Привяжи меня! (ЛП)

– Нам нужно поговорить, – сказал он, – но я предпочитаю делать это в менее людном месте. Придешь ко мне домой в восемь. Уверен, ты сможешь узнать адрес. – Отдавал приказы, устраивал сессии… как много раз он делал это? Но по позвоночнику все равно пробежала дрожь желания, и Оуэн видел, что Стерлинг ответил на это желание, даже не осознавая, что делает – Оуэн машинально отметил едва заметные признаки – например то, как Стерлинг придвинулся к нему ближе, ловя каждое слово. – Поешь что-нибудь перед приходом, но не пей ничего спиртного, даже пива. – Он улыбнулся. – И нет, тебе запрещено снимать возбуждение, когда будешь в душе, но, уверен, это ты и так уже знаешь.

– Я много читал, – напомнил ему Стерлинг, и Оуэн расслышал в его голосе нотку столь знакомого дерзкого высокомерия. Сейчас в Стерлинге чувствовалось напряжение, которого не было раньше. Оуэн не сомневался – это оттого, что мальчик думал, что победил, добился своего, а значит, он теперь главный. – И да, я найду ваш дом. В восемь. Меня накажут, если я опоздаю?

– Как сказать, – почти ласково ответил Оуэн, знающий, как вести себя со Стерлингом, когда тот в подобном настроении. – Посчитаешь ли ты наказанием то, что я скажу тебе уйти и для начала научиться пользоваться часами или вообще больше не приходить, раз не можешь следовать даже самым простым инструкциям? – Он прошел мимо Стерлинга, чтобы взять с полки ключи. – В восемь, Стерлинг.

– Да, сэр, – поспешно ответил тот. – Я не опоздаю. Мне что-нибудь принести?

– Только себя, – сказал Оуэн, приятно изумленный рвением Стерлинга и задумавшийся о том, как долго тот будет пылать энтузиазмом после того, как он озвучит определенные условия.

Он не был в этом твердо уверен, но подозревал, что вечер его ждет занимательный.

Глава Три

До дома Оуэна Сойера Стерлинг добрался на автобусе. Почему-то что-то во всем этом казалось неправильным, он нервничал все сильнее. Он был почти уверен, что Сойер не желает иметь с ним дела, и хотя ему очень хотелось заставить того изменить мнение, он не думал, что ему это удастся. Он все еще не понимал, что же стало решающим фактором в этой перемене, и это его беспокоило; он предпочитал знать почему, хотя бы чтобы использовать это знание в будущем.

Автобус остановился в двух кварталах от дома Сойера – того адреса, что так услужливо предоставил Гугл. Стерлинг прошел один квартал, затем – второй, подмечая, что дома старые, но ухоженные. Ни облупившейся краски, ни заросших лужаек. Интересно, Сойер сам подстригает газон или кому-то платит?

Дом Сойера был большим и старым, как и все на этой улице, с широким крыльцом и какими-то странными кустами вдоль дорожки, ведущей к парадной двери. «Часть явно розы», – подумал Стерлинг, но других он совсем не знал. Он надеялся, что Сойер не ждет от него этого. И само собой эта мысльповлекла за собой целую лавину других, от которых Стерлинг стал еще сильнее переживать о том, как все пройдет.

К счастью, Стерлинг всегда умел притворяться уверенным и решительным, даже если это было совсем не так. Этот навык он отточил за много лет жизни с отцом — это было практически единственным, за что ему следовало бы того поблагодарить.

Он медленно приблизился к дому, понимая, что пришел на несколько минут раньше, и решил, что если постучать сейчас, это будет не лучше, чем опоздать. Его член сегодня весь день был в полувозбужденном состоянии и заныл, когда Стерлинг поднялся по ступенькам и посмотрел на часы – 7:59. Пожалуй, это уже не слишкомслишком рано. Он сделал глубокий вдох, собрался с духом и позвонил в дверь.

Сойер не заставил его ждать, но промежуток между звонком и моментом, когда дверь открылась, казался бесконечным. Дверь была из темного дерева с тремя витражными вставками вверху, пропускающими свет, не нарушая уединения жильцов. Стерлинг успел заметить, что на стекле тоже розы, и сосчитать панели на двери (их было шесть), прежде чем перевести взгляд на Сойера с телефоном у уха и раздраженным выражением на лице.

Он щелчком пальцев пригласил Стерлинга войти, и когда тот переступил порог, приветственно кивнул.

– Прости, мне пора, – сказал он в трубку. – Не волнуйся; я об этом позабочусь… Да, я знаю, где ты хранишь планы занятий… Нет, забудь. Ты бы сделала для меня то же самое… Да, я знаю, что уже… Увидимся.

