Желанный (ЛП)

— О, — я уже забыла. — Это сообщение.

Я нашарила телефон и посмотрела на дисплей.

— Кевин?

— Флинн, — ответила я быстро, не желая поднимать тему про Кевина. — Помнишь? Мальчишка, который жил вниз по улице от дяди Джена в Кенилворфе.

— Наверно, уже не такой мальчишка, — сказал Эван таким тоном, что женская часть меня затрепетала от удовольствия.

— Нет, — сказала я небрежно, — уже нет.

Я внимательно смотрела на его лицо и на мгновение мне показалось, что он тянется ко мне. Что он собирается притянуть меня к себе и прижать свои губы к моим, увлекая нас обоих за это чертово стекло.

Но момент прошел, и он отвернулся, чтобы посмотреть на потемневшее озеро.

Некоторое время мы стояли в тишине. Затем он заговорил, низко и спокойно.

— Я тоже думаю о том, чтобы прыгнуть.

— Самоубийство? — вставила я.

— Нет. — Он повернулся ко мне и то, что я увидела в его лице, не было ни жаром, ни желанием, всего лишь решимостью. — Высокомерие.

В замешательстве я наморщила лоб.

— Я настолько высокомерен, что считаю себя способным контролировать собственное падение, — пояснил он.

— Но ты не можешь, — сказала я, думая о своей сестре. О своей жизни, о своем дяде. — Никто не может.

Его ухмылка была широкой, откровенно сексуальной и отчаянно печальной. Он протянул руку и легонько потрепал мою щеку.

— А ты смотри.

Я так и сделала: смотрела, как он уходит. Я осталась во дворике одна. Только я, мое смущение и страх. Не говоря уже о паре дюжин людей, которых я едва знала. Все мы на этой чикагской крыше неслись через время и пространство вселенной.

Не двигаясь, я смотрела ему вслед. Практически не думая. Позади меня начали взрываться фейерверки на Пире, и внезапно небо оживилось цветом. Я этого почти не заметила. Я видела лишь Эвана, заслонившего меня от поглощающего серого цвета.

Мне понадобилось целых пять минут, чтобы понять, что я все еще держу в руке телефон.

Я открыла сообщения и, несмотря на свое смущение, улыбнулась.

«Только приземлился. Ты в порядке?».

Я напечатала ответ: «Думаю, выживу». Но потом заколебалась. Я хотела изменить сообщение, прежде чем отправлять. Хотела рассказать Флинну о том, что сейчас произошло с Эваном, о котором он наслушался до тошноты со времени нашего шестнадцатилетия. Про то, как я вижу призрак Джена за каждым углом. О том, как ненавижу смерть и похороны, и что мечтала быть бегуном, просто натянуть кроссовки и бежать.

Однако ничего этого я писать не стала и отправила сообщение.

«Буду в десять».

Я не смогла сдержать улыбку. Он действительно хорошо меня знал.

«Все нормально, люди умирают. Я не оставлю тебя одну».

«Кевин отвезет меня к себе».

Перед следующим сообщением была небольшая пауза, и я понимала почему. Я провела слишком много ночей, донимая его своими рассказами о том, что Кевин практически идеален, и я идиотка, раз подумываю его оттолкнуть.

«Ты этого хочешь?».

Конечно же, я этого не хотела. Я хотела Эвана. Его голос у моего уха. Его руку на моей спине. Я хотела вернуться в то место в небе, и вдруг страшно испугалась, что он был единственным, кто мог отвести меня туда.

Я жестоко застучала по кнопкам. Я не хотела заниматься самоанализом по смс. Ни в коем случае.

«Пора идти. Поговорим позже».

Я поставила на телефоне режим «не беспокоить» и засунула его обратно в сумку. Если он напишет, я не хочу об этом знать. Я подняла глаза как раз вовремя, чтобы заметить, что Кевин поднялся во дворик и озадаченно на меня смотрит. Это не сильно меня удивило. Я чувствовала себя разбитой, не говоря уже о смущении и неудовлетворенности и, более того, чувстве легкой вины из-за этого приятного, странного и совершенно неожиданного происшествия с Эваном. К сожалению, я не успела надеть маску, прежде чем он успел меня заметить.

— Ты выглядишь усталой, — сказал он, нежно улыбаясь и беря меня за руку. — Пошли.

