(Без)надёжный роман (СИ)

========== Пролог ==========

Мне десять. Я сжимаю в руках маленький букет ромашек и завороженно наблюдаю за молодой женщиной, которая проходит мимо меня в прекрасном белом платье, украшенном цветами и вычурными узорами. Она кажется мне красивой, как принцесса из сказки, а ещё такой же доброй и милой. Всего через несколько минут она официально станет моей матерью, хоть я считаю её таковой с того самого дня, когда Марина впервые появилась в нашем доме.

Она внесла в нашу жизнь краски, которых так не хватало после побега моей биологической матери. Она сумела расколдовать моего отца и избавить от печали, которая не покидала его последние два года. Словно добрая волшебница, она делала всех нас по-настоящему счастливыми, хотя, кажется, не прикладывала к этому особых усилий. Но именно вместе с Мариной в наш дом пришли спокойствие и умиротворение, которые и сделали это место самым настоящим домом.

Мальчик рядом со мной нетерпеливо ёрзает, в очередной раз поправляя неудобный галстук, и я шикаю, приказывая ему успокоиться и не портить момент. Он закатывает глаза, но всё же послушно замирает и изображает интерес к церемонии.

Он на целый год меня старше, но иногда кажется мне глупым пятилетним мальчишкой. Поверить не могу, что уже сегодня он станет мне братом. Я ведь столько лет мечтала о сестрёнке, и была ужасно расстроена, когда узнала, что у Марины от первого брака остался только крайне невоспитанный сын.

Поправляю венок из белых лилий и приосаниваюсь, подражая дамам, которые присутствуют на церемонии. В этот момент я чувствую себя как никогда взрослой, ведь именно мне поручили приглядывать за детишками на церемонии, в том числе и за новоиспечённым братом. Марина считает меня ответственной, и я не могу подвести её.

Как только церемония заканчивается, и гости начинают двигаться к выходу, чтобы рассесться по машинам и поскорее отправиться в ресторан, Марина подходит ко мне. Она буквально светится от счастья, отчего кажется ещё красивее, что вряд ли возможно, ведь она и так прекрасна.

- Ну вот, принцесса, теперь мы самая настоящая семья, - улыбается она, игриво коснувшись кончика моего носа. Я улыбаюсь в ответ. – Уверена, с этого дня мы будем жить долго и счастливо, и никакие злые силы не смогут нам помешать. Я об этом позабочусь…

Я киваю, соглашаясь с ней, ведь на сто процентов верю, что она не обманывает. Разве волшебницы могут врать? В этот момент я даже не подозреваю, что всего через несколько лет наша чудесная сказка обернётся настоящим кошмаром…

***

Мне четырнадцать. Я в очередной раз пробегаюсь взглядом по заголовкам в газете, мечтая, что хоть один из них даст мне призрачную надежду. Ничего. Газета летит на пол, как и куча других, а я съёживаюсь на кресле, кутаясь в кофту, которая всё ещё хранит на себе её запах…

Прошло всего три месяца с тех пор, как группа альпинистов, среди которых была Марина, затерялась в горах, но наша семья уже начала рассыпаться в пыль. Марина была настоящей волшебницей, раз сумела собрать воедино кусочки пазла, которые без неё оказались несовместимы. За это короткое время мы обмолвились разве что парой фраз, хотя, казалось бы, общее горе должно нас объединить. Но нас объединяла только Марина, без которой мы все стали беспомощными, словно слепые котята.

- Всё ещё надеешься, что эти бесполезные бумажки дадут тебе ответы? – небрежно интересуется Артём, зашедший на кухню за очередной чашкой кофе. В последнее время он почти не спит. Каждый из нас сходит с ума по-своему. Отец работает, как проклятый, Артём прогуливает школу и ночами сбегает из дома, а я… курю и рыдаю в подушку, умоляя всех богов на свете, чтобы всё стало как прежде. – Оставь это. Она мертва. Её уже не вернуть.

