Синий жасмин

Глава 5

Солнце уже заливало лагерь ярким светом; вокруг костров суетились: готовился завтрак. Позвякивали колокольчики на шеях верблюдов, — это погонщики поднимали животных и уводили их попастись в колючих кустах. Закутанные до глаз фигуры скользили между лошадьми; два жеребца злобно ржали друг на друга, пока их не огрели плетью.

Все эти утренние звуки проникали и в большой шатер шейха, но девушка, спавшая там, не слышала их. Она лишь пошевелилась, но глаза не открыла.

Во сне лицо ее смягчилось; слипшиеся ресницы спокойно лежали на щеках, хранивших следы слез. Мягкие волосы разметались, словно у ребенка, да ей и снился какой-то детский сон. В этом сне верблюжьи колокольчики превратились в колокольчики, звонившие в ее монастырской школе, где присутствие мужчины было просто немыслимо, а ворота раскрылись лишь для того, чтобы выпустить ее на попечение отца.

Утренняя суета в лагере постепенно замирала, и солнце уже вовсю освещало шатер, когда Лорна очнулась от глубокого сна и обнаружила, что лежит под тонкой сеткой, которой кто-то обернул ее постель от песчаных мух, появлявшихся, едва только солнце начинало пригревать.

Она села, откинула сетку и оглянулась. Обстановка показалась ей до ужаса странной и до дрожи знакомой.

На столике около постели лежала раскрытая сигаретница; на табурете валялся белый кибр. Лорна с содроганием снова откинулась на подушки, осознав, что пока спала, сюда заходил шейх: это он накрыл ее шелковым покрывалом и сеткой и, очевидно, разглядывал, пока она спала невинным сном младенца. У Лорны перехватило дыхание, словно ее окатили ледяной водой. Остатки сна окончательно улетучились. Вчерашние события оказались такой же реальностью, как и солнце, сияющее снаружи, или ее собственная тень.

Она находилась в пустыне и была пленницей принца Касима бен Хусейна человека загадочного и столь же цивилизованного, сколь и безжалостного.

Девушка уткнулась лицом в подушку и попыталась забыть его лицо. Это оказалось просто невозможно.

Она отчетливо помнила каждую черточку и каждое слово из того, что он говорил ей за ужином и потом, когда отнес ее в эту часть шатра. При воспоминании о своих вчерашних страхах Лорне захотелось по-детски укрыться с головой под одеялом и отгородиться от той дрожащей женщины, какой она была вчера.

Лорна молча наблюдала, как раздвинулась бисерная занавеска и вошла Захра. Она была уже без чадры и улыбалась, а это явно свидетельствовало о том, что шейха поблизости не было. Служанка подошла к постели и вполголоса поздоровалась. Ее хладнокровная реакция на случившееся заставила Лорну предположить, что ей, по всей видимости, приходилось прислуживать здесь и другим женщинам.

От этой мысли Лорна покрылась жарким румянцем и с трудом смогла ответить, когда Захра поинтересовалась, хорошо ли лелла спала. В этот момент на волосы Лорны упал солнечный лучик, и арабка застыла, пораженная их сиянием. Потом взгляд ее карих глаз остановился на шелковой ткани, которой покрывалась Лорна, и, прищелкнув пальцами, служанка бросилась к комоду и достала оттуда прелестное платье. Без возражений Лорна позволила надеть его на себя. Платье, очевидно, было из шифона и от него шел нежный аромат духов.

— Чье оно? — Лорна мяла в руках шелк. — Скажи же мне!

Во взгляде Захры читалось явное замешательство.

— Неделю назад, лелла, мимо проходил караван; там принц Касим и купил платья и благовония, чтобы потом отвезти во дворец, Тюркейе.

Тюркейя! При этом экзотическом имени Лорна сразу же представила себе образ гибкой, стройной красавицы с волосами, как вороново крыло, и почувствовала, что прохладный шелк жжет ей кожу.

— Принц приказал, чтобы кое-что из этих вещей принесли сюда, для леллы. Служанка показала на кедровый комод. — Разве лелле не нравятся такие красивые вещи?

— Я предпочла бы выпить кофе, а потом принять горячую ванну.