Стерлингу не хотелось задавать вопросы, да ему это было и не нужно. Сойер выключил телефон, бросил его на стол у стены и виновато улыбнулся:

– Прости. Университетская жизнь – это постоянный обмен услугам, мне нужно отдать долг. Улыбка померкла, и Сойер поджал губы, оглядев Стерлинга. Тот уставился на него в ответ, пытаясь скрыть нервозность. На нем были простая зеленая рубашка и потертые джинсы с тонким кожаным ремнем… ничего особенного, но сидят замечательно. Где бы ни был, Сойер всегда казался таким уверенным в себе. Он был не настолько привлекателен, чтобы на него оборачивались на улице: аккуратно подстриженные волосы обыкновенного каштанового цвета и светло-серые – сейчас Стерлинг стоял достаточно близко, чтобы их рассмотреть – глаза. Неважно. Все равно даже в толпе он безо всяких усилий будет притягивать взгляды.

– Туфли, – неожиданно сказал Сойер и махнул на встроенный шкаф слева от Стерлинга. – Снимай, и куртку тоже, пожалуйста.

Пытаясь соотнести извинение за то, что тот разговаривал по телефону, когда он приехал, с почти грубым приказом, Стерлинг подчинился. Может, это и есть признак хорошего Дома – он приказывает, и ты просто выполняешь.Стерлинг разулся, поставил туфли рядом с другими и, не заметив там кроссовок, которые были на Сойере на стадионе, задумался, где они, снимая куртку и вешая ее на свободную вешалку. Отступив в пустой коридор, он закрыл дверь шкафа.

– Ну, вот он я, – сказал он, слегка разводя руками. – Весь ваш.

– Я в этом не сомневаюсь, – ответил Сойер с явным сарказмом, который сводил Стерлинга с умав колледже, – но, может, поубавишь гонору, пока я не решу, нужен ли ты мне.

Это очень походило на пощечину, и как обычно язвительность, направленная на него, заставила Стерлинга защищаться. Ну, или скорее нападать.

– Не знаю, почему вы можете решить иначе, – сказал он. – Я великолепен в постели – я это знаю, я также знаю, что вы собираетесь ждать до моего дня рождения, чтобы убедиться, но это ваше решение, не мое – и я знаю, что привлекателен. Умен. У меня хорошее чувство юмора. И я умею выполнять приказы: пришел ровно в восемь, не пил, пообедал в столовой и весь день не прикасался к члену. – Последнее было преувеличением, поскольку было практически невозможно отлить, не трогая член, но, так сказать, духу этого приказа он соответствовал.

– Другими словами, ты делал то, что тебе приказали, – сказал Сойер. – Другого я и не ждал; никакого поощрения за это не предполагается. А что касается твоего заявления о достижениях в сексе… – К его удивлению, вместо того чтобы закатить глаза, Сойер улыбнулся, хотя улыбка исчезла так быстро, что Стерлинг не был уверен, не привиделась ли она ему. – Можешь пока тешиться иллюзиями.

Сойер проводил его в большую комнату – стиль ее представлял нечто среднее между официальным и небрежным, словно ее обставляли два разных человека. Или может, это все Сойер, и у него раздвоение личности.

– Садись, – сказал тот и указал на два кресла у потрескивавшего камина, от которого слегка тянуло дымком. – Можешь попить воды, если хочешь.

Стерлинг послушно сел.

– Нет, ничего не надо, спасибо. – В такой обыденной обстановке было легко говорить вежливо – по крайней мере родители сумели вдолбить это в его голову. Он стал ждать, пытаясь расслабиться, потому что от напряжения никому лучше не будет.

– Похоже, сейчас фраза «никакого секса» радует тебя гораздо больше, чем сегодня утром, – заметил Сойер, что, на взгляд Стерлинга, было довольно рискованно. – Конечно, на самом деле это преувеличение, потому что такое невозможно. Даже в чем-то столь прозаическом, как мое разрешение выпить воды, вместо того чтобы спросить, чего бы тебе хотелось, присутствует сексуальный элемент. Уголки губ Сойера приподнялись в едва заметной улыбке. – Потому что у меня дома есть не тольковода. – Он вскинул брови. – Так что изменилось? Ты готов заплатить такую цену? Или считаешь, что я шутил и тебе удастся заставить меня передумать? – Теперь в его голосе звенел лед. – И нет, обратиться к другу, чтобы перепихнуться по-быстрому и снять напряжение – нельзя, и да, я об этом узнаю.