Простые истории, или перипетии жизни (СИ)

- Тим? - едва слышно произнес он и, цепляясь за Тимура, попытался сесть. Пашка поддержал его со спины. - А эти?..

- А этих вот этот герой разогнал, - Тим весело стрельнул глазами в сторону Даньки, у которого начался отходняк после драки. Тело ломило, словно провернутое через мясорубку.  Щеку, наконец, засаднило, очевидно там расцветал фингал. Слава посмотрел на Тарасова в упор.

- Я тебя не знаю, - сказал он. - Ты не бываешь в тусовке?

- Где? - не понял Данька, и Тим покосился на него с насмешкой.

- Не бывает, - подтвердил он. - Он у нас натуральнее некуда.

- Натрепались? - сухо осведомился Матвеев, уже успевший в первом приближении осмотреть Славу. – Жить будет. Может, уйдем отсюда, пока эти орлы не вернулись?

- Здравая мысль, - согласился с ним Данька и подставил плечо Славе, чтобы тот мог подняться. - В больницу бы тебя... Наверняка же сотрясение.

- Не надо в больницу! - всполошился тот. - Я в порядке! Голова гудит только, а так ничего. Отлежусь.

- Где? У себя в общаге? - фыркнул Тимур. - Там у вас отдохнешь, как же.

- Давайте ко мне, - неожиданно предложил Данька. - Ну а что? Место есть. Не к вам же с Тимом, да и ближе до меня. Только у меня кошелек в куртке, а куртка в клубе осталась. Тим, сгоняй, а?

Тимур, коротко кивнув, кинулся обратно в клуб, а Пашка и Тарасов, осторожно поддерживая неуверенно держащегося на ногах Славу, двинулись к проспекту.

Дома, вызвав для друзей такси и заверив, что завтра с утра они оба непременно поедут в травму, Данька выудил из аптечки перекись и вату и усадил Славу на табурет, чтобы обработать его лицо.

- Больно, - прошипел тот, морщась, когда Данька коснулся ссадины. - Придурки, как я на занятиях покажусь?

- Да, такой физиономией ты преподов не порадуешь, - усмехнулся Тарасов и, ухватив за подбородок, повернул Славку лицом к свету. - Хотя, боевые ранения украшают мужчин. Есть повод гордиться.

- Чем гордиться? - с горечью произнес Слава и отвернулся. - Если бы не ты, меня бы просто втоптали в асфальт. Теперь я вспомнил. Знаешь, когда я услышал, что кто-то вмешался, то не поверил своим ушам. Думал, услышав про гомика, ты уйдешь...

- Если я не ушел сразу, то с чего бы мне это делать потом? - резонно заметил Данька и оказался совершенно не готов услышать в ответ:

- Да потому что тебя это не касается. Любой бы прошел мимо, и я даже не могу сказать, что осудил бы этого человека. Глупо впрягаться в драку за того, кого не знаешь, тем более если...

Он не договорил, но Тарасов понял его мысль.

- Хочешь пива? - спросил он, и Славка только моргал, растерявшись от резкой смены разговора . - Думаю, хочешь.

Данька отставил перекись и подошел к холодильнику.

- Ты, в общем-то, прав, - сказал он, передавая Славе холодную жестяную банку. - Кстати, приложи-ка ее сперва к щеке. Так вот, ты, конечно, прав, и зря думаешь, что я не боялся и не колебался. Только в какой-то момент я представил, что сейчас струшу и уйду, а потом, когда Пашке и Тиму понадобится помощь, кто-то другой тоже отвернется и уйдет. И тогда закатают в асфальт уже их.

Данька поддел пальцем жестяное колечко, и банка открылась с негромким сухим щелчком.

- Наша жизнь - в наших руках, сами делаем ее такой дерьмовой, какая она есть. Каждый, кто промолчит и отвернется, тем самым молча соглашается жить в грязи. Вот и все.

- А ты философ, - фыркнул Слава. Данька подмигнул ему.

- Пашка говорит, что я в каждой бочке затычка и на все имею свое мнение, - усмехнулся он, сделал глоток и поморщился от боли. – Не мог его не озвучить этим уродам.

- Получилось эффектно, - из-за банки, приложенной к щеке, улыбка у Славки вышла кривая. - Но, в любом случае, спасибо. Что не отвернулся. Хотя это и вправду тебя не касалось. Твоим друзьям повезло, - добавил он почти с завистью.