— Усталая — это эвфемизм для слова раздавленная?

— Что я могу сказать? Я не силен в языках.

Мой смех был искренним.

— Ты хороший человек, агент Уорнер, — произнесла я. — Ты заслуживаешь лучшего, чем такая развалина, как я.

— Может, я люблю чинить. — Он поднял мою руку и поцеловал пальцы. — Тебе нужно уехать. Пошли. Я уже сказал Петерсону, что украду тебя, — добавил он, имея в виду всегда присутствующего, но редко заметного дворецкого Джена. — Он позаботиться об остальных гостях.

Я позволила ему отвести меня к двери. Гости уже уходили, и некоторые из них обнимали меня и говорили слова соболезнования. Кэт подоспела, когда мы подошли к холлу.

— Вы уходите?

— Ей нужно убраться отсюда, — сказал Кевин. — Я отвезу ее к себе.

— Отлично, — ответила Кэт ровным голосом, но в ее глазах стоял вопрос.

Я бы хотела ответить на него. Возможно, это было банальностью, но мне бы помогла ночь с мороженым, маникюром и разговорами о мужчинах.

— Тебе станет легче, — пообещала Кэт, затем обняла меня.

— Мне говорили.

— Завтра, — сказала она, — мы встречаемся за кофе, ладно?

— Само собой, — подтвердила я, потому что как можно отказаться от сочувственного кофе с лучшей подругой?

Я не видела Тайлера или Коула, и, поскольку была согласна, что мне нужно выбраться отсюда, то с готовностью поспешила к двери, ведь все равно увижу их через пару дней у юриста. Я до сих пор не могла думать о завещании, может, после оглашения мне полегчает.

Я услышала Эвана еще до того, как увидела его: этот низкий бархатный голос я узнала безошибочно. Меня переполнило желание сбежать. К сожалению, он был прямо у входной двери.

— Я понимаю, — говорил он. — Но здесь не подходящее место.

— Это всего лишь гребаная лицензия на алкоголь. Я не могу привлечь достаточно посетителей, чтобы приносить нам необходимую прибыль, и не могу получить лицензию без…

Теперь я могла его видеть и стала наблюдать за тем, как он перебил толстого мужчину с куньим лицом, положив тому руку на плечо.

— Сейчас не время, но я позабочусь об этом, обещаю.

— Серьезно?

Я видела, как на щеке Эвана дернулась мышца.

— Ты сомневаешься в моем слове?

Толстый испугался, что мог обидеть Эвана.

— О, нет. Я не хотел…

— Это не проблема, — голос Эвана снова звучал спокойно. — У меня есть несколько должников, которым я могу позвонить. Мы разберемся с этим.

Толстый кивнул.

— Я твой должник. Я знаю, что я твой должник.

Эван заметил меня. Он всего лишь перевел взгляд с толстого на меня и обратно.

— Завтра, — сказал Эван, — мы поговорим.

Затем он повернулся ко мне, успешно игнорируя толстяка, который выскользнул за дверь с опущенными от облегчения плечами.

— Энжи. — Его голос ударил меня, словно сильная, твердая рука, и я почувствовала жар в своем теле при воспоминании о его прикосновениях.

Его глаза переместились на Кевина.

— Агент Уорнер.

— Хорошая речь, — сказал Кевин. Он протянул руку. — Ты убедительный человек.

— В моей работе хорошо оплачивается умение убеждать людей делать по-моему, — сказал Эван.

На мгновение мне показалось, что он проигнорирует протянутую руку Кевина. Но потом Эван протянул свою, и я увидела разбитые покрасневшие костяшки. Я не могла поверить, что не заметила этого раньше, и постаралась обвинить в этом темноту. И тот факт, что меня занимала только его близость, его прикосновения и мои бушующие гормоны.

— Эван! Что случилось?

— Уличная драка, мистер Блэк? — спросил Кевин, и эта шутка прозвучала для меня довольно грубо.

— Если бы, — легко парировал Эван. — Второй участник был бы в плачевном состоянии. — Он осмотрел свою руку. — Я бы сказал, я легко с ним разделался.

Секунду или две эти двое просто смотрели друг на друга, и неприятное напряжение заполнило пространство между ними. Известная война Алой и Белой роз не шла ни в какое сравнение с войной двух альфа-самцов, и меня не покидало ощущение, что я была корнем проблемы.