Дурные привычки и прочие неприятности (СИ)

— Мордред тебя забери, Гарри Поттер, — неожиданно выругалась леди. — Поверь, пожелание более чем чистосердечное.

— Чувство взаимно, — уверил ее я.

— Если ты не выпьешь, а Северус предупреждал, что так может случиться, я волью в тебя зелье насильно. Не хотелось бы. От схваток всегда столько шума. Да и мебель страдает. Я должна поклясться, что это не яд?

— Даже мне известно, что кроме ядов существуют другие малоприятные составы.

— Так понюхай и убедись! — Нарцисса начала проявлять признаки нетерпения. — Зелье тебе знакомо. Если бы я не была стольким обязана Северусу, то ни за что бы не переступила порог лаборатории. Запах кипящей желчи броненосца тошнотворен.

Я с сомнением нагнулся над содержимым чаши. Пахло знакомо: кислой болотной тиной и подгнившими овощами. Моим стандартным лечебным зельем.

Наверное, это было самым сложным решением за всю мою жизнь. Доверяю ли я Северусу? А если да, то готов ли довериться той, которой доверяет он? Оставив за бортом вопрос, почему он не позволил сварить зелье мне самому под его присмотром, я подумал: к кому бы я обратился в таком экстренном случае. Только к Гермионе. И всё, немножко сдвинувшись, встало вдруг на свои места. Не сказать, что догадка внезапно изменила мое отношение к семейке Малфоев, но отхлебнуть из бокала помогла. Вкус был привычным и, помедлив для верности, я допил. Нарцисса снисходительно смерила меня взглядом.

— Смешная получается шутка, — подмигнул я ей. — Один из Малфоев исправляет вред, нанесенный другим. Если бы я был умным, назвал бы это иронией.

Нарцисса изменилась в лице.

— Мой сын, мистер Поттер, виноват лишь в том, что слишком молод. И в силу этого ставит себе недостижимые цели, действуя для их реализации со всем возможным максимализмом и бесстрашием, свойственным его возрасту. Он ошибается, сомневается, но не оставляет попыток. В вашем случае подобные качества считались достоинством в глазах широкой общественности.

— Цель цели рознь, — развел руками я.

Нарцисса не собиралась отвечать. Вместо этого она звякнула малюсеньким металлическим колокольчиком и у стола появилась Аделина с двумя пакетами.

— Здесь твое зелье на четыре ближайших дня. Если понадобится больше, пусть Северус даст знать. А этот сверток передай лично ему.

Домовуха испарилась.

— Гарри, — сказала Нарцисса тихо, но очень отчетливо, ее губы дрогнули в хищной улыбке. — Запомни раз и навсегда то, что я скажу. Мне ровным счетом наплевать, что с тобой произойдет. Удавись ты моргановой подвязкой посреди министерства, я и глазом не моргну, узнав об этом. Но если ты посмеешь причинить вред моему сыну… И если ты своими необдуманными или напротив, хорошо обдуманными, поступками заставишь Северуса страдать хоть в десятую часть того, как он страдал раньше… Вот этими самыми руками, — она протянула тонкие пальцы с остро отточенными коготками прямо к моему лицу. Вероятно, чтобы я лучше проникся грозящей мне опасностью, — … я достану тебя из любого мира. И сделаю то, что даже Темному Лорду не снилось в самых страшных снах.

— Страсти-то какие, — ехидно пробормотал я, сгреб все пакеты в один и постарался аппарировать прямо из комнаты.

Нарцисса повела бровью и ухмыльнулась.

— Аделина тебя проводит. Передай Северусу, что все будет в порядке.

Она выплыла в дверь, а на пороге появилась домовуха, без единого слова проводившая меня до двери.

Поводов повидаться с Гермионой было более чем достаточно.

***

— Как думаешь, что за зверь? — спросил я, рассматривая большой кусок замороженного мяса.

— Что-то копытное, — уверенно сказала подруга.

— Пойдет, — кивнул я, отправляя неведомого зверя в набитую тележку.