- Пашка с тобой не согласится, - покачал головой Тарасов. - Особенно вспоминая лихие школьные годы. Он-то всегда был пай-мальчиком, отличником. А я - шпана дворовая, наказание для всей школы. И, представляешь, нас посадили за одну парту, чтобы он, мол, на меня хорошо влиял! Ох, - спохватился он, сообразив, что сейчас не самое время предаваться воспоминаниям. - Хочешь, я тебя ванну налью? Тебе ж, наверное, вымыться хочется.

- И спинку потрешь? - усмехнулся Славка, но тут же покачал головой. - Просто душ, если можно. И я очень хочу спать.

- Не вопрос, - кивнул Данька и, позволив Славе опереться на свое плечо, повел его в ванную.

- Может, все-таки в травму? - спросил он, помогая парню раздеться. Тот морщился, тихо охал, но в ответ на предложение отрицательно покачал головой.

- Не хочу вопросов, - сказал он. Данька скептически покачал головой.

- Думаешь, не найдем, что соврать? Ну, а даже если и сказать правду, что с того?

- Не очень хорошая идея, - Слава стянул с себя джинсы и посмотрел на Даньку. - Может, дальше я сам?

- Как скажешь, - ухмыльнулся тот и вышел из ванной. На кухне на столе стояли две банки пива: одна полупустая и одна не открытая. Данька потянулся за своей.

Ушибленные ребра противно ныли, и он, прихлебывая пиво, отстранено подумал о том, что в травму нужно не только Славке.

- В общаге ему не стоит таким появляться, там условия не очень, - прошептал ему на прощание Тим, уже стоя на площадке. - Ты бы мог...

- Мог бы, мог, - оборвал его Данька, бросая взгляд на кухню, где на табуретке, боясь пошевелиться, замер избитый парень. - Валите уже домой. Сходили, блин, развлеклись.

- Сам нарвался, - спокойно заметил Пашка, куривший у окна, но ни в его голосе, ни в глазах, Данька не заметил и тени осуждения. - Скажи спасибо, что мы заволновались и следом вышли.

- Я был не прав, - решился признаться Тарасов. - Я и вправду много не понимал. Теперь вижу, что вы имели в виду. Пожалуй, поостерегусь теперь шутить.

- Вряд ли это возможно в принципе, - вздохнул Пашка и затушил сигарету. - Ты и здравый смысл - несовместные вещи.

- Никто-то в меня не верит, - уныло констатировал Данька, закрывая за друзьями дверь.

Теперь он стоял у подоконника, смотрел на редкие светлые прямоугольники окон напротив, и чувствовал, как его стремительно накрывает адреналиновый откат. Только сейчас он в полной мере осознал, как сильно мог вляпаться, но запоздалый страх тускнел перед осознанием собственной правоты . За спиной послышался шорох, и Тарасов обернулся.

- Я там с сушилки взял, - неуверенно сказал Славка, оттягивая пальцами ворот позаимствованной футболки. - Ты не возражаешь?

Тарасов отрицательно покачал головой, показывая, что не имеет ничего против.

- Надо завтра скататься к тебе, забрать какие-нибудь вещи, - сказал он. - Хочешь, Тимура зашлем, чтобы физиономии свои красивые не светить?

- Не надо, - мотнул головой тот. - Я сам. Знаешь, я тут одну вещь понял. Если находится хоть один человек, который не проходит мимо не потому что задевают его лично или его друзей, а просто так - потому что не может пройти... Потому что не все равно... Может, все не так и страшно, а? Может, люди не безнадежны? Может, мы когда-нибудь перестанем бояться не молчать?

- Все может быть, - легкомысленно пожал плечами Тарасов. - Одно я знаю точно: начинать всегда нужно с малого и с себя самого. Поэтому завтра мы с тобой, не стесняясь, едем сперва в травму, а потом к тебе. Андестенд?

И Слава, помедлив, согласно кивнул.

---------------------------------------- через 2 года ---------------------------------------

Увидев Дениса на пороге собственной квартиры, Славка даже не удивился - до него дошли слухи об очередном фиаско бывшего, а это означало, что тому снова понадобится жилетка, кров на пару дней и... ни к чему не обязывающий секс. Это происходило уже не в первый раз, и если сначала Щукин, все еще испытывавший к Денису прежние чувства, надеялся, что тот одумается, остепенится и вернется, то сейчас полностью растерял иллюзии. Но все равно не мог отказать ему и, едва тот появлялся в его жизни, словно загипнотизированный делал все, о чем попросят. Дэн наполнял его дом смехом, до дрожи острым удовольствием, переворачивал все в душе с ног на голову, а потом, решив свои проблемы, исчезал в неизвестном направлении. До следующего раза, который настал и сейчас.