Blood and Sex (СИ)

— Что это значит? — наконец дойдя до них, Леви остановился. — Те трупы… Мы мертвы? — обращаясь к Эрвину, спросил он.

— Да. Мы мертвы, — бесстрастно ответил Смит, опустив на бармена бесцветные глаза. — Все трое. Ты единственный продолжаешь играть в живого, отказываясь присоединиться к нам. У нас не было другого выхода, кроме как вернуться за тобой и заставить пойти с нами силой.

— Но как? Почему? — рассеянно повторил тот, переводя взгляд на юношу. — Эрен… его ведь не было в том особняке. Он жив…

— Ошибаетесь, — холодно прервал его парень. — Просто моему трупу было суждено сгнить под деревом в каком-то лесу. У меня не будет могилы, моё тело не будет лежать в гробу. Потому что так захотели Вы…

Они оба неожиданно двинулись с места и начали окружать Леви.

— Я не понимаю, — тот не шевелился, хотя и чувствовал опасность. — Как? Почему мы погибли? И почему я здесь, а вы — там?

— Я думал, что ты просто хотел жить, поэтому убежал от смерти, — тихо произнёс Эрвин. — Но теперь я склоняюсь к другому варианту: ты хотел убежать от нас. Скрываться в другой жизни, в своей иллюзии, которую принимаешь за реальность. Используя любые методы, лишь бы не помнить о нас. Вычеркнуть нас из своей жизни и начать новую. Ведь без нас легче жить, верно?

— Однако Вы ошиблись, думая, что мы так просто отпустим Вас, — продолжил Эрен. — Оставить нас и продолжать счастливо жить? Вам не кажется это несправедливым?

— Тебе придётся смириться со своей смертью, Леви, принять её и принять нас. Ты должен быть с нами, — холодные и мокрые пальцы стиснули его плечи, и бармен покачнулся, не ощущая ничего, кроме пустоты. Он думал, что эти двое — его иллюзия, а получается, что он сам иллюзия для этого мира. Он не принадлежит ему и никогда не принадлежал. Он лишний. Вот что эта реальность пытается ему доказать.

— Хватит бежать, Леви, — Смит встряхнул его, и парень был вынужден посмотреть в его белесые прозрачные глаза. — Прими своё настоящее и смирись с ним. Куда бы ты не пошёл, какую бы иллюзию не создал — мы будем преследовать тебя, пока ты не станешь единым с нами. Ведь ты принадлежишь нам… — тихо прошептал Эрвин, склоняясь над ним.

— Всё принадлежит нам, и не только Ваше тело, — подойдя со спины, Эрен тоже положил руку ему на плечо. — За все свои грехи Вы можете расплатиться, лишь отдав нам свою душу, чтобы навсегда остаться с нами… — его руки начали опутывать Леви с одной стороны, а руки Эрвина — с другой.

— И пойти с нами… — голос Смита наполнился страшным клокотаньем, а сам он стал расплавляться, словно восковая фигура. Впервые в жизни Леви ощутил неподдельный звериный страх. Улица перед глазами начала размываться, а дождь превратился в завесу, которая окутывала его, словно кокон.

— Куда пойти…? — лишаясь чувств, прошептал он.

— В Ад… — Эрен тоже начал расплываться, а его руки и руки Эрвина, словно превратившись в щупальца осьминога, опутали бармена со всех сторон и начали утягивать в небытие. А он даже не сопротивлялся. Просто стоял и чувствовал их стоны, их муки, их боль. Закрывал глаза и видел, как лишал их жизни раз за разом, как ударял кинжалом по сердцу и ножом в спину. И ясно понимал, что во всём этом виноват он, что он тоже должен разделить эту боль и эту участь вместе с ними.

— Прости, Ханджи… Я… не смогу тебе позвонить… — прошептал Леви, растворяясь в небытие вместе с ними. Они поглощали каждую часть его тела и почти добрались до сознания, как в ушах неожиданно зазвучал чей-то отчаянный вопль:

— Не уходи, Леви, побори эту тьму. Твоё место здесь, рядом с нами, слышишь? Капрал!

