Стань моим(СИ)

Волознев Игорь Валентинович

Стань моим

И. Волознев

Стань моим

роман

Глава 1

Через приоткрытую дверь было слышно, как на кухне хлопочет мать. За окном вечерело. Аглая включила торшер и разложила перед собой бумаги, которые захватила с работы. Надо было просмотреть квартальный отчёт, заодно разобрать почту. Аглая работала секретарём-референтом в крупном промышленном объединении и часто брала деловые бумаги с собой, чтобы разобраться с ними дома.

В комнату, вытирая руки о передник, неслышно вошла мать. Аглая подняла на неё глаза. Вид у Зои Васильевны был взволнованный. Аглая насторожилась.

- Что-нибудь нужно, мама? - спросила она. - Мне сегодня придётся поработать часов до двенадцати. Тут квартальный отчёт и большая почта.

- Лаичка... - начала Зоя Васильевна и умолкла, заметив досаду на лице дочери. Аглая не любила, когда мать называла её как ребёнка: Лаичка.

- Да, я слушаю.

- Аглая, - голос матери звучал торжественно. - Тебе уже двадцать шесть лет...

Аглая отложила бумагу, которую держала в руках, и откинулась в кресле. Подобное начало предвещало только одно: мать нашла ей нового жениха.

- Что поделаешь, - Аглая пожала плечами. - Время бежит... Но ты, мамочка, совсем не стареешь. Всё такая же бодрая.

- Зато ты стареешь, - продолжала мать, пропустив мимо ушей аглаин комплимент. - И мне, как матери, больно смотреть на твоё одиночество. Годы идут, красота уходит, и с каждым годом труднее, поверь мне, труднее найти себе достойного спутника жизни...

Зоя Васильевна достала платочек и вытерла им уголки глаз.

- Ну, мама! Вечно ты об одном и том же.

- Твои подруги давно уже с детьми нянчатся, а ты всё одна да одна, со своими бумагами, вся в делах и в беготне... Так и время пройдёт, не заметишь как... Я умру, и останешься ты одна-одинёшенька...

Она громко высморкалась.

Аглая поспешно встала, подошла к ней и обняла за плечи.

- Мама, хорош плакать. Наверно, опять мне жениха приглядела? Сознайся, ты только ради этого затеяла разговор.

Мать кивнула.

- Да, - сказала она с чувством. - И это очень хороший человек. Очень. Может быть, с первого раза он на тебя не произведёт впечатления, но со временем ты к нему привыкнешь и поймёшь, что лучшего мужа тебе и желать нечего.

Аглая поправила сбившийся локон на её голове.

- Но, мама, иногда процесс привыкания затягивается...

Зоя Васильевна посмотрела на неё укоризненно.

- Лаичка, ты уже не в том возрасте, когда влюбляются с первого взгляда.

- А может быть, это и к лучшему?

- Конечно, к лучшему. Я ведь не прошу, чтобы ты сразу влюбилась в Альфреда Осиповича.

- Моего очередного жениха зовут Альфред Осипович?

- Да. Человек он солидный, с положением. Раньше заведовал гастрономом, а теперь гастроном стал акционерным обществом закрытого типа, и Альфред Осипович его руководитель. Кстати, очень интеллигентный, обходительный человек. Знакомый моей давней подруги.

- Директор гастронома! Воображаю себе... - Аглая разочарованно усмехнулась.

- Как ты можешь судить о нём, когда ты его даже ни разу не видела?

- Не видела, но очень хорошо себе представляю, - Аглая рассмеялась. - Пятьдесят лет, брюшко, лысина, во рту золотой зуб. Придёт с во-от таким тортом.

- Альфред Осипович как раз не толстый, тут ты попала пальцем в небо. И не пятьдесят ему...

- Шестьдесят? - шутливо ужаснулась Аглая.

- С тобой даже поговорить толком нельзя, - рассердилась мать. - А ведь это очень важно. Я же для тебя стараюсь, пойми!

- Ладно, мама, не обижайся. Посмотрим на твоего Альфреда.

- Он должен прийти в восемь.

