Заманчивые обещания

Трейс уже подошел к главному, но ему надо было подготовить почву. В конце концов, мисс Грант не видела свою бабушку довольно давно.

— Кора часто упоминала, что плохо спит по ночам, возможно, из-за болей в суставах, а может, из-за естественных возрастных нарушений сна.

Шайлер не преминула заметить:

— Похоже, вы немало знаете о стариках.

— Я представляю интересы нескольких престарелых клиентов, — пояснил Трейс. — Кроме того, зрение и слух Коры были уже не те. Думаю, ближе к девяноста большинство из нас ожидает определенный спад наших способностей.

— Думаю, вы правы, — согласилась она.

Ему ничего не оставалось, как нырнуть в омут с головой.

— Иногда Коре казалось, что она видит и слышит что-то странное.

— Странное?

Трейс махнул рукой в сторону луга, тянувшегося вдоль берега реки.

— Мерцающие огни у беседки. Шум, раздававшийся глубокой ночью.

Шайлер выпрямила спину.

— Какой именно шум?

— Ну, например, стоны.

— Стоны?

— По словам Коры, что-то вроде плача раненого животного.

— А еще какие?

— Она описала их как стук кирки по щебню, — сказал Трейс.

— Кто-нибудь еще слышал или видел что-то подобное?

— Нет. — Трейс сделал глубокий успокаивающий вдох, прежде чем добавить: — Кора также утверждала, что видела Люси.

— Люси?

— Вашу прапрабабушку.

Тонкие ноздри Шайлер затрепетали.

— Где?

Где же еще?

— На наблюдательном пункте Люси.

Шайлер Грант откинулась на спинку стула и долгим пристальным взглядом смотрела на Трейса.

— Она впала в старческий маразм?

— Сомневаюсь, — ответил он. — Люси умерла относительно молодой — в сорок три года.

— Я имею в виду Кору.

Трейс был абсолютно уверен в своем ответе, когда сказал «нет».

— У нее были галлюцинации?

— Не думаю. Но она все больше и больше жила прошлым.

Ее вздох был отчасти печален, отчасти задумчив.

— Что не такая уж редкость среди старых людей.

— Да, это вполне нормальное явление.

— «Пусть призраки покоятся в мире». — Шайлер Грант помолчала. Затем взглянула на него. — Могу я задать вам вопрос?

— Конечно.

Она открыла и снова закрыла рот. В конце концов с ее губ слетели слова:

— Кора верила, что в Грантвуде есть привидения?

Трейс не собирался ей лгать.

— Да, — ответил он.

Глава 6

Так, костюм у него все же есть.

Шайлер было интересно, что Трейс — за последние двадцать четыре часа она перестала думать о нем как о мистере Баллинджере — наденет сегодня.

Помянуть Кору пришло слишком много народу, и почти всем пришлось стоять. Шайлер посадили в первом ряду часовни, и она толком не видела Трейса, пока они не вернулись в Грантвуд на трапезу, организованную миссис Данверз.

В настоящий момент ее поверенный находился в другом конце обитого шелком салона в стиле Людовика XIII с примесью голландского и итальянского влияния. Трейс стоял рядом с камином, сделанным по образу и подобию тех, что украшали венецианские палаццо XVI века, спиной к ней и беседовал со священником и несколькими другими местными жителями.

Он чувствовал себя весьма непринужденно.

Шайлер было достаточно одного взгляда, чтобы понять, что костюм Трейса приобретен не в магазине. Дорогая ткань, великолепный покрой, пиджак сидит на нем идеально.

До сих пор Трейс Баллинджер казался ей, по крайней мере внешне, чем-то средним между ковбоем и ангелом преисподней. Теперь же Шайлер была просто поражена его перевоплощением.

— Как вы думаете, эти сандвичи не с тунцом? — раздался дребезжащий голос прямо позади нее.

Шайлер обернулась.

— У меня аллергия на тунца. Один кусочек, и я покрываюсь сыпью. Раздуваюсь, как воздушный шарик. Не могу дышать. Просто-таки падаю замертво. Если бы не это, мне было бы совершенно все равно, с чем эти сандвичи.

Мгновение она колебалась, но затем высказала свое предположение вслух:

— Должно быть, вы мистер Баркер?

Близорукие глаза смотрели на нее с гораздо меньшим любопытством, чем на тарелку с сандвичами.

