Этот томительный дым

цеплялись за ткань его рубашки. Она все ещё боялась, и он не мог этого не ощущать. Как и приятный

запах, исходивший от её волос и слегка тронутой загаром кожи. Он обволакивал его ноздри, словно

преследуя своей целью затуманить его рассудок, одурманить голову и сделать своим безвольным

рабом. И как он ни старался сопротивляться, не поддаться этим чарам было просто невозможно.

Что же такого было в совершенно незнакомой ему девушке, что заставляло его терять голову?

Дарен почувствовал, как её ноги ослабели и, успевая поддержать её за талию, развернулся, помогая

упереться о стену здания. Она сильнее сжала его рубашку, чтобы удержаться на ногах, и от её нажима, первые две пуговицы отлетели в стороны. Он почувствовал, как ледяные дрожащие пальцы коснулась

его обнаженной кожи и непроизвольно замер, ощущая, как несколько тысяч вольт в одно мгновение

поразило его тело. Удар был быстрым. Практически молниеносным. Но не отталкивающим, а скорее

наоборот - притягивающим. Она стала медленно приподнимать свои веки, заставляя не только его, но и

весь мир вокруг, каждую его частичку, заворожено застыть. Когда она подняла на него свои глубокие

сапфировые глаза, Дарен вдруг осознал, что ещё никогда на свете не видел столь чистого, столь

идеального цвета. В нем будто бы разом сочетались все оттенки, сотворенные самим Богом.

Соревноваться с такой красотой не смогло бы даже Небо. Настолько совершенной она была.

Чей-то звонкий смех за углом моментально вывел Дарена из оцепенения. Он резко отстранился и

интуитивно попятился назад, но смог отойти лишь на несколько дюймов, потому что её трясущиеся

пальцы все еще стискивали ткань его рубашки. Она так крепко держалась за него, словно больше всего

на свете боялась даже попытаться отпустить.

И, черт возьми, это заставляло его чувствовать что-то необъяснимое.

Что-то, чему в его жизни просто не могло быть места.

- Моя рубашка, – слова из его уст прозвучали на удивление мягко, но от того не стали менее резкими.

Он и правда изо всех сил старался сдерживать внутреннюю ярость, которая с каждой секундой

становилась лишь сильнее, но её прикосновения невозможно было игнорировать. Она опустила глаза на

свои все ещё дрожащие пальцы, плотно сжимающие льняную ткань, и он заметил смятение,

отразившееся на взволнованном лице.

Она осторожно выпустила лоскуток из своих рук, а затем вцепилась в каменную стену. Её губы слегка

задрожали, а во взгляде застыло давящее, искреннее чувство вины. Она напоминала ему маленькую

перепуганную девочку, которая только что встретилась лицом к лицу с величайшей опасностью в своей

жизни. Но, вместе с тем, в её глазах он разглядел сильную и уверенную в себе женщину, чья отвага и

бесстрашие могли победить абсолютно любой, даже самый сильный в мире страх.

Дарен с усилием отвел свой взгляд и отвернулся. Почему ему так тяжело уйти? Что, черт возьми, она

сотворила с ним за эти несколько минут? Что-то внутри него словно мешало ему сделать эти

несколько шагов. Уйти и забыть. Выбросить из головы. Удалить из памяти. Почему?

Выругавшись про себя и, отбросив в сторону все эти въедливые мысли, он вернул своему разуму

привычное хладнокровие, но успел сделать лишь несколько уверенных шагов прочь.

- Подождите, - её голос был едва слышен, но отзывался в его сознании с такой силой и таким

звучанием, что даже крик сейчас показался бы ему самым простым шепотом. Он слегка замедлил шаг, ощущая, что не в силах контролировать собственное тело, которое, черт подери, сейчас полностью

подчинялось её мягкому тембру. - Спасибо, - выдохнула она, и он почувствовал, что она подходит

ближе. - За оба раза. Я не хотела, чтобы так вышло, и…

Дарен сжал руки в кулаки и неожиданно решительно зашагал прочь. Оставив её позади и, не желая

выслушивать, что она скажет дальше. Пусть это будет грубо и безразлично с его стороны и пойдет

вразрез с тем поведением, которое он обычно позволял себе по отношению к женщине. Пусть. Плевать.