- Не говори так, - шепчу я, чувствуя, как от его слов по коже проходятся мурашки. Я просто не хочу в это верить. Да, прошло немало времени, но поисковая операция всё ещё не закончена, и у нас остаётся слабая надежда, что их обнаружат. – Как ты можешь…

- Она была моей матерью, - напоминает он, и в его голосе слышится едва уловимая дрожь на слове «была». Я плотнее кутаюсь в кофту, словно бы в комнате внезапно стало холодно. Артём замечает, что на мне за кофта, но никак это не комментирует. Он уже привык, что иногда я беру её вещи, хоть первое время устраивал сцены. – Я просто знаю, что её уже нет. Пора оставить эти дурацкие представления с поисковой операцией и трогательными речами мэра. Её больше нет. Давайте смиримся с этим и похороним её по-человечески.

- Не говори так! – повторяю громче, и мой голос срывается. На глазах выступают слёзы. – Марина была и моей матерью тоже!

Только когда фраза срывается с моего языка, я испуганно закрываю рот руками, поймав себя на этом ужасном «была». Неужели я тоже в глубине души верю, что её больше нет? Но этого не может быть… Не может…

- Просто оставь это, - настойчиво произносит Артём, забирая чашку горячего кофе из-под кофеварки. Слёзы стекают по моим щекам, но я даже не пытаюсь их остановить. – Дай ей спокойно уйти.

Он выходит из кухни, а я остаюсь сидеть в её любимом кресле и упиваться запахом её духов, чувствуя, как последние проблески надежды покидают мою измученную голову. В этот момент я понимаю, что на самом деле Марина вовсе не была волшебницей. Она просто давала нам ту хрупкую иллюзию спокойствия и безопасности, которая рухнула вместе с её уходом и теперь не подлежит восстановлению. Нужно просто научиться жить без неё…

***

Мне шестнадцать, и я больше не верю в сказки…

========== 1. Жизнь несправедлива ==========

Я не люблю утро. По той простой причине, что оно предполагает освобождение от иллюзий, навеянных сном, и осознание всей уродливости и ничтожности этого мира. Наверное, именно поэтому я до последнего игнорирую настойчивое жужжание будильника и, как правило, опаздываю в школу минимум на десять минут.

Вот и сегодня я неохотно выбираюсь из постели и бреду в ванную, чтобы привести себя в более-менее приличный вид до того, как мой старший брат демонстративно хлопнет дверью и уедет в школу без меня. Иногда мне кажется, что именно этого я и добиваюсь каждое утро, с тех самых пор, когда мы с Артёмом перестали притворяться, что хотя бы не испытываем ненависти друг к другу.

Натягиваю свой любимый серый свитер и рваные джинсы, собираю волосы в хвост и забираю со стула рюкзак, который, я, кажется, не разбирала ещё с первого сентября.

Когда я спускаюсь вниз, Артём курит прямо посреди кухни, и именно это даёт мне понять, что отец уехал в очередную командировку и вряд ли появится дома до завтрашнего вечера. Не то, чтобы Артём стеснялся курить при нём, но не струшивая пепел в дорогущую вазу, которую притащила очередная пассия нашего папочки.

- Я уже готова, - уведомляю, забирая со стола пачку сигарет и прикуривая одну. Артём поднимает на меня хмурый взгляд. – Чего пялишься?

- Тебе нельзя курить, - фыркает он, отбирая у меня сигарету и выбрасывая её прямиком в вазу. Я вскидываю брови. – Мелкая ещё.

- О, значит, против того, что я трахаюсь с твоими одноклассниками ты ничего не имеешь, а курить мне нельзя? – парирую, вытаскивая из пачки новую сигарету и отодвигаясь от него подальше. Артём никогда не был для меня авторитетом, даже когда его рост превысил отметку в 180 сантиметров, а мой так и застрял на 156. – Это, что, двойная мораль?

- Ну, после секса с моими одноклассниками ты превратишься разве что в малолетнюю шлюху, а после такого количества никотина - в беззубую старуху с отвисшими сиськами, - равнодушно отзывается Артём, докуривая свою сигарету и поднимаясь из-за стола. Он подходит ко мне и вытягивает вперёд руку. – Твой выбор?

Не раздумывая, я показываю ему фак. Не так уж часто я курю, чтобы превратиться в старуху. А если и так… что плохого? В душе я давно уже постарела лет так на двадцать, и у меня были на то причины.

- Неправильный ответ, - качает головой он, забирая у меня сигарету и зажимая её между губами. Я закатываю глаза. – О, и следи за жестами. Если ты моя названая сестрёнка, это не значит, что я не могу сломать тебе палец… в воспитательных целях, конечно.