Любовь среднего возраста (ЛП)

Он ничего не ответил.

— Ты отец ее ребенка?! — закричала я.

— Да. — Его голос дрогнул. — Я... Мне так жаль, что тебе пришлось узнать об этом таким образом, и что я заставил тебя пройти через это... Я сделаю все возможное, чтобы завоевать твое доверие снова. Мне придется платить ей алименты, но я ее отпущу. Я буду ходить на консультации, и мы сможем…

— Ты ее любишь?

— Клэр, не надо…

— Ответь мне! Ты любишь ее?

— Да.

— И ты все еще любишь меня?

— Конечно, я люблю тебя, Клэр. Я…

— Ты любишь меня?

Его молчание было самым громким ответом за всю ночь. То, что ему нечего было сказать, задело меня и заставило сломаться прямо перед ним.

Пока я плакала, он что-то говорил, но я слышала только рев крови в ушах, настоящее разрушение моего сердца.

Я свернулась в позе зародыша и выплакала все глаза. Я продолжала говорить: «отойди от меня, все кончено», но он обнял меня своими холодными руками и отказался отпускать.

Я хотела верить, что мы могли пройти через это вместе, что он мог влюбиться в меня снова, и мы могли бы оставить этот роман позади. Но когда его липкие пальцы ласкали мои плечи, я поняла, что больше ему не доверяю. И я не хотела причинить себе еще больше боли, учась доверять ему снова.

Утром, чтобы не потерять последнюю каплю достоинства, я ушла, спокойно сказав ему, что хочу развода.

— Крах моего брака не был моей виной. — Я выдохнула и открыла глаза.

Я почувствовала, как завибрировал мой телефон, и поднесла его к уху.

— Алло?

— Мама, мне нужно печенье «Поп-тартс».

— Кэролайн, у тебя есть машина, и ты работаешь неполный день. Съезди в магазин и купи его сама.

— Я потратила свои последние деньги на айпод! Кроме того, Эшли сказала, что ты в продуктовом магазине, и я не могу работать без этого печенья. Ты можешь купить его мне и подъехать к библиотеке? Пожалуйста?

Иногда я готова была поклясться, что мои дочери не имели ко мне никакого отношения. Просто не могли иметь. В шестнадцать лет они были невообразимо начитанными, но их интеллектуальный уровень был, вероятно, отрицательным.

— Сколько тебе лет?

— Шестнадцать. — Она вздохнула. — Боже мой! Боже мой! Давай я тебе перезвоню, мам! Фургончик с мороженым едет по улице! Мне нужно купить рожок с Элмо!

Только я собиралась положить свой телефон обратно в сумочку, как позвонила вторая дочь.

— Да, Эшли?

— Как долго я должна была держать этот хлеб в духовке?

— Ты не должна была трогать этот хлеб в принципе, Эшли. Я же сказала, что он на ужин. Он был для спагетти и…

— Я была голодна! Что я должна была есть?

— Недоеденный салат из курицы, суши…

— Я вегетарианка с прошлой ночи, мама. — Она издала один из своих «ты-просто-не-понимаешь-меня» стонов. — Помнишь? Я не могу есть мясо. Можешь купить мне какие-нибудь соевые продукты, пока ты в магазине? И мне очень жаль, но я полностью сожгла тот хлеб… А духовка не должна была издать звук, чтобы предупредить меня? И почему каждый пластмассовый лоток, который я ставлю в духовку, сгорает? Не понимаю.

О боже...

— Увидимся, когда я вернусь домой, Эшли. — Я повесила трубку.

Мои дочери не имели отношения ко мне. Если бы я была шестнадцатилетним подростком с работой и автомобилем для совместного пользования, то не звонила бы своей матери по каждому поводу. Кстати об этом — я прокрутила список контактов и набрала свою мать.

— Мама, ты все еще приезжаешь сегодня на ужин?

— Конечно. Во сколько я должна быть?

— В семь часов. И мне нужно, чтобы ты принесла немного хлеба. У меня был готовый, но Эшли поставила еще один пластиковый поддон в духовку.

— Ты должна была проверить этих девочек, Клэр. Я говорила тебе, что они родились с половиной мозга.