- То-то я вижу, ты захлопоталась сегодня.

- А как же. Надо всё-таки встретить человека... Так что, Лаичка, оставь свои бумаги и приведи себя в порядок. Собери волосы, а то они у тебя вечно распущены. И надень бежевое платье с блёстками. Ты в нём очень хорошо смотришься.

Аглая поморщилась:

- Старомодное!

- Надень, я знаю, что говорю.

Зоя Васильевна вышла из комнаты. Аглая в лёгком волнении подошла к окну. Её стройная фигура с роскошной копной чёрных волос смутно отразилась в оконном стекле.

Постояв немного, она вернулась к столу, собрала бумаги, попутно окинула себя в овальном зеркале за креслом. На неё посмотрело её лицо, чуть овальное, с правильными чертами и маленькой мушкой на левой щеке. Особым предметом гордости Аглаи были чёрные, как вороное крыло, волосы, густой копной спадавшие почти до пояса. Ей даже однажды предложили сняться в рекламе какого-то шампуня, но Аглае в то время было не до съёмок и она отказалась. Наверное, зря. Теперь бы на неё смотрела вся страна.

Она взяла с тумбочки деревянный гребешок и принялась расчёсываться. Эту пышную, поблёскивающую в свете торшера чёрную копну очень любил целовать Вячеслав. Вячеслав! При мысли о нём у Аглаи перехватило дыхание, а на глаза навернулись слёзы. Нет, с ним давно покончено! Но почему она до сих пор не может вырвать его из своего сердца?

Она отложила гребешок и вернулась в кресло.

Это было в прошлом году, летом, на Чёрном море, во время её отпуска. Тот упоительный, сумасшедший август ей не забыть никогда, никогда...

Сквозь стекло маски в бледно-зелёном подводном тумане виднелись стайки рыб, водоросли, мелкая живность, сновавшая по дну и прятавшаяся среди камней. Под Аглаей скользила её тень, а наверху маячил тёмный контур лодки. Вячеслав, тоже в маске, с аквалангом на мускулистой загорелой спине, выковыривал из расщелины большую витую раковину.

Плавными движениями рук и ног направив своё тело вверх, Аглая вынырнула, сдернула с головы маску. Ей в глаза ударило закатное солнце. Оно висело среди далёких скал, отражаясь на морской глади.

Аглая залезла в лодку. Судёнышко было небольшим, узким, с маленькой каютой посредине, в которой можно было перемещаться только согнувшись в три погибели. Аглая стащила с себя акваланг, вытерлась, уселась на нагретые доски кормы и спустила ноги в воду.

На волнах показался Вячеслав. Маску он снял ещё в воде и сейчас плыл с протянутой вверх рукой, в которой был зажат трофей - розовая раковина. Аглая рассмеялась. Она смотрела, как он забирается в лодку, как отфыркивается, приглаживает на голове коротко стриженые светло-русые волосы, снимает со спины акваланг. Освободившись от снаряжения, он в одних плавках встал на носу лодки. Закат эффектно золотил его стройную сильную фигуру. Аглая откровенно любовалась им. Он знал, что она им любуется, и смеялся, сверкая своими синими глазами.

- Что ты смеёшься? - Аглая вынула ноги из воды и уселась по-русалочьи.

- Потому что ты смотришь на меня так, словно собираешься проглотить!

- А может, я тебя и правда хочу проглотить?

- Отлично! Глотай!

Он подскочил к ней, и у Аглаи захватило дух, когда он сжал её в объятиях. Его ладони заскользили по её спине и бёдрам, вызывая в её теле сладостную дрожь. Она прижалась к нему, её губы искали его рот.

Несмотря на его тридцать пять, у Вячеслава была удивительно гладкая кожа. Аглая называла её атласной и любила касаться её губами. На его безволосой груди, покрытой ровным бронзовым загаром, выделялись два маленьких соска, которые приводили Аглаю в упоение. Когда он, устав от ласк, лежал, откинувшись навзничь, она гладила его грудь и целовала эти соски, полузакрыв глаза. Вячеслав, обвив её рукой, дарил ей ответные поцелуи.