SEGUI IL TUO CUORE (ЛП)

«И любит меня, и, кажется, я люблю его. Нет, не кажется, я знаю, что люблю его, по-своему», – подумал он, но вслух не произнёс, разумеется.

Было уже достаточно сложно иметь в сознании эту настойчивую мысль, здесь и сейчас, пока он прижимал к себе другого, и он никогда не смог бы сказать этого вслух.

Безусловно, не ему.

По крайней мере, ещё не сейчас.

Курт заметил, что лицо Себастиана приняло напряжённое сосредоточенное выражение.

– Он… живёт с тобой? – спросил он.

– Да. Это длинная история, и сейчас я не хочу утомлять себя. Там снаружи другие люди ждут своей очереди, чтобы увидеть тебя. И Блейн тоже, между прочим, – продолжил Курт, удивившись, как резко Себастиан повернулся к нему, услышав имя Блейна. – Мы поговорим об этом в другой раз, окей? А сейчас... я позову твою маму, хочешь?

– Д… да, конечно. Курт?.. – окликнул он, снова хватая его за руку. – Ты действительно… в порядке?

Курт улыбнулся.

Да, вот он, его Себастиан.

Который только что очнулся от комы, длившейся много месяцев, говорил с трудом, не чувствовал собственных ног, но беспокоился о том, как жил Курт без него всё это время.

Возможно, он даже не помнил о дочери, об измене с Тэдом, о том, почему скрывал от него Блейна, помимо всего остального...

А то, что Курт сказал ему в ночь аварии?

Может быть, он забыл и это?

Но он помнил о нём.

Помнил о них.

И сейчас не было ничего важнее.

Курт быстро наклонился и коснулся лёгким поцелуем губ Себастиана.

Затем он подошёл к двери и, бросив последний взгляд и улыбнувшись, вышел, закрывая её позади себя.

Это было похоже на переход из одного мира в другой.

Он немедленно поймал потерянный взгляд Мадлен, которая, посмотрела на него, в ожидании вердикта, который мог воскресить или сломать её.

Женщина, которую он видел перед собой сейчас, не имела ничего общего с той ведьмой, с которой ему пришлось иметь дело все эти месяцы.

Нет, к чёрту, все эти годы, если быть честным.

Сейчас это была только мать.

– Он хочет Вас видеть, он ждёт Вас, – сказал Курт, но и этого хватило, чтобы Мадлен подскочила, словно заведённая пружина, и бросилась к двери, где застыла неподвижно.

– Он... – и не понадобилось другого, чтобы Курт понял, что она имеет в виду.

– Это он, Себастиан, – коротко ответил он, и Мадлен этого хватило.

Курт увидел, как краска вернулась на её щёки, когда она нажала на ручку двери, входя в комнату Бастиана.

Только после этого он позволил себе обратить внимание на двух других, что сидели бок о бок в этом коридоре.

Тэд и Блейн.

Которые шептались между собой, почти соприкасаясь головами.

И, несмотря ни на что, он не мог спокойно видеть их сидящими так близко.

Несмотря на то, что Блейн объяснил, что между ними больше ничего нет, и что даже раньше они были всего лишь двое друзей, которые иногда спали друг с другом, просто чтобы чувствовать себя менее одинокими.

Курт находил такое положение вещей отвратительным.

Но мог это понять, учитывая, что сам начал историю – если так это можно назвать – с Блейном, отталкиваясь от чистого секса и необходимости заполнить пустоту, и он вполне мог понять боль, что подтолкнула Тэда довольствоваться временной заменой, мимолетными эмоциями, которые помогали хоть ненадолго заполнить внутренний вакуум.

Но Блейн? Он не мог понять, что побудило Блейна согласиться на такую роль по отношению к человеку, в которого он не был влюблен и от которого, казалось, в свою очередь, не ожидал любви.

Что потерял Блейн, когда Себ исчез из его жизни?

Почему он чувствовал себя обязанным принять весь этот груз ответственности на свои плечи? Тэд и его боль, нужды Эрики и Фейт...

Курт не мог понять.

В любом случае, все эти мысли утратили значение, когда, хорошенько присмотревшись к Блейну, он заметил, что одна рука у него перевязана.