— Ванну? — Захра захлопала длинными черными ресницами. — Да ведь лелла уже принимала ванну вчера вечером!

— И лелла примет еще одну сегодня утром! — В этот момент Лорна сообразила, что она ведь не в отеле, а в пустыне, где воды может не хватать. — Захра, мне бы очень хотелось принять ванну, если, конечно, воды достаточно.

— Мы всегда становимся лагерем у колодца, — откликнулась девушка, а на лице ее было написано: «Если так часто мыться, то и вода скоро кончится!».

— Мерси, — Лорна улыбнулась служанке, которая была все же славным существом и единственно возможной подругой здесь. Вспомнив шейха, Лорна снова ощутила свою беспомощность, а шелковое одеяние только усиливало это ощущение. К тому же шейх купил его в подарок другой девушке, а Лорна оказалась на его пути лишь волею судьбы. Снова вспомнились вчерашние события, она вновь как бы ощутила силу его рук, и у нее вырвался слабый сдавленный стон…

— Я напугала леллу? — Это вернулась Захра с подносом.

— Нет… все в порядке. — Разве Лорна могла испугаться кого-то или чего-то больше, чем шейха? Только при мысли о его властном лице сердце ее начинало испуганно колотится.

Захра установила поднос на кровати. Лорне безумно хотелось только кофе; наливая себе из медного кофейника с длинным носиком, она сказала служанке, чтобы та унесла еду.

— Я не голодна, только пить очень хочу. Должно быть, это воздух пустыни вызывает у меня такую жажду.

— Лелла еще не привыкла к пустыне? — Захра совершенно спокойно подняла кибр, валявшийся на табурете, а у Лорны, наблюдавшей за нею, вся кровь прихлынула к щекам.

— Я приехала из страны, где солнце гораздо прохладнее, а песок можно найти лишь на морском берегу. — В голосе Лорны слышалось тихое отчаяние. Англия, монастырь, школа, затем год в Париже с больным отцом. Откуда ей было знать, что паломничество на Восток навлечет на нее такую беду, о которой она теперь страшилась даже думать? Ее, презиравшую мужчин и превыше всего ценившую свою свободу, теперь этой свободы лишили. И сделал это человек, которого ее чувства нимало не трогали!

— Лелла должна поесть, не то принц Касим будет гневаться на меня, что я плохо смотрю за вами. — Захра подняла крышку с блюда хрустящих риссолей. [22] — Разве такая еда не придется по вкусу лелле?

Пряный аромат риссолей достиг ноздрей Лорны, и она поняла, что все-таки хочет есть.

— Похоже, указующий перст вашего шейха действует даже в его отсутствие, заметила она, принимаясь за еду.

Служанка уставилась на нее, словно не понимая, как можно в таком тоне говорить о ее хозяине.

— Захра, — сердце у Лорны колотилось от волнения, — ты поможешь мне убежать?

Девушка отшатнулась от постели точно так же, как слуга шейха минувшим вечером. Она завесила глаза длинными ресницами, а вся ее манера держаться мгновенно переменилась: из дружелюбной стала почти враждебной.

— Пойду поставлю воду для ванны лелле. — И выскользнула, превратив слабый лучик надежды в глыбу льда, придавившую сердце Лорны.

Как они все боятся его! Его власть над ними так велика, что никому и в голову не приходит спросить, а почему, собственно, в этом шатре находится молодая англичанка. Похоже, все считают, что этим он оказывает ей честь!

Оттолкнув поднос, Лорна выскользнула из кровати. В алькове, где стояла большая медная лохань, обнаружился еще и маленький комодик. Девушка огляделась, снова отметив, в какой безупречной чистоте содержится здесь все. Принц Касим бен Хусейн оказывается брезглив; хоть какое-то, маленькое, утешение…

Она расхаживала взад и вперед по ковру, утопая босыми ногами в рыжеватой шкуре леопарда. Эта пустыня — предмет ее детских мечтаний, куда она так рвалась, — предала ее и жестоко ранила. Лорна чувствовала себя птицей, попавшей в клетку.

Девушка улеглась на шкуру, погрузившись в мех и подложив под голову диванную подушку. Волосы, шелковистые и золотистые, рассыпались по лицу; сквозь полупрозрачную ткань платья просвечивала белая кожа.