, больше она от меня ни слова не услышит. – Просто уйди, Хейз.

– Пожалуйста, не злись на меня. – Хейзл хлюпает носом, и я понимаю, что она плачет. – Мне правда очень жаль.

У нас с Хейз много общего, в том числе испорченные отношения с семьями. Хотя по сравнению с ее родственничками мои просто отдыхают. Я жду, когда Хейзл уйдет, но она по-прежнему сопит под дверью.

– Обсудим все позже, хорошо?

– Хорошо.

Я слышу ее удаляющиеся шаги, встаю и тушу свет. Ночка выдалась длинной.

Почти не сплю всю ночь и, вскочив чуть свет, иду на кухню. Хейзл уже там и выглядит просто ужасно. Наверное, даже хуже, чем я. И она опять плачет.

– Мы можем поговорить прямо сейчас?

У меня нет желания наказать Хейз, и я не могу видеть ее в таком состоянии. Так что беру рулон бумажных полотенец и протягиваю ей.

– Да, можем.

Сажусь напротив нее, пока она вытирает глаза.

– Что с тобой случилось? Кто был тот парень? Ты…

Она замолкает, оставив возможность мне самой додумать окончание. Я уже собираюсь сказать, что у нас с Джеттом ничего не было, но мой рот думает по-другому.

– Да, я. Мы занимались сексом. – Мои слова сочатся сарказмом.

Хейзл громко вскрикивает и бросается ко мне. Меня окатывает смесью аромата ее духов и вони сигаретного дыма. Меньше чем за две секунды ее подавленность сменяется восторгом.

– О боже! Как это было? Хорошо? Зуб даю, это было хорошо! У этого парня офигенные татушки. Он использовал презерватив? Тебе, наверное, теперь надо сходить в больницу. Тебе больно? Кровь идет?

– Блин, Хейзл, ты хочешь услышать от меня ответы на все эти вопросы?

Сидя у меня на коленях и вцепившись в меня, словно очень большой коала, она внимательно вглядывается мне в глаза:

– Вы предохранялись?

Мне действительно нужно было бы сказать ей, что я не спала с Джеттом. Но вместо этого я отвечаю: «Да, предохранялись». По-моему, я заболела. Мой рот отделился от разума и говорит сам по себе.

– Хорошо. Было больно?

И из моего рта продолжает литься ложь. Ощущение, будто единожды начав, я не могу остановиться. И я выдумываю историю соблазнения, пытаясь добавить в нее как можно больше реализма. Включая свечи, музыку и множественные оргазмы.

К тому времени, как моя фантазия иссякает и я заканчиваю свой совершенно неправдивый отчет о потере невинности с Джеттом, мы уже сидим на диване, и Хейзл играет с моими волосами. Пока я спала у Джетта, они немного спутались, так что очень похоже, будто прическа растрепалась во время секса.

– Теперь ты чувствуешь себя по-другому?

– Ага.

Это единственное, о чем я не вру.

После того как Хейзл попыталась приготовить мне завтрак, я ухожу в библиотеку. После полного хаоса прошлой ночи мне нужно что-то уютное и знакомое. Час спустя я полностью погружаюсь в решение домашки, поэтому совершенно не замечаю, что кто-то останавливается около моего стола, пока он не кладет на мой учебник маленького журавлика, сделанного из листка блокнота.

– Прости, что беспокою, но не могла бы ты приглядеть за моим компьютером?

«О, привет, Джетт. Никак не ожидала тебя здесь встретить». Именно такие слова я должна была бы произнести вслух. Вместо этого я выпаливаю что-то вроде: «Что ты здесь делаешь?» И звучит это гораздо более обвинительно, чем мне хотелось бы.

– Ну, я слышал, именно тут живут все книги, так что я подумал и решил прийти к ним в гости.

Разумеется, его ответ совершенно очаровательный и уместный, и он заставляет меня улыбнуться.

– Ты из тех, кому нравится заниматься в одиночестве, или я могу присесть? – показывает он на пустующее напротив меня место, на котором я пристроила вытянутые ноги.

– Нет-нет, садись, конечно.

Секунду спустя я понимаю, как сглупила. Я ни за что в жизни не смогу сосредоточиться на макроэкономике, когда он сидит напротив меня. Джетт снимает с плеча рюкзак и достает ноутбук.

Он улыбается и запускает компьютер, а я делаю вид, что смотрю в свой учебник, чтобы не пялиться на него. Но любопытство сильнее меня.

– Над чем ты работаешь?