Что случилось?

Он бросился к нему, моментально забывая всё остальное.

– Блейн, что случилось с рукой? – воскликнул он, привлекая внимание двоих, которые за беседой даже не увидели, как он вышел из комнаты.

Блейн быстро повернулся к нему, когда Курт в волнении схватил его руку, но хватило одного мгновения, и выражение его лица изменилось.

Как только он поднял глаза на лицо Курта, его взгляд сделался жёстким и злым.

Как и его голос, когда он ответил:

– Ничего, – и он рывком освободился от хватки Курта.

Что с ним произошло?

– Он… как… как он? – спросил Тэд тихим чуть дрожащим голосом, отвлекая Курта.

– Он очнулся после девяти месяцев комы… как, к чёрту, он может себя чувствовать, по-твоему? – ответил Курт, куда резче, чем собирался.

Но он не понимал, что там делал Харвуд, кто его предупредил и, прежде всего, его раздражало видеть Тэда так близко к Блейну.

Особенно последнее, бесполезно отрицать.

– Он всего лишь задал тебе законный вопрос, незачем так нападать на него, – вмешался Блейн весьма резким тоном. – Учитывая, что уже почти два часа, как мы ждем, что ты выйдешь из этой комнаты, чтобы узнать, как себя чувствует Себастиан, ты, по крайней мере, мог бы быть немного любезнее, как мне кажется.

– Извини, просто его вопрос показался мне глупым, – попытался оправдаться Курт, не понимая, почему вдруг он оказался обвиняемой стороной.

– Глупый или нет, нравится тебе это или нет, но он имеет полное право задавать любые вопросы, если хочет. И ты это знаешь, – сказал Блейн, намеренно медлительно, пристально глядя Курту в глаза.

Он напоминал, что этот парень разделил с Себастианом куда больше, чем просто пару бурных ночей.

Он разделил с ним три года тайных отношений.

И гораздо больше, если хорошенько подумать, у них была своя история.

И, нравилось это Курту или нет, но это давало Тэду право беспокоиться о Себастиане, сколько ему было угодно.

Блейн ранил Курта намеренно.

Его гордость и его самолюбие.

И так не поступают с тем, кого любят.

Так почему же он делал это с Куртом?

– В любом случае, если наше присутствие здесь тебе мешает, мы пойдём в кафе этажом ниже. Дай мне знать, когда можно будет увидеть Бастиана. Или попроси кого-нибудь из медсестёр, или его мать, мне всё равно, – сказал Блейн и, не давая Курту времени что-либо возразить, взял Тэда за руку, вынуждая того подняться, и направился с ним к лифту.

А Курту оставалось лишь стоять там в полнейшем замешательстве, наблюдая за тем, как Блейн торопливо удаляется от него, держа за руку другого.

И даже если всё его существо противилось этому, он не мог не находить эту сцену чертовски пророческой.

Он живёт с ним.

Живёт с моим Куртом.

Блейн, его первая любовь, живёт с Куртом.

Неотвязная мысль раскалывала его голову надвое.

И сердце, разумеется… и сердце тоже.

Но он ничего не знает. Пока ещё не знает, слава всевышнему.

Сколько времени мне осталось? У меня ещё есть время?

Этого Себастиан не знал, и даже если не было ничего, что ему хотелось бы узнать больше, не оставалось ничего другого, как ждать.

Ещё ждать.

Мадлен была действительно счастлива всего дважды в своей жизни.

В первый раз – когда вышла замуж за Джона Смайта, влиятельного бизнесмена и обворожительного покорителя всех женских сердец в округе.

Ей, молодой официантке обычного кафе в Питсбурге, улыбнулась удача.

Или, по крайней мере, так она тогда считала.

Во второй, это случилось, когда она родила своего первого и единственного сына, Себастиана.

Первое счастье оказалось мимолетным, постепенно испарившимся с годами, посреди повседневной реальности.

Но второе... нет.

Это было счастье, которое повторялось каждый день.

Счастье, которое она утратила в тот момент, когда Себастиан оказался в коме.

И которое вернулось вновь, сейчас, в этой комнате, когда её серые глаза встретились с ясным зелёным взглядом глаз её сына.