Сейчас он будет именно таким - невоспитанным и эгоистичным грубияном. Потому что в настоящий

момент это единственное возможное решение.

Дарен вспомнил, сколько осмысленности и мужества увидел в её глазах… какую невероятную палитру

из самых разнообразных качеств смог разглядеть… и, увидев все это, он не понимал, почему она

поступила столь безрассудно. Почему вышла на эту хренову дорогу и стояла там, ожидая, пока…

Нет. Ему незачем знать причину. Он не должен думать об этом. Не должен думать о ней. Единственное, что ему действительно стоит сделать, это забыть. Забыть это утро. Забыть то, что произошло. Забыть

эту девушку, и то, что он почувствовал, заглянув ей в глаза.

Ведь он не может чувствовать. Просто не имеет права. Сантиментам нет места в его мире.

И никогда не будет.

***

- Добрый день, мистер Бейкер, - блондинка быстро встала со своего места, а гул, который до этого

момента стоял в приемной, моментально прекратился.

- Сообщи Полу, чтобы зашел ко мне в кабинет, - отчеканил Дарен, не удостаивая её даже взглядом и

стремительно направляясь к своей двери. – И живо.

- Да, сэр, - Элис тут же потянулась к телефону, быстро набирая уже наизусть заученный номер, а

остальные засуетились за своими рабочими местами, судорожно стараясь показать своему начальнику, что все это время были заняты лишь работой. Кто-то пытался незаметно скинуть стаканчик с кофе в

урну, а кто-то прятал недоеденные батончики в выдвижной ящик. Одни с испуганными глазами

сворачивали лишние программы на своем компьютере, а другие убирали со стола все то, что не имело

непосредственного отношения к работе.

Снова. Все в этой компании ходило по замкнутому кругу. Каждый раз он становился свидетелем одного

и того же. Того, как его сотрудники делают все что угодно, но только не работают. Разве Дарен когда-

либо давал им понять, что является снисходительным и понимающим начальником? Одним из тех,

которые улыбаются своим работникам, пьют с ними кофе и беспокоятся о проблемах, произошедших в

их семье? Возможно, когда он решил дать этим людям шанс, то принял неверное решение. А ошибаться

он очень не любил.

Резко распахнув дверь, он бросил пакет на диван и начал расстегивать оставшиеся целые пуговицы

своей рубашки. Заметив на столе какую-то записку, он взял её в руки и развернул, мгновенно узнавая

почерк.

«Знаю, что ты не любишь, когда отлучаются без предупреждения, но мне пришлось уехать. Не могла

дозвониться тебе на мобильный. А оставлять сообщение твоей секретарше, все равно, что бросать

слова на ветер – так же бесполезно…» - Дарен раздраженно выдохнул, не желая продолжать читать.

Он смял записку и одним движением бросил в стоящую в другом конце кабинета урну. Холли Тревис.

Её знали, как дочь своего отца. Дочь одного из самых известных и влиятельных людей в мире. А он

знал её, как дочь человека, который когда-то собственными силами поднял «Diamond Construction» с

колен и спас его семью от падения в бездонную пропасть. Ту самую пропасть, к которой их подтолкнул

Томас Бейкер. Ту пропасть, из которой не все сумели выбраться.

- Эй, ты бы хоть дверь закрывал, прежде чем устраивать стриптиз, – усмехнулся Пол, заставляя Дарена

моментально переключить свои мысли. – А то ведь все эти милые женщины в коридоре совсем

перестанут работать.

- Все эти милые женщины, как ты выразился, итак не работают, - своим привычно холодным тоном

ответил он, доставая из пакета покупку. – И мне не нравится, что ты поощряешь то, что я запрещаю.

- Да ты только выгляни в коридор, - еще шире улыбнулся Пол, - мне кажется, что работа в этом месте