Поздний экспресс (СИ)

Дарья Волкова

Поздний экспресс

Глава 1

Моя жизнь - это поезд

   - Вектор, спасай!

   - У меня пара, вообще-то, - шипит он в трубку и голову пригибает, чтобы Тепеш [1] не заметил.

   - Вик, прошу, без тебя никак!

   - Говорю тебе, я на паре! - хочется рявкнуть на эту куклу бестолковую, но орать шепотом он пока не научился.

   - Перезвони мне! Выйди из аудитории и перезвони! Сейчас же! - безапелляционно и короткие гудки. Только она умеет так просить. Просьба в форме приказа - ноу-хау Надички Соловьевой, будь она трижды проклята!

   Надо перезвонить, иначе не позднее чем через минуту его телефон снова завибрирует. Выключить? Не вариант, потом она его съест живьем. Оценивающий взгляд в сторону распинающегося у доски, вошедшего в раж профессора кафедры экспериментальной физики Петра Викентьевича Теплова. Вышеуказанный преподаватель еще на втором курсе чрезмерно образованными студентами был перекрещен в Тепеша за скверный характер, который зло приписывали надвигающемуся старческому маразму, и редкую придирчивость, которая являлась фирменным знаком кафедры "экспериментальщиков".

   Маразм маразмом, а всех студентов, посещающих его лекции, он помнил не то, что поименно - в лицо. Требовал стопроцентной явки на свои занятия и такой же стопроцентной дисциплины. В диспуты, впрочем, увлеченно втягивался, вот только дискутировать с ним дураков было мало, да и те быстро понимали, что спорить с Тепешем - себе дороже, все потраченное на дискуссию время будет безжалостно отнято от перемены. Крайне не любил какого-либо движения в аудитории во время лекции, просто на дух не выносил. Да, а еще он был научным руководителем Виктора Баженова.

   Вик вздохнул и тихо поднялся с места. Если выбирать между Надей и Тепешем, выбор очевиден. Петр Викентьевич ему, конечно, весь мозг выклюет, но, в конце концов, ценит своего студента. А вот Надька... лучше даже не представлять, что она с ним сделает, если он не поможет ее светлости, когда она в нем нуждается. И во что она там опять вляпалась?

   - Баженов, это крайне бессердечно с вашей стороны лишать нас своего общества, - реплика Тепеша нагнала его почти у самой двери аудитории.

   - Извините... я... мне действительно нужно выйти, Петр Викентьевич.

   - У вас молодой здоровый организм. Даже я, в мои годы, могу выдержать полтора часа без клозета. А у вас что же - недержание? Или пирожные в столовой были несвежие?

   Кое-кто сдержанно хихикает.

   - Я недолго, - бормочет Вик, чуть ли не бегом покидая аудиторию. Будь проклята Надька и ее капризы!

   _________________

   - Ну? - сердито и без предисловий.

   - Вик, встреть меня сегодня после занятий.

   Он стоит в паре метров от двери лекционки, прижавшись затылком к стене и закрыв глаза. Он уже перестал сходить с ума по ее голосу, но рецидивы случаются. Как сегодня, например. Если закрыть глаза и отвлечься от того, что она говорит, можно представить, что этот нежный голос принадлежит его девушке. Любимой девушке.

   - Вик, ты меня слышишь?! Встретишь меня?!

   Встретить? Ну-ну... Стандартная схема. Очередной неугомонный поклонник, который не понимает слова "нет". Когда она уже научится таких загодя вычислять, до того, как они становятся невменяемыми?

   - Во сколько? - вздыхает.

   - В три. Можно минуть десять четвертого.

   - Я не могу. Не успею. У меня еще сегодня стрелка с научным руководителем.

   - Вииик...

   - Ну, правда, никак не получается.

   - Витюююшааааа....

   Вот коза! Знает ведь, что он терпеть не может никаких уменьшительных форм своего имени! И, нарочно...

   - Надь, ну у меня же есть дела. Ты же знаешь моего научного...

   - А ты знаешь, что, кроме тебя, мне не к кому обратиться!

   - Надя, ну я ж не палочка-выручалочка!