— Ты правда думаешь, что это лучшее место, чтобы поговорить? — нетерпеливо спросила она, глядя, как я придирчиво осматриваю бархатистые персики. Для Северуса. А вдруг он действительно их любит?

— С местами нет проблем, со временем есть. Зимой темнеет быстро, уже сумерки.

— А ты, стало быть, боишься темноты. И давно?

Не объяснять же ей, в самом деле, что я чертовски волнуюсь, что оставил Северуса одного в таком состоянии. Несмотря на все то, что произошло и что не произошло между нами. И на то, что могло бы случиться дальше. Поэтому я отмолчался, а Гермиона, глядя на мое лицо, толкнула тележку в сторону касс.

— Я видел там бар,— сказал я, примериваясь к четырем большим пакетам. Пятый, из лавки Элоиза с довеском в виде моего зелья и пакета Нарциссы, тащила Гермиона.

Подруга скривилась и, порывшись в сумке, достала небольшой мешочек. В который, конечно же, уместился весь мой груз, и осталось место для средних размеров громамонта.

— Не понимаю, почему ты вечно таскаешь набитую книгами сумку, — удивился я. — Так же намного легче.

— Привычка, от которой тяжело избавиться, — пожала она плечами.

— Так что там у тебя? — спросила Гермиона, когда мы уселись за столик. — А то у меня, знаешь ли, тоже вечер не резиновый.

— Только не говори, что у тебя свидание с Малфоем. А то я как раз собирался кое-что тебе рассказать.

— Я тоже собиралась, — ответила она, и мы разом замолчали.

— Ну…— привычно затянул я, когда официантка поставила перед нами кофе и какой-то сладкий ликер. Я бы предпочел что покрепче, но Гермиона яростно запротестовала.

— Негоже, — сказала она, — являться к кому-либо в дом в таком состоянии, до которого ты прекрасно умеешь себя доводить. Если, конечно, этот кто-то не я. Ко мне можно. Но только в крайнем случае.

Я рассмеялся и меня отпустило.

— Ну вот… — начала Гермиона.

Из нашего торопливого разговора, состоявшего по большей части из цитирования древних рукописей, нецензурных ругательств и периодических восклицаний «А сам-то хорош!» и «Да ты тоже!», я почерпнул мало интересного.

Гермиона понятия не имела о существовании оборотного зелья с продленным действием. И заморочила бы меня вопросами, если бы я сразу не сказал, что в качестве источника информации я полный ноль. Она только вынула блокнот и сделала в нем несколько пометок.

Сведений о Ритуале Моста сохранилось настолько мало, что даже Гермиона не смогла раскопать что-то хотя бы отдаленно напоминающее порядок действий или необходимые заклятия. А уж копала она тщательно, в этом можно было не сомневаться. Оставалось надеяться, что Северус имеет побольше информации или модифицированная метка Драко сама подскажет, что делать.

Надо отдать должное выдержке моей подруги: она почти без комментариев выслушала историю моих сегодняшних приключений. И только слегка побледнела и поджала нижнюю губу, когда я рассказал о Белле.

Она мимолетом глянула на часики и засуетилась:

— Уже шесть. Мне нужно уходить. В Британском музее профессор Окоши читает лекцию о найденных в Перу артефактах. Хотелось бы не опоздать к началу. Держи меня в курсе, ладно? Если я чем-нибудь могу помочь тебе или Снейпу, то с радостью.

Но особенной радости на лице подруги что-то не наблюдалось.

— Ты-то сама как? — спросил я. — Не по поводу этих событий, а вообще. С Роном помирилась?

Гермиона вздохнула:

— Боюсь, что теперь это тем более невозможно. Мы не подходим друг другу, Гарри. Нужно быть совсем слепым, чтобы не заметить этого.

— Магглы утверждают, что любовь слепа.

— Вот именно. Любовь. А не прочее, что мы за нее принимаем. К тому же у нее парадоксальное чувство юмора. Кто как ни ты должен представлять себе это лучше всех.

— Да уж, — хмыкнул я, вспомнив, как почти признался Северусу в любви в самый первый вечер.

— Я переживу, Гарри. В мире есть вещи поинтересней любовных страданий.