— Ага. Я Джеффри Баркер. А кто вы такая будете, мисси?

Шайлер не узнала старого садовника, и было вполне очевидно, что и он ее не узнал. Оба сильно изменились с тех пор, как семья Шайлер в последний раз была в Грантвуде.

Молодая женщина расправила плечи, но вовсе не потому, что сутулилась.

— Я Шайлер Грант, внучатая племянница Коры.

Опершись для равновесия на свою палку, старик с большим риском для себя наклонился в ее сторону.

— Вы ничуть на нее не похожи.

Шайлер не нашла что возразить на это утверждение и вместо этого ответила на первый вопрос старика:

— Эти сандвичи с куриным салатом. Вон те, на другом конце стола, — с салатом из семги, огурца и лобстера.

— На курицу, семгу и лобстера у меня нет аллергии, — заявил бывший садовник.

Шайлер не представляла, как старик сможет взять еду со стола, — он и так уже тяжело опирался на свою палку, чтобы не упасть.

— Давайте я наполню вашу тарелку, мистер Баркер?

— Угу, давайте, — ответил он, небрежно мотнув своей снежно-белой головой.

— Чего бы вы хотели выпить?

— Виски. Безо льда. — Он погрозил ей шишковатым пальцем. — Уж поверьте мне, мисси. Рецепт долголетия состоит в том, чтобы не есть тунца и делать глоток виски каждый день. — С этими мудрыми словами старик направился к пустому стулу и тяжело опустился на него.

Шайлер положила на тарелку приемлемые, как она надеялась, для мистера Баркера кушанья, налила щедрую порцию виски в хрустальный стакан и отнесла все это старику.

Он заправил полотняную салфетку за манишку своего костюма-тройки, подцепил полную вилку салата с лобстером и отправил в рот. Затем хлебнул спиртного и провозгласил:

— Миссис Грант всегда умела устраивать первоклассные приемы.

Шайлер ничего не могла к этому добавить. Она, разумеется, ни разу не была на знаменитых вечерах Коры. Они устраивались еще задолго до ее рождения. Даже до рождения ее родителей. Но Джеффри Баркер, по-видимому, их застал.

— Заметьте, я никогда не был гостем на этих торжествах, — пояснил он с таким видом, будто, не упомянув об этом, он непоправимо исказил бы факты. — Но я устанавливал тенты для приемов на открытом воздухе, расставлял столы и стулья, развешивал огни на кромках крыш и вдоль садовых дорожек и даже носил с кухни угощения, когда нужна была помощь. А в конце вечера слугам разрешали любоваться фейерверком с южной лужайки. — Престарелый садовник резко поднял голову. — Фейерверки всегда были для меня самой любимой частью празднеств, — признался он.

— А сколько вы прожили в Грантвуде, мистер Баркер? — вежливо поинтересовалась Шайлер.

Прежде чем ответить, старик ненадолго задумался.

— Вот уже семьдесят лет. Я был семнадцатилетним пареньком, мелкой сошкой на служебной лестнице, когда меня наняли выполнять черную работу. — Он что-то пробормотал себе под нос, съел еще немного салата и сделал еще один оздоровительный глоток виски. — В тег дни здесь требовалось по меньшей мере тридцать рабочих, чтобы поддерживать сад в порядке. Конечно, мы обходились без всех этих новомодных приспособлений, которые используют сейчас. Мы все делали своими руками. Скажу вам, это была нелегкая работенка.

«„Садоводству с нуля“ придется многое объяснить», — подумала Шайлер.

Когда виски было выпито до последней капли, Джеффри Баркер отодвинул свою тарелку и пустой стакан в сторону и поднялся на ноги, гордо отвергнув помощь Шайлер. Он оперся на свою палку, оглядел комнату, полную болтающих людей, и смущенно сказал:

— Сейчас, верно, не самое подходящее время обсуждать планы насчет тайного садика миссис Грант.

Шайлер пристально посмотрела на старика. Казалось, его взгляд блуждает по каким-то неведомым ей далям.

— Тайный сад бабушки Коры?

Старик поджал губы.

— Он самый. Надо поторапливаться, если она хочет, чтобы к лету сад был готов. — Бывший главный садовник понизил голос. — Вы умеете хранить тайны, юная леди?