   - Витенькаааа... пожалуйстаааа... Ты же знаешь, я только тебя могу попросить! Витюш, ну будь другом, а? Витюшааааааа...

   ЗАРАЗА!!!

   - Я попробую.

   - Обожаю тебя! - звонко и радостно. - Только, Вик, будь одет прилично, ладно? А не как обычно. Все, целую, до встречи!

   И снова короткие гудки. Так всегда с ней. Просит и тут же приказывает. В этом вся Надька. Его головная боль, просто боль и безответная любовь последних трех лет. Иногда ему кажется, что она всю его жизнь с ним, течет ядом в крови. Тем самым ядом, который отравляет жизнь, но его отсутствие в кровотоке убьет мгновенно.

   _________________

   Он попробовал объясниться с Тепешем. В конце концов, Виктор же его любимый ученик, тот еще его покойного деда Миллера знал. Однако, скидок на это Вику не делалось, скорее, наоборот. Вообще, история обретения Виктором такого научного руководителя была драматична и забавна одновременно. Он не успел на распределение по научным, благодаря все той же стерве Надьке! В итоге его отдали Теплову, от которого шарахались все здравомыслящие люди в институте. А тут Баженов, самая светлая голова на факультете - и досталась этому монстру. Сам Вик тоже был не в восторге, решил просить зав. кафедрой о пересмотре распределения, пока не поздно, имел все основания думать, что ему пойдут навстречу. Хотелось в научные кого-то помоложе, с интересной и перспективной темой исследований. Заведующего на месте не было, а вот Теплов был. И как-то так получилось... Слово за слово, пока он ждал зав. кафедрой, они разговорились с Петром Викентьевичем. И Баженов, сам не понимая почему, передумал. Не в знакомстве с дедом же дело было? Наверное, правда была в том, что он пожалел старого преподавателя, к которому никто из студентов не хотел идти.

   Ну и дураки они все были! Мозги у Тепеша работали о-го-го как, не у всех молодых так шарики в голове крутятся. Под маразматика он косил только тогда, когда ему это было выгодно. Крайне умный, хитрый и вредный, даром что профессор. А еще страстно, как ребенок, любил подарки, причем цена не играла решающей роли, главным был сам акт дарения, внимания ему, профессору Теплову. Эмпирическим путем Вик выяснил, что более всего Тепеш ценил подарки гастрономические, и отнюдь не в виде крови студентов, как можно было бы предположить. Разнообразные деликатесы были тайной страстью старика, а сладости в их числе - первые.

   Именно с помощью коробки неплохого бельгийского печенья, шоколадного, с орехами пекан, купленной в ближайшем супермаркете, Вектору, в конце концов, удалось договориться с Петром Викентьевичем. Правда, Вику выдали кучу материалов для самостоятельного изучения, но хоть отпустили с миром. Переодеться, дабы выглядеть прилично, как госпожа велела, он все равно уже не успевал. Ну, никак не получается угодить сегодня всем.

   _____________

   - Где ты? - выпрыгнул из троллейбуса, прижимая телефон к уху.

   - На парковке перед главным корпусом! - шипит теперь уже Надежда. - Где тебя черти носят?!

   - Парковка большая, - он передвигается уже бегом, лавируя в толпе.

   - Ищи белый мерседес-кабриолет, не ошибешься!

   Ой, белый мерседес-кабриолет... Как все запущено-то...

   Искомое нашлось быстро. Мизансцена: тот самый автомобиль, его, видимо, обладатель, под стать своему жеребцу, весь в светлом и преисполнен собственной значимости, и Ее Высочество Надин Соловьева.

   Надин. Надежда. Надюша. Надька. Надя. Сто шестьдесят четыре сантиметра совершенства. Хотя она такого роста бывала редко - каблуки были неотъемлемой частью ее облика. Вот и сейчас - как всегда, безупречна. Платье какого-то невообразимого оттенка - нечто среднее между светло-голубым и светло-зеленым, тонкий черный лаковый ремешок на талии, такого же цвета - лаковые лодочки и сумочка. Волосы сегодня гладко убраны назад, хотя ему безумно нравилось, когда они локонами рассыпались по плечам.