В сознании, прорвав опутывающую тьму, вспыхнул ослепительно яркий белый свет, и Леви, судорожно вздохнув, открыл глаза.

Конец III части

========== Часть IV. Безумие ==========

Звук прибора, измеряющего кардиограмму сердца. Это все, что он слышит за последний месяц. Бледное лицо в кислородной маске — всё, что он видит за последний месяц. Белые стены больничной палаты и тишина.

Месяц… целый месяц прошёл с тех пор, как они встретились втроём в доме Эрвина. Месяц с тех пор, как вспомнили и поняли, почему их всех тянуло друг к другу. Нашли связи, которые соединяют их. Вот только все ли нити они смогли подобрать?

Уже месяц Леви не может проснуться из-за того смертельного удара, что нанёс ему Смит. Будь он человеком — скончался бы в ту же минуту из-за потери крови, да и Эрвин бы тоже умер на месте. Лишь чудо смогло его спасти. Чудо, которое являлось частью его истинной сущности. Врачи, прооперировав его, не смогли сказать ничего утешительного, только лишь не терять надежду. Все раны на теле Леви быстро затянулись, но он не просыпался. Состояние пациента было стабильным. Ни движения вперёд, ни назад, и хорошо, и плохо одновременно. Эрвин каждый день приходил сюда с тех пор в надежде, что парень очнётся, но его тело до сих пор неподвижно, глаза закрыты, а дыхание бесшумно, а душа словно пребывает в другом мире. Как он мог, как он только мог пронзить его тогда… Почему не вспомнил о прошлом раньше? Леви будто передал ему эти воспоминания вместе со своей жизнью, душой. А сейчас он пуст, как когда-то был пуст Эрвин. Возможно, придётся снова пожертвовать чем-то, чтобы вернуть его в прежнее состояние. Или кем-то.

Тихий скрип двери ненадолго прерывал его невесёлые мысли, но Эрвин даже не повернул головы, зная, кто зашёл в палату. Кроме него каждый день сюда мог приходить лишь один человек, точнее, не человек. Может быть, было бы лучше, если бы тогда Эрен перегрыз ему горло. Ведь Йегеру почти удалось это сделать, перевоплотившись в волка, но что-то остановило парня, хотя Смит не сопротивлялся, держа тело Леви в руках. Это и спасло Эрвина: инстинктивно, теряя силы и кровь, он поглощал энергию вампира и смог выжить тогда, в то время как Леви, лишившись сил, так и не смог восстановиться. Смит корил себя за это, чувствуя паразитом, который выживает за счет других.

— Вы снова здесь, командир, — тихо проговорил Эрен, проходя в палату. Его голос звучал спокойно, в нём не было ненависти к Эрвину или горести к Леви. Эрен сильно изменился за этот месяц и заметно повзрослел. Бросив печальный взгляд на неподвижного аптекаря, он подошёл к тумбочке и сменил цветы. Юноша и сам не знал, зачем это делал, но вид чего-то живого и яркого помогал ему верить в лучшее. — Не думаю, что Ваше присутствие может ему чем-то может помочь… — вздохнул парень, присаживаясь на стул.

— А я не для него это делаю, — хрипло ответил Эрвин, не переводя глаз с больного. — Больше я никак не могу искупить свою вину перед ним. Это ведь я виноват, что он оказался в таком состоянии. Если бы я всё вспомнил раньше… — Эрвин бессильно прикрыл глаза. — Понимаю, что ты ненавидишь меня, но…

— Я не испытываю к Вам ненависти, командир, — прервал его Эрен, тоже опуская голову. — Точнее, перестал ненавидеть за этот месяц, хотя, наверное, должен был. Ведь капрал тогда забрал и мою жизнь вместе с кровью, но почему-то убить его желали только Вы.

— Я не тот командир, который был когда-то, — негромко прошелестел Смит, переводя на юношу измождённые глаза. — Теперь я совсем другой человек, так что ты не обязан…