— Уж мне ли не знать! Увидимся вечером, мама. Я буду…

— Подожди! Роберт Миллингтон сказал мне, что ты до сих пор не позвонила ему. Он действительно хочет пригласить тебя куда-то. Думаю, это был подошел тебе!

Я постаралась не застонать. Роберт был сыном маминой лучшей подруги. Он был на два года старше меня, непривлекательным и чрезвычайно скучным. Его самой главной темой для разговора было обсуждение отличий между американской и британской политикой.

— Нет, спасибо, мам. Не заинтересована.

— Почему бы и нет? Он — хороший парень! У него собственная юридическая фирма, он в отличной форме…

— И он скучный. Я пас. Увидимся вечером, мама. — Я повесила трубку.

Я прошлась среди напитков и захватила пакет сухого молока. Затем направилась в отдел мяса и взяла пару килограмм говядины — соевой говядины.

Когда я шла, то посмотрела на отражающее стекло, которое висело над витриной с курицей. Иногда я себя не узнавала. Я все еще мирилась с новой и улучшенной версией себя — женщиной, которой на самом деле нравится краситься и тратить на волосы больше двадцати минут в день.

У тебя все получится... У тебя все получится... У тебя все…

Я толкнула корзинку прямо в гору из коробок с хлопьями.

Отлично...

Нагнувшись, я стала складывать их обратно наилучшим образом, каким только могла. Я хотела все исправить, прежде чем подойдет сопливый менеджер и скажет свое унизительное: «Вот из-за таких оплошностей и повышаются наши цены».

— Нужна помощь? — послышался глубокий голос сзади.

— Конечно. — Я не смотрела вверх. Я продолжала складывать красные коробки между желтыми, стараясь выставлять их в форме идеального полу-ромба.

Когда я выставила последние упаковки с хлопьями, то повернулась, чтобы посмотреть на человека, который помогал мне.

О. Мой. Бог...

Лицо у него вроде тех, что светятся в рекламе Ральфа Лорена — абсолютно голубые глаза с еле заметным в них огоньком, совершенные точеные линии челюсти с легкой сексуальной щетиной, и полные, четко очерченные губы, которые выглядели достаточно привлекательными, чтобы целовать их весь день.

Он был одет в темно-синие джинсы и черную кофту, на которой белыми буквами было написано «Сан-Франциско». И по какой-то странной причине он улыбался мне.

Он, наверное, студент юридической школы, которая находится дальше по улице... Если бы я только могла вернуться в прошлое... Ну да ладно...

— Хм-м... Спасибо за вашу помощь. — Я отвернулась и пошла обратно к своей корзинке.

— Подождите минуту, — сказал он, приблизившись. — Я не расслышал вашего имени. — Как мило...

— Клэр.

— Приятно познакомиться, Клэр. Я — Джонатан. — Он протянул руку для пожатия. — Я знаю, это может быть поспешно, но я не могу уйти из магазина, не спросив, могу ли пригласить вас куда-нибудь сегодня вечером.

Что? Он только что пригласил меня на свидание? Сегодня вечером?

— Хм-м...

— Вы можете выбрать место. — Он улыбнулся идеальной белозубой улыбкой и провел рукой по своим угольно-черным волосам. — И мы можем встретиться там, если не хотите, чтобы я заезжал за вами. — Перестань смотреть на его улыбку и переведи взгляд куда-то ниже... Не туда ниже!

— Я бы с удовольствием, но... — Я буквально не могла отвести от него глаз. Он был самым сексуальным мужчиной, которого я когда-либо видела — его лицо, должно быть, лично ваялось Богами, и я начинала ощущать, как странное тепло потекло по моим венам. — Я не могу.

— Это потому, что вы встречаетесь с кем-то еще? — Его глаза метались по моей голой левой руке. — Вы замужем?

Он, должно быть, шутит...

— Нет. Я не замужем и ни с кем не встречаюсь. Я…

— Так, может, в восемь часов вечера? Где именно вы хотите встретиться? — Он посмотрел мне прямо в глаза, и я почти рухнула на пол.

Взгляд, которым он одарил меня, надо было сохранить для соблазнительной сцены в романтическом фильме, а его мечтательная улыбка была смертельной...

— Слушайте, я польщена, но вы еще совсем молоды.

Он нахмурил брови.

— Это очень приятно слышать, но это не ответ на мой вопрос. Куда вы хотите…